– Это, право, смешно и неоригинально… убить Божество, загрузив в него вирус… – Бескровный улыбнулся, и только по этой улыбке – лукавой, неуловимо хищной, Матвеев догадался, что перед ними не Максим. – Словно дешевый квест в старенькой компьютерной игре… Вы и впрямь думали, что я размещу системные файлы тут, а не на новых картах Бастиона, чтобы любой возжелавший их автоматически становился моим последователем?
Он хотел еще что-то сказать, но Шпала вдруг вскинул руку с оружием, открывая огонь. Выстрелил пять раз, одиночными, целя точно в голову противника.
Матлекс вздрогнул, проглотив вскрик, но затем зрение сыграло с ним недобрую шутку. Вместо того, чтобы расколоться перезрелой дыней, голова Бескровного пропустила трассирующие пули, будто была просто нарисована на воздухе. На стене за спиной новоявленного божества образовались неровные, колотые по краям пулевые отверстия.
– Убить меня вздумал? Щенок сопливый… Да ты еще не родился, а я уже бедными зайцами под музыку Вагнера себе дорогу через минное поле расчищал!
Но тут же спохватился, прижав кончики пальцев к вискам. Ему словно было неловко за эту вспышку ярости.
– Виноват, не стоило… Просто, когда меня пытаются убить совсем уж варварским способом… – С надеждой на понимание Константин опустил плечи, переводя взгляд на фамильяра. – А вы, молодой человек, не хотите в меня пострелять?
Против воли Матлекс замотал головой, тут же устыдившись собственного поступка. В глазах второго близнеца плескалось что-то завораживающее, могучее, сверкающее звездами. Моргнув, Матвеев отвел взгляд, стараясь смотреть чуть в сторону.
– Значит, ты и есть Костик, – констатировал Шпала, а Бескровный развел в стороны руки – мол, прошу любить и жаловать. – Сбрендивший братец?..
– А кто вам сказал, что я сошел с ума? – усмехнулся хозяин Бастиона. Он выглядел точь-в-точь как брат, только был более худощавым и одевался с большей небрежностью. – Максим? Совершенно не удивлен…
– А разве нет? – Спрошено было мягко, спокойно. Но, уже научившись различать интонации начальника, Леша отметил, что в том закипает буря. – Возомнить себя Богом, это ли не сумасшествие?
Константин тяжко вздохнул. Видимо, хотел возразить, что это судьба многих пророков – быть обвиненными в помешательстве. Но не стал. Снова развел руками. Придвинул отброшенный в сторону стул, развернул его спинкой вперед, оседлал.
Шпала и его фамильяр так и стояли у подножия пьедестала, не сводя с Бескровного взглядов. Пистолета контрабандист все еще не опустил.
– А что вас, собственно, удивляет, Павел? – Губы компьютерного гения искривились. – Хоть сейчас откройте любую поисковую систему и найдите определение слова «Бог». Вот, например… – И он прикрыл глаза, будто цитировал: – Божество – это сверхъестественная или бессмертная личность. В широком смысле – предмет поклонения и обожания. Изображается в различных формах, но чаще всего в образе человека, животного или симбионта…
Матвеев смотрел на лицо, безупречно воссозданное программой, поражаясь искренности эмоций, посещавших Константина. Тот, словно не замечая нацеленного на себя пистолета, продолжал:
– Божество обычно бессмертно, обладает индивидуальностью, сознанием, разумом, желаниями и эмоциями, аналогичными тем, которые свойственны человеку. Считается, что оно имеет власть над аспектами человеческой жизни, например, рождением или смертью. Некоторые божества, по представлениям верующих, являются распорядителями их судьбы, дают мораль и законы. Иногда божества считаются также создателями Земли и Вселенной. Ну, так и что тут нелогичного?
Вопрос адресовался уже Шпале. Выдержав паузу, но так и не дождавшись ответа, Костя пожал плечами. Понимающе кивнул, но беседу продолжил:
– По мне, так все сходится. Бессмертия я добился, в своем роде. Вселенную тоже создал. Имею власть над рождением и смертью, стал предметом поклонения. Про индивидуальность или разум говорить и вовсе излишне. Моя система уникальна и всемогуща, при необходимости я могу быть везде, где существует электропитание и выход в сеть. Так к чему скромничать, принижая собственные достижения?
Не спуская оратора с мушки, левой рукой Шпала вынул сигареты. Зубами выдернул из пачки одну, приготовился прикурить. Костя, опередив, лишь шевельнул пальцем – на кончике ярко-зеленой палочки вспыхнуло пламя. Шпала невозмутимо затянулся, не сводя с Бескровного глаз.
– Ты про шизофрению лучше бы почитал в своих поисковых системах, – процедил он, – тоже много общего найдешь.
– Обожаю солдафонское чувство юмора, – улыбнулся Константин. – А уж когда выбранный образ героя подходит к его манере поведения, алмаз получает безупречную огранку… К сожалению, в жизни не совсем так. В жизни герой страдает бытовым алкоголизмом, толстый и полысел в неполные тридцать лет.
Тем же тоном, не выпуская из зубов сигарету, Шпала послал Бескровного на три хорошо известные русские буквы. Матлекс аж поперхнулся, но Костя лишь разочарованно покачал головой.
– Как мне убедить Фому неверующего? – добавив в голос трагизма, вопросил он, рассматривая ладонь, словно где-то на ней крылся ответ.
Услышав про Фому, Матвеев невольно вспомнил адистов и неуютно поежился. Теперь он начинал подозревать, что те были не так уж не правы в своих рассуждениях. Что еще могли знать они о втором Бескровном, но не успели рассказать?..
– Сдохни на три дня, а потом вернись, – предложил Шпала.
– Шутка, повторенная дважды, теряет остроту. – Создатель Бастиона отмахнулся. – Правду говорят, что корнем любой религии является вера. Не понять вам разумом меня, не понять, хоть засыпь вас чудесами…
– Поэтому ты решил прочищать людям мозги? Чтобы недоверчивых поменьше стало? – с угрозой спросил контрабандист, в следующую секунду выплюнув сигарету в лицо Константина.
Тот нахмурился, окурок мгновенно изменил траекторию, расплющившись о бронированный наколенник Шпалы.
– Божеству нужна паства, это я тоже считаю логичным. А Бог, не способный принудить или покарать – слаб, беспомощен, в него нет смысла верить…
– Думаете таким способом создать сонмы верующих, которые пойдут за вами до конца? Силой навязать культ? Силой, ломающей волю?!
Когда Матвеев осознал, что произнес рванувшийся на волю вопрос вслух, ему чуть не поплохело. Шпала озадаченно покосился на фамильяра, словно успел забыть о его существовании, а бровь Бескровного удивленно приподнялась.
– Смотрите, кто заговорил… – снисходительно улыбнулся он. – Да, думаю. Более того, убежден, что у меня все получится. История знает массу молодых религий, только поднимающихся на ноги. Знаете о культе «Карго», члены которого поклоняются американцам, сто лет назад сбрасывавшим на острова Океании грузы с гуманитарной помощью? А ведь это религия со всеми ее атрибутами: соломенными макетами самолетов, чтобы задобрить богов, с парадами вооруженных сил, оснащенных бамбуковыми макетами винтовок, с нанесением на тела армейских символов… Поэтому считаю, что каждый бог имеет право на свою собственную паству, пусть и такую примитивную, как меланезийцы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});