– Предъявляй Надёже, она проболталась, – я предпочла защищаться, подставив под удар подругу.
– Да дело не в Надёже, – Радмилка села на кровать, та жалобно заскрипела. Барышникова за последние месяцы стала круглее. – Ведьма бы всё равно узнала адрес, главное – желание. Как от неё избавиться? Мне дорого одной квартиру снимать. Мы с девчонкой договорились. Она ко мне через две седмицы перебирается, после того как в другом месте срок аренды закончится. А Верещагину не смущает присутствие постороннего человека. Так как никто кроме меня, видите ли, не знает, что она в розыске. У меня гости постоянно, мы тут с мальчиком встречаться начали…
– Что за мальчик? – в момент среагировала я.
Когда в личной жизни Радмилки намечаются изменения, первым делом она звонит или бежит к Златке. Не сомневаюсь, та знает все подробности. А я – ничего.
– Да не о мальчике речь, – взвилась Барышникова. – Вьюжина, мне ведьма-уголовница под боком совершенно не нужна. Нет, она предложила деньги, а я не отказалась. Кстати, откуда у неё нечистова пропасть денег? Она сообщила, что ты помогла. Вы к ростовщику в сейф залезли? Или сундук пиратского золота отыскали? Но суть даже не в этом, – тут же отмахнулась Радмилка, – главное, чтобы ты сейчас ответила на другой вопрос. А требуется ли Лучезара тебе? Если она тебе не нужна так же, как и мне, тогда это абсолютно другой разговор.
– Ага? – только и смогла выдавить я, сражённая натиском подруги.
– Да, Добряна, – нежданная гостья встала и погрозила мне пальчиком. Я почувствовала себя распекаемым ребёнком. – Ты её рядышком почему держала? Она массажик делала и всячески предлагала помочь. Тогда почему ты её вышвырнула?
– Не помогла, – просто ответила я. – Радмила, чай будешь?
– Ой, – перевела дух та, – мне бы водки.
– Чего нет, того нет, – грустно оповестила я.
– Тогда давай чай.
Угощаясь печеньем (Барышникова не любит дожидаться пока чай заварится, она съедает сладкое до появления перед ней кружки с напитком), подруга продолжала честить Лучезару.
– Я и не знаю, что ей сказать, чтобы не заработать себе козью голову. Ну, серьёзно, должна же где-то находиться верхняя часть козы.
Я демонстративно уткнулась взглядом в шкаф и надула губы, но Радмилка не уловила намёка.
– Зачем тебе знать, нужна ли мне ещё Верещагина? И вообще, что значит «нужна»? Я прав на её использование не имею.
– Нужна – значит выгодна ли тебе она, – пояснила Радмилка. Сама практичность. – Вдруг снова массажики понадобятся. Или ты готова с ней попрощаться на веки вечные?
– Собственно, именно на это я и рассчитывала. Никаких сдвигов в сторону улучшения нет. Ну, стала шерсть светлее, а дальше? Может, мне вообще показалось. Жду изменений, вот и кажется. А превращаться мне с каждым днём всё легче. Уже и обезболивание почти не требуется. Недавно прямо на бегу окозлела. И не поняла почти. Раньше верила в Лучезару. Всё напрасно, – я грустно посмотрела в окно. – И всё-таки, почему ты спрашиваешь?
– Думаю, какую тактику избрать. Либо убеждать её вернуться к тебе, чтобы помогать. Ей понравится чувствовать себя нужной. Либо хорошенько растолковать, что явка с повинной значительно облегчит участь. И непременно любя, чтобы не схлопотать заклятие на меня бедную.
Нет, не получит Радмилка козью голову. Она благоразумная. Всё заранее просчитывает. Не то что я.
Раздался стук. После приглашения войти в комнату ворвался Дубинин и сразу спросил:
– Что за история с твоим похищением?
До некоторых в общежитии новости плетутся черепашьим ходом.
– Странно, что тебе раньше не стало известно.
– С каким похищением? – Радмилка повернулась ко мне, выбросив из головы Лучезару.
– Да так, скучная история.
– Скучная история? – Милорад явно опять собрался ругать меня и учить жить, как он умеет. «Скучная история», предполагаю, дошла до него в значительно изменённом виде.
– Не ори, пожалуйста, отхватишь сковородкой, – пообещала я, приготовившись выложить всё.
Но тут Дубинин огляделся.
– А где Лучезара?
– Теперь она тиранит меня, – Радмилка встала из-за стола, так и не отведав чаю.
– Ты заслужила, – огрызнулся Милорад. Он не забыл её оскорбительных выпадов по поводу его проигрыша в «Яхонте».
– Да ну тебя, – Радмилка надела плащ. – Мне пора. К Златке забежать надо.
– На соседнюю улицу, – доложила я.
– Да знаю.
Так и не удалось разведать про мальчика.
– Глупо со стороны Чародейки, – Дубинин сел за стол и тоже потянул руку к печенью. Потом задумался. Оценил дороговизну угощения, окинул взглядом гору продуктов на полке. Вчера я оставила круглую сумму в лавке. Однако ничего скоропортящегося. Холодильник мы с девчонками так и не купили. – А банкет за Гуляевский счёт?
– Правильно, – кивнула головой я.
Я уже говорила, что всегда ценила в Милораде его способность понимать без слов? Называется это, если не ошибаюсь, эмпатией. Не обязательно нарушать тишину, чтобы осознать, о чём каждый из нас думает. А если мы с Дубининым и берёмся что-то друг у друга уточнять, то исключительно для того, чтобы лишний раз удостовериться в правоте личных суждений. Возможно предположить, что реинкарнация существует (раньше мне нравилось в это верить), тогда мы с Милорадом в великом множестве прошлых жизней рождались близнецами.
– Просто песня, – заулыбался братец. – Не стал бы лезть, но так и подмывает. Я о Славомире. А о похищении… мне тон Зорицы не понравился.
Я изложила события последних дней. И, глядя, как Дубинин выхлёбывает чай, предназначавшийся Радмилке, задумалась о том, что надо наведаться в «Яхонт». Пока ещё действуют чары Ягоды. Есть у меня счёт к этому заведению.
Глава VI
Через несколько дней я начала скучать по Лучезаре. Днём и не вспоминала, но по вечерам накатывала тоска. Никто не забивал мне голову ерундой, не рассказывал новостей. Мне даже сериалов стало не хватать. Как там конфликт Розы и мудреца? И прочих героев, имён которых я не помнила, но судьбы волновали.
Я развлекала себя покупками. В «Яхонт» заходила три раза. И в каждый уносила всё меньшую сумму. Меня проверяли, затем просто прекратили пускать. Без объяснения причин. Я уже и не стремилась. Время шло, сила джинсиков истощалась, а жадничать, вообще, плохо.
Кроме того, я изводила себя самокопанием. Потому как-то, в двадцатых числах цветня, взяла деньги (пока не истратила всё до куны) и спустилась на десятый этаж. Открыв дверь с лестничной площадки в коридор, натолкнулась на Добрыню и Пересвета. Они разговаривали, но, увидев меня, замолчали.
– Делец дома? – поздоровавшись, спросила я.
– Дома, – отозвался Пересвет. – Дубинина нет.
– Хорошо. У меня к Ратмиру разговор без свидетелей.
– О чём это? – Усмарь вскинул брови.
– О насущном, – напустила дыму я.
Судя по всему, Делец занимался важным, неотложным делом. Лежал на кровати, нажимал кнопки сотового. Играл, наверное.
– Чего тебе? – скосив глаза в мою сторону, неласково поинтересовался он.
– Каяться пришла.
Ратмир оторвался от мобильника:
– В преступлении?
– В обмане.
– Кайся быстрее.
После покера Делец плохо переносил моё присутствие.
– Возвращаю, – я положила деньги (весь Милорадовский долг) на стол, – и десять гривен.
Ратмир сел. Подозрительно всмотрелся в деньги. Затем так же странно обозрел меня.
– Чего это?
В комнату вошёл Пересвет. Внимательно уставился на нас. Похоже, его безумно интересовало содержание разговора без свидетелей.
– Я нечестно выиграла. Жить с этим спокойно не могу. Совесть просто загрызает.
В глазах и хмыканьи Дельца читалось неверие.
– Нечестно – это как?
– Хитростью, значит. Обдурила я вас. Бери, пока не передумала.
Протягивать руку к резаням Ратмир не спешил.
– Выгодная такая хитрость. Может, научишь?
Ещё один. Мне последние дни Лазарь в Академии проходу не давал. Всё предлагал совместный бизнес. Он находит клиентов, а я их обыгрываю. Он расписывал схему подробно. Всё выходило чистенько да гладенько. Но мне неохота повторять. Я заглядывала в Кружево, где вычитала, что взаправду некоторые люди после заклятия учатся новым вещам или отказываются от старых. Кто-то приобретает способность к быстрому освоению иностранных языков, у кого-то тяга к курению пропадает и другое. Вся братия Гуляева теперь, по всей видимости, полагает, что я стала мастером игры. Только Лазарь на этом ещё и нажиться собирается. Ушлый. Лишь он приближается, я прикидываюсь ягнёнком. Абсолютно невинным и правдивым до безобразия. Заявляю, что обыграла компанию под крышей «Трёх княжон» самым честным способом. То есть, мол, я такая умная и могу всё просчитать. А колдовство вовсе ни при чём. И к тому же мне повезло. Лазарь не верит. Попыток не оставляет.
Нравится одним людям облапошивать других. Я так не могу. Предпочитаю облапошивать исключительно тех, кто мне не по душе.