Дош вздрогнул.
Д’вард подождал, пока собрание успокоится.
– Теперь вам ясно? Они хотят попасть на наш берег – на северный берег. Поэтому вечером мы переправимся на южный берег! Это надо сделать сегодня – начались дожди. Мы переправимся через реку и форсированным маршем двинемся к Моггпассу, который таргианцы так любезно открыли для нас. Единственная возможность – вторгнуться в сам Таргвейл!
Тишина взорвалась хором возмущенных голосов.
– Тихо! – крикнул Д’вард, и ему удалось восстановить тишину. – Я ваш полководец! Вы будете выполнять мои приказы или рубите мне голову! Что вы предпочитаете?
Он был моложе любого из присутствующих, неопытный юнец в нелепых, наспех напяленных местных одеждах, и все же вид его каким-то образом устрашал. Страшный взгляд синих глаз шарил по помещению. Ни шепота…
– Очень хорошо. Почему стена идет вокруг всего города? Я задумался об этом еще тогда, когда в первый раз это увидел. Единственное объяснение этому – то, что иногда через реку можно переправиться! И как раз сейчас вода стоит так низко, как это только возможно.
Сидевшие в мастерской возбужденно заерзали. Дош подумал о крутых утесах и бешеном вспененном потоке внизу, и его пробрала дрожь. И потом с той стороны их будут ждать лемодианцы, а возможно, и таргианцы. Скорее всего их будет немного, но все же…
– Нам нужны будут доски, – продолжал Д’вард, – и все веревки, какие мы только сможем найти. Мы должны навести понтонную переправу через стремнину. В темноте это довольно трудно, но сегодня ночью мы переправимся через Лемодуотер. Если нам удастся переправить на тот берег одного человека, мы переберемся туда все. Завтра мы двинемся на Таргвейл. Таргианская армия окажется на другом берегу – и вода в реке поднимется!
Побег! Он предлагал им надежду – слабую надежду, но все равно это был луч света в мрачном склепе. Так что тогда тысяча футов ревущего потока, острые скалы, осколки льда и лемодийские стрелы? Пустяки в сравнении с таргианским рабством. Сотники повскакивали на ноги, радостно крича.
Д’вард нетерпеливо махнул рукой, требуя тишины.
– Вот что нам надо сделать. И держать все это в строжайшем секрете! Теперь многие женщины поддерживают нас, но в городе полно и верных лемодианок. Они попытаются известить своих. Когда стемнеет, они могут поджечь дома, чтобы осветить нас. Мы должны запереть всех женщин города, чтобы враг не получил ни одного сигнала. Каждому потребуются теплые одежды, крепкие башмаки, запас еды на четыре дня…
Внезапная мысль оглушила Доша не хуже крепкого удара под дых. Ему придется расстаться с Ангуан! Он будет тосковать по этой маленькой гибкой дикой лемодийской кошке. Он никогда не увидит ребенка, которого она носит. Он всегда знал, что рано или поздно этому придет конец, но случившееся оказалось неожиданным ударом. Почему? Привязанность? Благодарность за особо приятное совокупление? Да нет, это же не может быть ничем, кроме привязанности, ведь так?
Возможно, он все-таки больше похож на всех остальных мужчин, чем считал раньше.
Усилием воли он заставил себя следить за Освободителем, сыпавшим теперь приказами и распоряжениями. Он явно продумал все детали заранее. Сразу по наступлении темноты Злаборибу и Колгану предстояло перевести войска через реку двумя отдельными колоннами. Но прежде они должны отыскать как можно больше веревок и канатов и приготовить поплавки, понтоны и настилы. Между скалами может нести древесные стволы и льдины. Разумеется, это опасно. Они должны приготовиться к потерям – утонувшим, замерзшим. Враг будет атаковать их с обоих берегов, как только догадается, что происходит.
Если бы кому-то удалось пересечь Лемодуотер раньше, Освободитель узнал бы об этом из книг. Он ничего не сказал, значит, этого никогда не было.
И отвод войск от ворот…
Ох!
Д’вард кликнул добровольцев в этот отряд, и, разумеется, таковые нашлись – но никто не сомневался, что арьергард идет на смерть.
Здравый смысл подсказывал, что это невозможно. Освободитель говорил, что это можно сделать, и его слова убеждали. Это безумие, но это могло получиться. Это должно было произойти сегодня же ночью. Сотники слушали его молча, словно очарованные. К утру они и их войско должны быть на противоположном берегу – или все они погибнут. Да и так в любом случае многим из них предстояло погибнуть.
Вопросы?
Большинство вопросов касалось женщин. С женщинами действительно возникала проблема. Конечно, женщины считались добычей и рабами, но ведь не случайно о совокуплении говорят как о «занятии любовью». Многим мужчинам не хотелось бросать своих наложниц. Однако Д’вард был непреклонен: женщин необходимо оставить. Он никогда больше не увидит Ангуан…
Совет занял довольно много времени, но в конце концов план Д’варда одобрили. Оставалось только уточнить детали, и у Д’варда нашелся ответ на каждое возражение. Дош сидел, забившись в угол, и поражение смотрел на эту демонстрацию непререкаемого авторитета. Он не помнил ни малейшего намека на это в «Филобийском Завете». Чем бы ни завершилась грядущая ночь, катастрофой или успехом, она ускользнула от внимания прорицательницы.
В конце концов Освободитель убедил командиров в своей правоте и вселил в них веру в успех. Когда он наконец отпустил их, они чуть ли не бегом бросились к дверям, чтобы поскорее начать подготовку. До вечера оставалось совсем немного времени.
– Дош Вестовой! – окликнул он, садясь на свои доски.
Дош с готовностью шагнул вперед. В мастерской оставались только Колган и Злабориб.
– Полководец?
Освободитель молчал, устало сгорбившись. Он с усилием поднял голову, и Дош поразился произошедшей в нем перемене. Уверенный, властный боевой командир, которого он видел минуту назад, исчез. Теперь Д’вард был просто исхудавшим, изможденным мальчишкой, словно все силы покинули его.
Колган нахмурился, удивленный не менее Доша.
– Что-то не так, господин?
– Просто устал.
Неужели эта речь отняла у него столько сил? Конечно, он воодушевил почти тридцать человек, каждый из которых был старше его. Некоторые из них были вдвое старше его и куда опытнее в военных делах. Он вдохновил их на почти невозможное, не скрывая при этом, что многим из них предстоит погибнуть. Это было впечатляющее зрелище, но почему он после этого похож на покойника?
Он слабо улыбнулся Колгану, потом Злаборибу.
– Спасибо вам за то, что молчали. Я понимаю, у вас тоже есть вопросы.
Колган хрипло рассмеялся:
– У меня есть. Без женщин, без кавалерии, без вьючных животных? Просто толпа пеших беглецов? Что будет с нами в Таргвейле, если мы когда-нибудь до него доберемся?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});