Извинившись, я вышел из рубки. Избавился от улики. Поразмыслил о текущих делах.
Итак, Дон Уэлш прав: кто-то пытается сорвать „проект“. Предполагаемая угроза оказалась реальной. И за этим кроется что-то важное.
„Что?“ — таков был мой первый вопрос. „Чего ожидать теперь?“ — второй.
Опираясь на фальшборт „Аквины“, я курил и смотрел на холодные волны, набегающие с севера и бьющие в борт. Руки дрожали. „Благородный, гуманный проект, — думал я. — И опасный. Тем более опасный, что кто-то проявляет к нему недобрый интерес“.
Все-таки любопытно, доложит ли Эсквит „наверх“ о моей выходке? Наверное, доложит, даже не ведая, что творит. Ему придется изложить причину аварии, чтобы доклад совпал с записью в бортовом журнале капсулы. Он сообщит, что я устранил короткое замыкание. Только и всего.
Но этого будет достаточно.
Я знал, что злоумышленники имеют доступ к главному журналу. Их сразу насторожит отсутствие записи об обезвреженной мине. Им будет совсем несложно выяснить, кто встал на их пути. Поскольку ситуация сложилась критическая, они могут пойти на самые крайние меры.
Вот и прекрасно. Именно этого я и добиваюсь. Как тут не радоваться — я целый месяц потерял, дожидаясь, когда враги заинтересуются моей скромной персоной и, забыв об осторожности, начнут задавать вопросы. Глубоко затянувшись, я посмотрел на далекий айсберг, сверкающий в лучах солнца. Это показалось мне странным, потому что небо было серым, а океан — темным. Кому-то не нравилось то, что здесь происходило, но почему — до этого я не мог додуматься, как ни ломал голову.
Ну и черт с ними, со злоумышленниками, кем бы они ни были. Я люблю ненастные дни. В один из них я родился на свет. И я сделаю все возможное, чтобы нынешний день удался на славу.
Вернувшись в каюту, я смешал коктейль и уселся на койку. Вскоре раздался стук в дверь.
— Не заперто, — сказал я.
Дверь отворилась. Вошел молодой человек по фамилии Роулингз.
— Мистер Швейцер, с вами хочет поговорить Кэрол Дейт.
— Передайте ей, я сейчас приду.
— Хорошо. — Он удалился.
Кэрол была молода и красива, поэтому я расчесал свои светлые волосы и надел свежую сорочку.
Я подошел к ее каюте и дважды стукнул в дверь.
Кэрол была начальником корабельной охраны. Я предполагал, что она вызвала меня в связи с аварией в контрольной рубке. Логично было допустить, что она имеет самое непосредственное отношение к происходящему.
— Привет, — сказал я, входя. — Кажется, вы за мной посылали? Она сидела за огромным полированным столом.
— Швейцер? Да, посылала. Присаживайтесь. — Она указала на кресло напротив.
Я сел.
— Зачем я вам понадобился?
— Сегодня вы спасли Джей-9.
— Это вопрос или утверждение?
— Вы не имели права прикасаться к аппаратуре управления.
— Если хотите, могу вернуться в рубку и сделать все, как было.
— Так вы признаетесь, что копались в ней?
— Да.
Она вздохнула.
— Знаете, вообще-то я не в претензии. Вы спасли двух человек, и я не стану требовать, чтобы вас наказали за нарушение инструкции. Я хочу спросить вас о другом.
— О чем?
— Это диверсия?
Ну, вот. Так и знал, что спросит.
— Нет, — ответил я. — Всего-навсего „коротыши“.
— Лжете.
— Простите, не понял?
— Вы прекрасно поняли. Кто-то привел аппаратуру в негодность. Вы ее починили, а это было посложнее, чем устранить несколько коротких замыканий. К тому же полчаса назад мы зафиксировали взрыв слева по борту. Эта мина.
— Это вы сказали. Не я.
— Не пойму, что за игру вы ведете. Вы же раскрылись, какой смысл теперь увиливать? Чего вы хотите?
— Ничего.
Я мысленно составлял ее портрет. Мягкие рыжеватые волосы, обилие веснушек. Под косым срезом челки — широко посаженные зеленые глаза. Я знал, хоть она и сидела, что роста она немалого — примерно пять футов десять дюймов. Как-то раз мне довелось потанцевать с ней в ресторане.
— Ну?
— Что — ну?
— Я жду ответа.
— Вы о чем?
— Это диверсия?
— Нет. С чего вы взяли?
— Вы же знаете: были и другие попытки.
— Ничего я не знаю.
Внезапно она покраснела, но веснушки от этого стали только заметней. С чего бы это ей краснеть?
— Так вот: подобные попытки имели место. Но нам всякий раз удавалось их пресечь.
— И кто же злоумышленники?
— Это нам неизвестно.
— Почему?
— Потому что никого из них мы не смогли задержать.
— Что же вы так оплошали?
— Они слишком хитры.
Закурив сигарету, я сказал:
— Все-таки вы ошибаетесь. Это были замыкания. Устранить их — пара пустяков, ведь я инженер-электрик.
Она достала сигарету. Я поднес зажигалку.
— Ладно, — сказала она. — Похоже, толку от вас не добьешься.
Я встал.
— Кстати, я еще раз навела о вас справки.
— Ну и что?
— Ничего. Вы чисты, как первый снег. Или как лебяжий пух.
— Рад слышать.
— Не спешите радоваться, мистер Швейцер. Я еще с вами не разобралась.
— И не разберетесь, — пообещал я. — Как бы ни старались.
В чем — в чем, а в этом я не сомневался.
„Когда же они за меня возьмутся?“ — думал я о своих неведомых противниках, направляясь к двери.
Раз в год перед Рождеством я опускаю в почтовый ящик открытку без подписи. В открытке только коротенький список: названия четырех баров и городов, в которых они находятся. В Пасху, первого мая, первого июня и в канун дня всех святых я сижу за бутылочкой в одном из этих баров, обычно расположенном вдали от людных мест. Потом я ухожу. Дважды в одном баре я не бываю никогда.
А плачу я всегда наличными, хотя в наше время многие пользуются универсальными кредитными карточками.
Иногда в бар заходит Дон Уэлш. Он усаживается за мой столик и заказывает пиво. Мы обмениваемся несколькими фразами и выходим прогуляться.
Иногда Дон не приходит. Но в следующий раз он обязательно появляется и приносит мне деньги.
Месяца два назад, в первый день суматошного мексиканского лета, я сидел за столиком в углу „Инферно“, в Сан-Мигель-де-Альенде. Вечер, как всегда в этих краях, был прохладен, воздух чист, звезды ярко сверкали над мощеными каменными плитами улочками „памятника национальной культуры“. Вскоре вошел Дон, одетый в темно-синий костюм из синтетической шерсти и желтую спортивную куртку с расстегнутым воротом. Он приблизился к стойке, что-то заказал, повернулся и окинул взглядом зал. Я кивнул; он улыбнулся и помахал мне рукой, а потом направился к моему столику со стаканом и бутылкой „Карта Бланка“.
— Кажется, мы знакомы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});