Читать интересную книгу Седьмой (СИ) - Горъ Василий

– Сегодня Рати исполнилось восемнадцать лет! – заговорил Дэн. – Во многих государствах ГС есть традиция на каждый день рождения покупать торт, втыкать в него столько свечей, сколько лет имениннику, и дарить подарки. Поэтому сейчас моя младшенькая задует эти огоньки, а я преподнесу то, что приготовил к этому празднику…

Ратиана тут же оказалась на коленях и дунула. От души! А когда палочки погасли, повернулась к нам и уперлась взглядом в букет свежих аулинарий, цветов, которые символизируют стремление к Единой Мечте! Нет, ничего сложного в том, чтобы купить эти цветы, принести их на корабль и сохранить в стазис-контейнере, не было. Но сам факт того, что ОН узнал о дне ее рождения и помнил о нем все это время, заставило меня зауважать этого мужчину еще сильнее.

– Ух-ты! – в стиле младшей сестрички выдохнула Муза, зарылась лицом в букет, вдохнула запах и… заверещала на весь корабль, когда увидела в руках нашего мужчины два абордажных палаша под ее руку!

Ужин и последовавший за ним «вечер» получился волшебным: мы пили легкое вино, слушали древнюю музыку, смотрели очень добрые двумерные фильмы из той же эпохи и грезили наяву. Причем грезили абсолютно все: Дотти перебирала волосы подруги, положившей голову на ее бедро, и мягко улыбалась. Олли, перестав анализировать все и вся, сопереживала героям тех фильмов, которые показывал Дэн, и обжигала нас не «интересом», а вспышками обычных человеческих эмоций. Рати, весь вечер не отлипавшая от Дэна, прижималась к его теплому боку и что-то задумчиво рисовала пальцем на твердом животе. А мне было просто хорошо! И не только от безумной насыщенности эмоционального фона. Поэтому, когда закончился очередной фильм, «экран» потух и больше не загорелся, я расстроено закусила губу. И не поверила своим глазам, увидев, что по щеке Ти’Оссер скатывается одинокая слезинка…

Глава 20 Дэниел Ромм

28 июня 2411 года по ЕГК

Шестое «утро» в гипере началось с «потери» одного человека – при построении в спортзале Олли сообщила, что у Рраг начались женские проблемы, и она еще до «рассвета» улеглась в медкапсулу на какие-то процедуры. Мысленно посочувствовав бедняжке, я провел разминку, приступил к основной части тренировки и в какой-то момент вдруг понял, что Удавка чем-то сильно раздражена. Ставить ее с девочками в таком состоянии было чревато неприятными последствиями, поэтому я взял ее на себя и постарался выбить неприятные мысли хорошей нагрузкой.

Получилось так себе: пока мы отрабатывали что-нибудь сравнительно простое, тэххерка вкладывала в движения душу и на какое-то время забывалась. Но стоило перейти к сложному или к спаррингам, как злость возвращалась, и тогда она начинала бить в полную силу, словно стараясь выплеснуть свои эмоции хотя бы так.

Во время завтрака этого не чувствовалось – Олли вела себя, можно сказать, примерно. И хотя сама практически не шутила, на подшучивания моих супруг реагировала, как обычно. А минут через пятнадцать после окончания трапезы, когда Лани и Рати уже лежали в УТК, а я только-только завалился на пол пассажирской каюты и морально приготовился к очередным занятиям, вдруг ударила. Причем зло:

– Ты искренне гордишься тем, что являешься «Конкистадором», то есть, продолжателем дела тех, кто сколотил начальный капитал каперством! По-твоему, это нормально?!

– Конечно! – кивнул я. – Капер – это не пират, а патриот своей страны, который делает все, что в его силах для того чтобы помочь ей тогда, когда решается ее судьба.

– Для помощи в войне существуют армия и военно-космические силы! – ощерилась тэххерка. – Значит, у того, кто жаждет не убивать и грабить мирных, ни в чем не повинных граждан, а встать на защиту родины, есть великолепная возможность воплотить в реальность свои устремления, отправившись служить!

– Такая возможность есть далеко не всегда… – вздохнул я. – Иногда на пути реализации такого желания встают почтенный возраст или проблемы со здоровьем. И тогда патриоты, имеющие соответствующие финансовые возможности, делают альтернативный шаг: покупают каперскую лицензию, приобретают списанную военную технику, нанимают экипаж и отправляют его воевать. А эта самая лицензия, между прочим, является вполне официальным документом, выдающимся государством и очень жестко определяющим права и обязанности каперов. В том числе и в отношении, как ты выразилась, «мирных и ни в чем не повинных граждан».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– «Выразилась»? – непритворно удивилась она. – А в твоем мировоззрении такого понятия, как «мирный гражданин» в принципе не существует?!

– Ну почему, существует. Просто мирные и ни в чем не повинные граждане во время войны пребывают на своих планетах, соответственно, никак не пересекаются с каперами. Зато категория вроде бы гражданских лиц, которая, пытаясь заработать на чужой крови, снабжает воюющие стороны средствами истребления себе подобных, а также способствует увеличению продолжительности или эскалации военного конфликта, частенько с ними встречается. И теряет как грузы, так и средства их доставки.

– Тем не менее, захват каждого такого корабля – это чьи-то смерти!

– Далеко не всегда! Впрочем, скажи-ка, что более гуманно, смерть, допустим, десяти членов команды транспорта, перевозящего сто тысяч тонн боеприпасов, или гибель миллионов солдат и действительно мирных жителей, против которых сторона-получатель обязательноиспользует этот груз?

– Вопрос несколько некорректный! – вспыхнула она.

– Почему это? Капер, который проявит необоснованную жестокость по отношению к команде захваченного корабля или не доставит последний в так называемый призовой суд, признается пиратом и оказывается вне закона. Капер, берущий свидетельства обеих воюющих сторон, не соблюдающий правила ведения войны, берущий призы в нейтральном космосе или после окончания срока лицензии – тоже. А правил охоты на пиратов не существует в принципе – их давят все, везде и используя любые возможности!

– Ты хочешь сказать, что каперы отличаются от военных рейдеров только тем, что в его экипаже воюют гражданские лица?

– Да. А еще хочу подвести тебя к одной очень важной мысли: капер по определению не может соперничать с государством, ибо возможности последнего несопоставимы с возможностями арматоров[1]. Тем не менее, те же «Конкистадоры» держали в страхе не только «мирных» перевозчиков военных грузов, но и небольшие эскадры государств-агрессоров. А это, на мой взгляд, свидетельствует как о незаурядном таланте командира Филиппа Шепарда, так и о беспримерном героизме и истинном патриотизме его подчиненных.

– Ладно, допустим, ты меня убедил. Тогда возникает следующий вопрос: они убивали, защищая свое государство. А чем занимаешься ты, вроде как, их идейный последователь? Убиваешь в свое удовольствие?! Размениваешь данные Творцом жизнь и таланты на мелкое воровство и контрабанду?!

Последние два предложения Олли почти прокричала, вскочив с края кровати, сжав кулачки и качнувшись ко мне. Поэтому я ударил в ответ:

– Давай-ка на время отвлечемся от меня и сосредоточим внимание на тебе. Ты – одна из самых умных, образованных и красивых женщин, которых я когда-либо видел. Профессионал высочайшего уровня, обладающий не только нестандартным мышлением, но и навыками его использования, и личность, заработавшая говорящие прозвища «Удавка» и «Нет!».

– Мы, вроде как, договорились изучать тебя! – раздраженно напомнила женщина.

– Я сказал, что не буду препятствовать тебе изучать мою личность, но не обещал не изучать тебя. Мало того, все это время я никак не ограничивал тебя в методах этого самого «изучения», то есть, позволял говорить и делать все, что угодно, а сам только наблюдал. Теперь пришла моя очередь задавать вопросы и получать ответы. И ты не можешь сказать, что это несправедливо! Готова?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тэххерка нехотя кивнула и села на край кровати. А я неторопливо встал, подошел к ней, опустился на колени и положил ладонь на восхитительно красивое колено… точно так же, как сделала она в самом начале нашего первого занятия: