— Как-то раз я понял, что нет никакой разницы, быть безумным или нормальным, — говорит он. — Едва я наконец осознал это, все встало на свои места. Я освободился от последней преграды. Я, можно сказать, обрел крылья. Невероятную свободу, коей лишены почти все живущие ныне. Я безумен или нормален по своему желанию. Все остальные к чему-то привязаны, лишь я неуязвим в непредсказуемости своих путей.
Глаза младшего высокого лорда горят каким-то неземным светом, черная бездна вдохновения плавится в них, и какая-то сумасшедшая радость пульсирует подо всем этим, не оставляя никакой надежды.
— Все это время, с тобой, я был безумен, — продолжает он, загораясь вдохновением от собственных речений. — Мне хотелось проверить твои реакции, понять, что же ты собой представляешь. Не в обычной ситуации, когда любой волен носить маску и притворяться сколько его душе угодно, а в такой, где от тебя не будет зависеть ровным счетом ничего. Да, я могу читать мысли, но ведь лгут и себе самим, лгут в душе, искренне считая собственную ложь правдой, а мне нужно было знать наверняка…
Тебя не интересует, что ему там хотелось знать и что он в конце концов узнал. Ты вообще ничего от него не хочешь. Кроме одного. Тебе страстно хочется, чтоб он сдох, причем возможно более мучительным способом.
— Мне нужно было знать, годишься ли ты, — сообщает высокий лорд.
Ты не спрашиваешь, к какому выводу он пришел. Тебе не интересно. Его это, похоже, не смущает. Ну да, он ведь здесь единственный — человек. Так и кого смущаться? Он ведь с самим собой говорит, на самом-то деле.
— Так вот, Крэллин. — Кажется, младший высокий лорд впервые называет тебя по имени. — Я больше не буду с тобой безумцем. Я буду таким нормальным, каким только возможно. Хорошо?
Ты киваешь. Нет, тебе не хорошо, но… оттого, что ты скажешь «нет», лучше ведь не будет, верно?
— Вот и отлично, — кивает младший высокий лорд. — Итак, к делу!
Он начинает излагать свой план. Детальный, до мелочей разработанный план. А ты сидишь и поражаешься неточности замысла и невероятной сложности исполнения. Если хоть что-то в этом плане пойдет не так, то… Тисаф… он ведь и впрямь что-нибудь с ней сделает. А в этом его плане столько всего непредсказуемого, что обязательно хоть что-нибудь да сорвется!
«Замечательная каша выходит! — порадовался Файрет, осторожно перепутывая мысли высокого лорда. — Просто замечательная! Вот бы еще бдительность малость понизить!»
О себе ты стараешься не думать. Убийство двух высоких лордов простолюдину не простят в любом случае. Бежать куда подальше? За границу? В другую страну? Хорошо бы, но ведь там свои высокие лорды. За убийство братьев по крови истинные маги мстят страшно, невзирая ни на какие границы.
«Эх, найти бы страну, где высоких лордов совсем нет. Удрать туда вместе с Тисаф и печь там грибной пирог на продажу!»
Высокий лорд говорит, а ты запоминаешь, запоминаешь старательно, ведь тебе предстоит попытаться. И это уже будет самое настоящее убийство. Убийство ни в чем не повинных людей. Стоит ли после такого бежать за границу? Не лучше ли отдаться в руки правосудия? Ведь человеком ты все равно уже не будешь. А доживать свой век мерзким убийцей, да еще и Тисаф обречь на такое… на жизнь с тем, кто уже больше не человек…
Ты смотришь на высокого лорда, думая, до какой же мерзости может докатиться человек, даже если он — высокий лорд… и вдруг — это происходит как бы само собой! — начинаешь видеть его тело как руну. Тебя вновь потрясает убожество его внутренней структуры. Вот эта чернильница на столе имеет куда более сложную форму! Он говорит, и вокруг основной руны время от времени вспыхивают какие-то бледные тени. Ты приглядываешься. Что ж, если это то, о чем говорил учитель… если это и впрямь руны его мыслей и чувств… это убожество еще осмеливается считать себя единственным здесь человеком! Мерзость-то какая! Ты переводишь взгляд на Тисаф. И окунаешься в море красок. Нет, это не только потому, что ты ее любишь… она и впрямь такая… Какой же он мелкий по сравнению с ней, этот высокий лорд!
Однако… сколько же в ней страха за тебя… страха, горя и боли… вот эти волоконца — несомненно, страх, а эти нити — боль… к ним даже взглядом прикасаться больно. Эх, если б хоть малость отодвинуть весь этот кошмар от того прекрасного, что окружает ее!
Отвратительный узор вздрагивает и… отодвигается!
А Тисаф смотрит на тебя широко раскрытыми удивленными глазами. Ты подмигиваешь ей! Неужели… неужели у тебя и впрямь получилось — глазами? Не значит ли это, что…
«Молчи, любимая… только молчи! — мысленно умоляешь ты Тисаф. — Если этот гад догадается…»
«Не догадается! — возликовал обвисший в цепях Файрет. — Не позволю! Сейчас я этому гаду так пропишу!»
Ты и сам еще не знаешь, не осознаешь всей важности того, что только что пришло тебе в голову. Оно все еще клубится комариным роем, взбаламученным в воде песком… никак не ухватить главное! А нужно ухватить. Прямо сейчас нужно, другого случая может и не представится.
«Руны мысли… руны чувств… сложнейшая материя! Особенно чувства! А еще пустота, — торопливо вспоминаешь ты. — Кик же там говорил учитель?»
«Хуже всего с пустотой и мыслью, их очень трудно уничтожить, и они всегда находят цель».
Но ведь именно это тебе и нужно! Чтоб невозможно было перехватить и уничтожить. Чтоб цель нашли.
«А руны чувств он так и не освоил…» — припоминаешь ты.
Высокий лорд продолжает говорить, а ты смотришь… ему и невдомек, что ты его больше не слушаешь. Он просто представить себе такого не может, что его, да вдруг и не слушают.
Вот они, его мысли, его чувства и пустота, что прячется за всем этим. Та пустота, которую он считает своей силой, та ледяная бездна, которая пожрала его душу и теперь время от времени выбирается наружу, чтоб дотянуться до прочих душ.
«Интересно, пришьют мне соучастие в убийстве или нет?» — подумала дочь Великого магистра.
Ты не знаешь, получится ли у тебя то, что ты замыслил, но если нет… лучше тебе тогда и вовсе было не рождаться ни в первый раз, ни во второй!
Тебе кажется, что на твоих глазах выросли пальцы… чуткие, умелые пальцы, способные не то что руну вырезать… тебе кажется, нет, тебе не кажется, потому что они… справляются! Еще тише, еще медленнее, еще аккуратнее…
Ты аккуратно сплетаешь три невесомые руны… Мысль… чувство… пустота…
Одну за другой ты толкаешь их глазами, и они без промаха находят цель.
Мысль!
Высокий лорд вдруг запинается посреди фразы и замолкает, уставясь на тебя в немом изумлении.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});