Читать интересную книгу Рыцарь - Андрей Смирнов

Особенно весело людям, которые ползут по ней.

Введя в бой всё, что можно было ввести, и придя к мысли, что в моих ценных указаниях больше никто не нуждается, я было рванулся лично поучаствовать в «славном деле», но мой приятель-отморозок (это который тамплиер) перегородил мне дорогу:

– Даже и не думай.

– Какого дьявола...

– Ты у нас командующий? Вот и командуй. Не уподобляйся... сам знаешь кому. И без тебя найдётся, кому помахать мечом. – И сам побежал к замку.

В эту минуту я почти ненавидел Ги.

Но остался на месте. Потому что тамплиер был прав. Сейчас я – совсем не тот человек, который от нечего делать сражался под знаменем Родриго де Эро. Сейчас дрались мои люди. Неважно, это были наёмники Хайме, слуги Фернандо или родственники Эгвеньо. На время войны они признали моё главенство. Это была моя затея. И я отвечал за то, чтобы она не кончилась полным крахом.

Поэтому оставалось только смотреть на штурм из-под прикрытия, скрипеть зубами и тихо надеяться, что Альфаро останется жив к тому моменту, когда наши возьмут крепость. Мне хотелось сказать ему пару тёплых слов перед тем, как проститься навсегда.

* * *

Альфаро остался жив. А штурм окончился неудачей.

Поначалу натиск был настолько силён, что нашим удалось закрепиться на стене сразу в двух местах. Я наивно радовался, полагая, что дело уже в шляпе и можно пить шампанское – теперь-то, казалось мне, и должно проявиться наше численное преимущество. Но настоящий Андрэ де Монгель из глубины моего собственного разума смотрел на всё это с изрядной долей скепсиса. Как оказалось, попасть на стену, это ещё не значит победить. Отнюдь.

Ребята, закрепившиеся на стене, попали под перекрёстный огонь правой и левой башни. А башни у Альфаро были – дай Боже. За трое суток непрерывного обстрела катапульта только чуть-чуть расковыряла левую. Чуть-чуть.

В общем, нас выбили со стены. Наёмники полезли снова. Их снова выбили.

Как-то незаметно подступил вечер. Все устали. Атака стала вялой. Было много раненых. Я приказал трубить сигнал отступления. Пока наёмники уходили с поля боя и уносили раненых (об убитых никто уже не думал), башни продолжали огрызаться.

Крюк и один из передвижных сарайчиков во время штурма сожгли. Передвижную башню подпалили, но её ещё можно было восстановить.

Мы потеряли около тридцати человек убитыми. Раненых было вдвое больше. У Альфаро потерь было меньше раза в три.

Штурмовать такие замки в лоб – самое последнее дело. Куда эффективнее обложить замок блокадой. Но долгую блокаду мы не могли себе позволить.

Остаётся только слабая надежда, что Алонсо удастся договориться со своими бывшими подчинёнными. А если не удастся? Тогда гарнизон Менханьо явится сюда и ударит нам в спину.

* * *

...На следующий день ко мне подошёл один из солдат Хайме:

– Господин, вас спрашивает какой-то человек...

* * *

...Окраина села. Трое всадников придерживают коней и останавливаются, чтобы осмотреться. Рыцарь, паж и дама. Так кажется на первый взгляд. Но если присмотреться... или снять с пажа шапочку... длинные светлые волосы мигом выдадут настоящий пол этого мнимого «пажа».

Итак, две девушки и всего лишь один вооружённый мужчина. Необычная компания.

Девушка-паж показывает мужчине на мавра, копающегося на огороде рядом со своим домом. Через несколько минут мавр, понукаемый рыцарем, подходит к её лошади.

– Не так давно здесь должен был проезжать франкский рыцарь со своим слугой, – говорит девушка. – Ты видел их?

Мавр не отвечает. Это существо – он так и не может понять, девушка это или красивый мальчик, – не нравится ему. Зелёные глаза... Дьявольские глаза.

О рыцаре, который расспрашивал его об Анне Альгарис, а потом прятался в его доме от ищеек графа Альфаро, мавр решает ничего не говорить. Он отрицательно мотает головой.

– Ложь, – говорит девушка-паж. И обращается к своему спутнику: – Подведи его поближе.

Рыцарь подтаскивает несчастного мавра вплотную к её сапогу. Мавр недовольно рычит.

– Вы уверены, госпожа? – спрашивает вторая девушка, испанка по виду.

– Он что-то знает.

Она смотрит мавру в глаза, и тот замечает, как зелени в её взгляде становится больше. Он хочет отвести взгляд...

Нет, не хочет.

Хочет смотреть на неё.

Хочет говорить.

Под её взглядом он начинает рассказывать. Поспешно, сбиваясь, захлёбываясь словами...

Глава десятая

– ...Дон Альфаро, взгляните на это!

Граф ловко, как кошка, взбегает на стену.

Солнце светит вовсю, но воздух душен, и где-то на горизонте громоздятся огромные чёрные облака-башни. Будет буря.

Со стены Альфаро де Кориньи видит долину и лагерь наёмников. Андрэ, кажется, готовится к новому приступу.

Но Альфаро видит ещё кое-что.

В полумиле от лагеря из небольшого леска вылетают всадники. Они слаженно организуют строй и обрушиваются на наёмников Андрэ, оказавшихся совершенно неподготовленными к этой атаке. Всадников не слишком много, но действуют они чётко и уверенно. Его враги в беспорядке мечутся туда-сюда.

Смерть собирает богатый урожай, после чего появившаяся конница отступает к лесу. А из леса выползает пехота. Между тем и врагам Альфаро наконец удаётся кое-как собрать собственных солдат. Пустое пространство между появившимся отрядом и наёмниками усеяно окровавленными телами. Все они – солдаты Андрэ. Из атаковавшего их отряда пока не погиб ни один человек.

Альфаро, напрягая зрение, наконец узнаёт штандарт. Менханьо. Ну конечно же. Они должны были появиться раньше всех.

В ту же секунду – по изысканным доспехам – он узнаёт и предводителя Умберто Кенсоло, которого он три года назад поставил начальником гарнизона вместо Алонсо де Виллярробледо.

Прибывших из Менханьо всего около семидесяти человек. Видно, что они куда лучше организованы, чем наёмники, но людей у Андрэ много больше. Тем не менее Умберто не собирается отступать.

Граф находит взглядом Ортоньо.

– Выводи людей. Быстро!

Ортоньо отдаёт приказ трубачу. Крепость оглашают пронзительные звуки рожка.

В начале осады у Альфаро было сто десять человек, способных держать оружие. У Андрэ – вдвое против того. После позавчерашнего штурма разница заметно уменьшилась, хотя и из графских солдат кое-кто погиб. Пока размен был выгодным для Альфаро. Андрэ, видимо, не знал, что осаждать такие замки, как Кориньи, следует имея, как минимум, тройное численное превосходство над противником.

Сейчас же вместе с людьми, прибывшими из Менханьо, их войска почти сравнялись в числе.

Лошадей в крепости мало. Придётся полагаться на пехоту.

Ворота крепости распахиваются. Граф сам возглавляет своих людей.

Между тем в долине люди Умберто и наёмники Андрэ сталкиваются снова. Последние так заняты, что замечают приближающееся к их тылу воинство в самый последний момент. Пытаются создать заградительный строй, но не преуспевают в этом. Альфаро с лёгкостью опрокидывает их. Наёмники начинают разбегаться. Жизнь всё-таки дороже, чем деньги.

Отряд графа разрезает войско наёмников, как раскалённый нож – масло.

Граф улыбается. Он и не сомневался, что так будет. Рано или поздно.

Он улыбается до тех пор, пока кавалерия Менханьо, к которой они вышли, разделив армию Андрэ, не обрушивается на его собственный отряд. В первую секунду Альфаро не понимает, что происходит, и тщетно пытается остановить атакующих. Они что, так увлеклись, что приняли их за врагов? Альфаро сдирает с головы шлем. Пусть видят, что...

На дальнем конце поля начинают подниматься мёртвые. Погибшие после первой атаки кавалерии Менханьо. Их одежда выпачкана в крови, но двигаются они слишком бодро для покойников.

Альфаро наконец всё понимает.

– Предательство!!!

Пехота графа с трудом отбивает атаки конницы. Альфаро даёт приказ отступать.

На самом деле его отступление больше походит на бегство.

* * *

– ...Дон Андрэ, вас спрашивает какой-то человек.

– Человек? Что ещё за человек? – спросил я.

– Не знаю. Он сказал, что будет говорить только с вами.

Человек оказался гонцом от Алонсо. Бывший начальник гарнизона извещал меня, что он уже не бывший. Его авантюра увенчалась успехом. Переворот в крепости (которая как раз собиралась выслать людей на помощь Альфаро) прошёл успешно. Кое-кого пришлось, конечно, отправить в мир иной, но в целом это был почти бескровный переворот. Солдаты приняли Алонсо на «ура!». Видимо, новый комендант, назначенный Альфаро, был настоящей скотиной.