ворлок!
– Как ты себя чувствуешь?
Яльмар отмахнулся, встал, расшвыривая скамейки, и двинулся к бочкам.
* * *
Снаружи бесновался ветер. Мело. Дождь со снегом пополам сменился сухим нездешним порохом поздней метели. Улицы опустели окончательно. Галлен затих в холодном сне, укрытый серым покрывалом зимних туч. Темнело. Часы на ратуше пробили шесть и смолкли, словно испугавшись собственного голоса, и только с берега доносился тяжёлый размеренный грохот прибоя.
По снегу, летящему с неба, шли трое: Жуга впереди, Яльмар и Зерги следом. Травник шёл без шапки, с босой головой. Казалось, он совсем не обращает внимания на снег и ветер. Девчонка же, наоборот, подняла капюшон. Последним шёл варяг. Он ещё не совсем оправился от удара, шатался, но остаться в корчме отказался наотрез.
– Ещё чего! – фыркнул он, едва Жуга об этом заикнулся. – Чтоб я да тебя, да одного… И думать не моги!
Яльмар осушил пару-тройку кружек пива, сжевал что-то на кухне и снова рвался в бой. Куртка его заскорузла от крови, но варяг не обращал на это внимания. Если б не разрез на ней, длинный и неровный, можно было подумать, что никакой раны нет.
Что касается Зерги, то с нею говорить и вовсе было бесполезно – в одной из комнат отыскался её хвалёный самострел, и при виде того, как загорелись её глаза, Жуга понял: всё – кричи не кричи, всё едино увяжется следом. Так оно и вышло. Бедовая деваха с радостным криком схватила своё сокровище, проворно сунула ногу в стремя – механизм щёлкнул, натягивая тетиву, – и вскинула арбалет к плечу. Фунтовая стрела с глухим ударом вошла в бревенчатую стену по самую пятку. Зерги усмехнулась, отбросила рукою волосы с глаз и повернулась к травнику.
– Я с тобой, – коротко сказала она.
Спорить Жуга не стал.
Городская стража так и не явилась.
– Куда идём? – спросил Яльмар.
– До маяка. – Жуга вдруг посмотрел на небо. – Не зря спешил колдун, ох, не зря… – Он поёжился. – Не опоздать бы.
– Он… где сейчас? – повременив чуток, спросила Зерги.
– Где-то рядом, – пожал плечами Жуга.
Зерги надулась:
– Не смешно.
– А я и не шучу. Он тут, со мной.
Жуга шёл без всякой хромоты, худой, поджарый, нёс посох под мышкой. Холодный ветер трепал его рыжие волосы.
– Это как? – опешил Яльмар.
– Так. – Жуга пожал плечами. – Дверь открыть – половина дела. Чего стоит душа без тела в этом мире? Дым-туман, одно название… Сколько их таких вокруг! Кабы все они силу имели, житья бы от них не было. Дух, он ведь телом силён.
– Но как он тогда всё поджёг?
– Господи! – Жуга остановился и так резко обернулся, что варяг с девчонкой чуть с разбегу на него не налетели. – Да неужели вы ещё не поняли, что сами дали ему силу? Он ведь искал, долго, упорно искал, а попадались крохи. Искорки. Порой и этого хватало, чтобы дело сдвинулось. Цыганчонок подпалил свою кибитку, ясно вам? Цыганчонок. И дом волшебника сожгла ты, Зерги. А ты, Яльмар, спалил свою ладью.
– Что?! – поперхнулся викинг, отшатнувшись. – Да ты в своём уме? Клянусь Одноглазым, не слыхал я большей нелепицы! Чтобы я свой драккар!..
– Ну, не нарочно, конечно.
Травник не договорил. Сквозь шум прибоя донёсся топот, и все трое обернулись. Яльмар было потянул из-за пояса топор, но тут же плюнул и сунул его обратно: из плотной снежной завесы вынырнул запыхавшийся Янек.
– Подождите! Я с вами!
– Тебя мне только не хватало! – Жуга схватился за голову и отвернулся. – Я – это понятно, я обещал, но вы-то куда лезете?! Не надо вам идти, слышите? Не надо!
– Глупо идти в бой одному, – хмуро сказал варяг.
– Мне помогут. Три ветра будут там со мной.
– Три? – спросила Зерги. – Почему только три?
Жуга посмотрел ей в глаза.
– Я – четвёртый ветер, – просто сказал он.
* * *
До маяка добрались быстро – дорога шла под горку, даже ветер не так досаждал. Взошла луна. Тяжёлые волны бились у самого подножия чёрной башни – большой прилив! Огонь пылал высоко вверху, сигналя кораблям, потерянным в ночи, да только не было в море кораблей. Прибой доламывал остов выброшенного на берег когга, другой корабль всё ещё стоял на рейде. На миг Яльмару показалось, что на палубе блеснул огонёк, но только на миг. Сколько он ни таращил глаза, разглядеть больше ничего не удалось.
В башне царила темень. Жуга задержался у входа, осматриваясь, и уверенно двинулся вверх по ступенькам. Никаких ворот внизу не было и в помине, но на первой же площадке путь преградила массивная дверь из сосновых досок, запертая изнутри. Жуга стукнул в неё пару раз кулаком и сразу понял, что вряд ли кто расслышит этот стук за грохотом прибоя.
Широкая ладонь Яльмара легла ему на плечо.
– Дай я.
Тяжёлый обух топора ударил гулко раз, другой, и вскоре с той стороны послышались шаги. Лязгнул засов, и в проёме приоткрывшейся двери возникла тёмная сутулая фигура с фонарём в руке. Неверный жёлтый свет выхватил из тьмы лицо, худое, всё в морщинах, как печёное яблоко, и тёмное от угольной пыли.
– Многие лета тем, кто живёт во тьме, – глухо сказал Жуга. – Впусти нас, старик.
Тот молча посмотрел на него, перевёл взгляд на Яльмара, на Зерги.
– Кто вы такие? Вас здесь не ждут, – хрипло сказал он.
– И всё же впусти нас. Мы проделали долгий путь.
– Я сказал… – начал было старик и осёкся на полуслове. Жуга шагнул вперёд. Ни Зерги, ни Яльмар, ни тем более Янек не видели в тот момент его лица, но всем троим показалось, что и голос и фигура Жуги изменились. Фонарь в руке смотрителя поднялся выше, старик сощурился подслеповато, разглядывая незнакомца, вдруг отшатнулся и, прежде чем кто-то успел сделать шаг, захлопнул дверь и с лязгом задвинул засов.
– Проклятие! – Жуга ударился плечом и сжал кулаки.
Яльмар намётанным глазом окинул дверь и хмыкнул: петли широкие, доски крепкие, в два ряда, вдоль и поперёк. Дело сложное, но если постараться…
– Дай я попробую. – Он снова вынул топор.
– Стой, где стоишь! – коротко бросил Жуга.
Голос его хлестнул бичом, заставив варяга замереть на месте, он даже удивиться не успел. Жуга помедлил краткий миг, негромко что-то произнёс, дважды глубоко вздохнул и… шагнул вперёд.
Брызнули щепки. Зерги ахнула, Янек вскрикнул испуганно, и даже у видавшего виды варяга отвисла челюсть при виде того, как Жуга прошёл сквозь дверь, оставив узкий неровный пролом с лохматыми краями. На краткий миг оставшиеся трое ощутили, как потоки силы сквозняком