нахмурился мужчина, всё ещё держа руки на виду. — Куда ты пойдёшь, парень? Ты ранен… да и потом, мы пообещали одному важному человеку, что ты останешься тут.
— Это я уже понял, — отозвался я, оглядывая старенькую комнатку, совмещённую с кухней. — Хреново ж вам платит за обещания «один важный человек»… впрочем, чего ещё ждать от корыстного мудака.
Скрипнула небольшая дверца.
— Кхм-кхм, — раздалось с той стороны. — Нет, может, я и мудак, спорить не буду. Но корыстный?
…чего?
Архимаг?
Старик стоял в дверях и улыбался своей типичной улыбкой.
— Вот что, Макс, — заметил он. — Давай-ка ты перестанешь творить какую-то дичь, отпустишь девочку и сядешь за стол. Голодный же, небось.
А ведь я реально голодный. Я только сейчас это осознал, но… да. Я страшно, зверски голоден.
Медленно отведя руку со стекляшкой от горла девчонки, я шагнул к столу; на лицах у парочки отразилось облегчение — а вот сама девочка, кажется, издала тихий разочарованный вздох.
— Ладно, — отодвинув стул, я поглядел на Архимага. Смотреть на мир одним глазом по-прежнему было непривычно, и, думается, к этому вряд ли вообще можно привыкнуть. — Но тебе придётся ответить на вопросы; на много вопросов.
Архимаг деловито кивнул — и принялся наливать из кастрюли в тарелку горячий борщ.
— Сколько времени я тут? — в голове и правда роились десятки вопросов, и выбрать даже несколько самых важных было непростой задачей. — Как мы выбрались из шахты? Что с моим глазом, почему не сработала регенерация? Где мы и кто эти люди?..
— Тише, тише, спокойно, — Архимаг поставил передо мной тарелку с дымящимся супом, а через пару секунд бухнул рядом ложку и толстый ломоть чёрного хлеба. — Ешь помаленьку, и не вздумай болтать во время еды: подавишься.
Он хмыкнул.
— Но далеко бы ты не ушёл, даже если бы попытался, Макс. Мы сейчас довольно далеко от города; в старом рабочем посёлке, километров за полсотни от городской черты. Раньше тут был большой завод труб, а теперь они никому не нужны, так что всё позакрывалось… и сам городок тоже больше никому не нужен. Идеальное место, чтобы скрываться.
— Скрываться? — задумчиво-отстранённым тоном произнесла девочка, трогая рукой ранку на шее. — А по-моему, вы нас просто объедаете…
Теперь я видел её лучше. Лет 14–15, большеглазая и бледная, она сразу производила впечатление человека не от мира сегодня. Склонив голову набок, она разглядывала меня с явным интересом.
— Ну зачем же так грубо, — укорил её отец, бородатый крепкий мужчина за сорок. — Мы… старые знакомые Архимага, парень. Приютили вас… по старой памяти.
Ага, конечно. Только по старой памяти и доброй дружбе и соглашаются приютить экс-главу Тёмного Культа, а также положить у себя в подвале коматозника. Впрочем, мне-то какая разница, что он им пообещал или когда они ему задолжали?
Сам Архимаг устроился в старом кресле-качалке, с большой кружкой чая в одной руке и массивным пряником в другой. Он вновь повернулся ко мне.
— В городе всё плохо, — заговорил он вновь. — Корпораты заняли всё; Эрмит привёл их с собой и заботливо распахнул перед ними двери. Двери города, который так долго был независим…
Он невесело усмехнулся.
— И шахты, разумеется, тоже отошли им — больше некому. Так что скрываться в городе бы не вышло… учитывая, что Тёмных там больше нет. Как и Светлых, впрочем… Остался только Больжедор, который быстро понял, куда ветер дует, подольстился к кому нужно и сейчас занимает должность марионеточного мэра при корпорациях.
Вот же… а впрочем, не до него сейчас.
— А что Алиса? — моргнул я, глядя на деда. — И Дэн?
— Понятия не имею, — отозвался тот. — Среди мёртвых их не видел; среди живых, впрочем, тоже. Они пропали, а банда без них, разумеется, распалась.
Вот чёрт. Я не только сам проиграл — я ещё и других подвёл.
— Нужно найти их, — отрезал я. — Найти тех, кто выжил, и понять, как нам…
— Как что? — старик отхлебнул чая. — Как ещё раз всё эпически просрать, Макс?
Он смачно откусил от пряника и принялся жевать.
— Прежде чем, — продолжил он после, — кого-то искать и что-то делать, мальчик мой, ты бы сперва научился на ним смотреть объективно. Сейчас ты никто и ничего из себя не представляешь, даже магия твоя толком не работает. И что ты собрался делать?
Я с досадой уставился на него.
— Раз Система не работает, то и тебя рядом со мной никто не держит, — отозвался я. — Всё, дед, ты свободен! Можешь оставаться тут и дальше пить чай, а помогать мне необязательно. Сам справлюсь.
— Свободен? — хохотнул Архимаг. — Замечательная свобода, Макс. Значит, ты испортил мне моё перерождение; забрал мой клан и за короткое время нарушил равновесие между Тёмными и Светлыми, всё просрал, спустил в унитаз всё, что я делал столетиями, скормил город корпоратам… а мне теперь всё это в одиночку восстанавливать? Да ещё и доказывая попутно, что Архимаг — это я, а не ты?
Он покачал головой.
— Знаешь… четыреста лет назад бы ещё, может, и подумал над тем, чтобы этим заняться. Но не сейчас.
Я молчал; возразить на это было решительно нечего — старик был совершенно прав.
— Да и четыреста лет назад, — продолжал он, — оказавшись в похожей ситуации, я ведь не просто пришёл и набил всем морды. Нет, из любых трудностей можно найти выход, но не грубой силой. Здесь вариант есть лишь один — тренироваться! И тренировки эти…
— Прости, — я помотал головой, — что ты сказал?
— Чего? — Архимаг уставился на меня. — Ты что, меня не слушаешь?
Ну что сказать… трудно вслушиваться в чью-то мотивирующую речь, когда тебе на шею повесилась полоумная девчонка.
— Слушай, — горячо прошептала она мне в самое ухо, — а можешь ещё раз ткнуть меня в горло той штукой?..
* * *
Автор завёл себе телеграм-канал и теперь будет настоятельно просить вас на него подписаться в каждой главе. https://t. me/oroshitpost
Глава 13
Бить прямо в центр. Ноги чуть шире плеч. Не жалеть силы.
Замах, удар!..
Топор с глухим стуком отскочил от очередного полена, едва не угодив мне же в лоб.
Бл*ть. На морозе эти поленья дубеют до каменного состояния. Неужели я недостаточно это уяснил, чтобы…
Бить прямо в центр. Ноги чуть шире плеч. Не жалеть силы.
Замах, удар!..
На этот раз топор едва не хрустнул от силы удара; полено треснуло, разлетевшись на две неравные части, вот только сам топор с трудом пережил эту «атаку». Я оглядел рукоять; так и есть, трещина пошла, а значит, ещё несколько сильных ударов его прикончат.
…и это будет уже четвёртый. Четвёртый сломанный топор за те две последние недели, что моим единственным развлечением стала колка дров. Занятие, с которым я управляюсь так себе, честно говоря.
И кто бы мог подумать, что главной проблемой в таком элементарном деле окажутся моим собственные мысли?
Злые мысли. Мои хлеб и вода все последние четырнадцать дней. Агонизирующие в мозгу проклятия и обиды, которые я гоняю по кругу — раз за разом, раз за разом, бесконечно по одним и тем же тропам, как машинки на детском автотреке. Злость на Больжедора, злость на Роблена, злость на Зиминых, на Тёмных, на Эрмита, на Архимага… в конце концов, злость на самого себя и на эти тупые топоры.
Топоры, вашу мать. Почему с вами постоянно что-то не так? Кто сделал вас такими хлипкими, чёрт побери? Да к тому же ещё и неудобными. Ручка то слишком большая, то слишком маленькая. Острие либо слишком острое, либо слишком тупое. Удар или слишком сильный, или слишком слабый… чёрт, всё так и валится из рук.
Как и мои тренировки, собственно. Конечно, речь Архимага звучало так пафосно и красиво, когда он толкал её тогда, на кухне, а что по итогу-то? Долбить палкой заледеневшие стволы деревьев? Так он и так занимается этим постоянно, когда колет дрова. В этих тренировках ни смысла, ни идеи, ни какого-то результата.
Да и даже они случаются лишь тогда, когда Архимаг соизволит появиться и уделить ему какое-то время, старый чёрт!
Но он, видимо, считает, что у него настал долгожданный отпуск, а значит, нужно оторваться на полную катушку, за все пять столетий. О, он не стесняется! Кайфует, ходит с хозяином дома то на охоту, то на зимнюю рыбалку, то ещё куда-то, хрен его знает, куда. А даже находясь здесь, постоянно торчит на кухне с дружком, выпивает, закусывает, травит какие-то древние анекдоты… пару раз даже застольные песни пел.