Бережно, как самую редкую во всей необъятной Вселенной драгоценность (впрочем, именно так оно и есть), я поднял камень с земли и, прижав к груди, направился обратно во дворец.
По дороге отчего-то вспомнил Геуса Эндомара, единоутробного братца моего реципиента. После того, как весть о непокорном бароне Дэн Шире разошлась по всему Содружеству, до него дошла вся полнота угрожающей ему опасности. Владыке, способному отбиться от огромного боевого флота Содружества, не составит труда заявиться в Великое Герцогство, жестоко наказать узурпатора и убийцу собственной матери и вернуть то, что принадлежит ему по праву первородства. Геус не был трусом и не стал дожидаться моего визита (который, справедливости ради, я не планировал). Он лично прибыл на Землю и повинился в совершённых грехах. Пришлось мне отыгрывать роль доброго «старшего брата». Разумеется, если бы Геус нещадно гнобил своих подданных, я бы не оставил его в живых. Но он оказался прекрасным правителем, под властью которого Великое Герцогство Райзен цвело и неуклонно расширяло свои границы отнюдь не посредством завоевательных походов, а в процессе хитроумных политико-экономических комбинаций, к которым у «брата» оказался превеликий талант. Геус был мной прощен. Также я его заверил, что претензий на герцогскую корону не имею. Расстались по-родственному, даже обнялись напоследок. Целоваться не стали, не люблю лобызаться с мужиками, да и Геус рвения в этом плане не проявил. Вскорости между нашими государствами были установлены дипломатические отношения на уровне послов.
Добравшись до своего личного кабинета, предупредил охрану, чтобы никого не подпускала к дверям ближе чем на десять метров, и меня не беспокоили, даже в том случае, если планета начнет вращаться в противоположную сторону или в непосредственной близости от Солнечной системы появится Рой самых злобных разумных насекомых.
Взгромоздившись на свое рабочее кресло, отодвинул в сторону кипу бумаг и всё прочее, что там находилось. На освободившееся место водрузил принесенный камень и, откинувшись на спинку, замер в ожидании.
На меня вдруг снизошло неведомо откуда абсолютное понимание ситуации и того, что вскоре должно случиться. Этот на вид невзрачный камушек есть ни что иное, как средство коммуникации. Если бы я был верующим, можно было бы с уверенностью утверждать, что в самом скором времени меня ожидает контакт с Богом. Но, являясь неискоренимым материалистом, воспитанным в духе категорического атеизма, я не верю в существование божественных сущностей. Ну нет и не может быть во всех сущих N-мерностях всемогущего всезнайки, способного обустроить жизнь людей хотя бы в масштабах одной планеты. Я и раньше допускал существование более сложных N-мерных континуумов, и то, что в них могут обитать разумные… хм… не существа, скорее, структуры, ну или сущности. Да, именно сущности, так будет правильнее всего.
В какой-то момент камень растаял и в метре от моего стола возникло кресло с вольготно развалившемся в нем пожилым мужчиной, с седой длиннющей бородой и столь же белыми волосами, телом слегка пухлый, с благостной улыбкой на круглой физиономии. В общем и целом, довольно карикатурный образ доброго боженьки, каким его представляли земные художники в разного рода книжицах атеистического толка.
Все произошедшее меня вовсе не потрясло, скорее, развеселило. Я разумеется, понимаю, что на создание аватара оказало существенное влияние мое внутреннее отношение к светлому образу Создателя. Чтобы не обидеть гостя, я поспешил объяснить столь неожиданную свою реакцию:
— Прошу прощения, но я скорее ожидал увидеть неопалимую купину, нежели эдакого благообразного старичка на облацех, не хватает только нимба.
В ответ мужчина задорно расхохотался:
— Ну да, что-то эдакое припоминаю, был такой козлопас, Мойшей звали, кое-чему научил я его, свод жизненных правил подарил. Не зашло. Вместо того, чтобы безвозмездно поделиться моим даром с другими людьми, начал корчить из себя великого вождя и мага. Вызволил соплеменников из плена, а потом непонятно с какой целью потащил одураченный плебс в бессмысленный многолетний поход по пустыне, демонстрируя время от времени разного рода «чудеса». Через полтора тысячелетия я сделал еще одну попытку, внедрил в это весьма перспективное сообщество другого сильного мага. И снова не в коня корм, распяли злодеи на кресте, а потом создали культ из его гибели. Клятвенно заверяю, ничего подобного лично я не планировал, ошибки в расчетах развития будущего случаются и у нас… хе-хе!... богов. Затем было еще множество разного рода попыток направить разумных данного континуума по иному пути эволюционного развития. Однако материальное всякий раз пересиливало духовное. Как там в одном известном тебе музыкальном произведении пелось устами якобы моего антагониста: «Люди гибнут за металл». А с учетом вашей агрессивности, помноженной на нетерпимость к противоположному мнению, патологическую жадность и безудержное стремление властвовать над себе подобными, всякий научно-технический взлет заканчивался полным крахом и возвращением величайших звездных цивилизаций к первоначальному дикому состоянию на изолированных планетах. Вы даже умудряетесь забывать, что когда-то были властителями фактически целой галактики…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Монолог визитера грозил затянуться на необозримо долгий срок, пришлось мне вмешаться:
— Извините, уважаемый, не знаю, как к вам обращаться.
— Да хоть Иеговой, хоть Яхве, хоть просто Иван Ивановичем, или Христофором Бонифатьевичем назови, для меня однозначно. — После чего туманно пояснил: — Дело не в именах, а в отношении, точнее доверии друг к другу. — После этих слов, образ карикатурно добренького Боженьки кардинально поменялся. Словами не передать, вроде бы все тот же бородатый старикан, но ощущение исходящего от него Могущества буквально давит неподъемной чугунной плитой. — Видишь ли, Денис Анатольевич, как перспективный объект для очередной попытки направить разумную жизнь по иному нетехнологическому пути ты был избран мной еще в первой своей жизни, чтобы через миллионы лет оказаться в теле Корвиса Эндомара, человека слабовольного, но псионически весьма и весьма перспективного.
— Но для чего вам лично все эти замысловатые игрища с подменой личности?
— Видишь ли Денис или Дэн…
— Лучше называйте меня Дэном, привык как-то, — я понимал, что свободно могу обращаться к визитеру на «ты», но как-то язык не поворачивался.
— Хорошо, Дэн, видишь ли какая штука, там… — он указал вытянутой рукой куда-то вверх, — там, откуда я прибыл, бесконечные взлеты и падения звездных цивилизаций с одновременной гибелью бесчисленного количества разумных вызывают кучу неудобств. Конкретно рассказывать долго, да и ты при нынешнем уровне своих знаний практически ничего не поймешь. Простыми словами, нам, обитателям более сложных пространств необходима стабильность в изначальном пространственно временном континууме. Все наши попытки — а я не один в данной теме — отвратить разумных существ от пути технологического развития до сего момента терпели полный крах. Очередной назначенный нами мессия оказывался либо напыщенным эгоистом, либо абсолютным идеалистом, готовым быть принесенным в жертву во имя никому не нужных идеалов. Твоя планета была изначально подведомственной исключительно мне территорией. Скажу откровенно, мне пришлось очень тяжко. Представь себе, когда распланированная на тысячелетия, даже на более длинные сроки операция, не успев начаться, катится куда угодно, но только не по спрогнозированному пути и приносит результат абсолютно противоположный тому что было задумано. Христианский фанатизм, исламский фундаментализм, разного рода гендерные извращения, противоречащие самой человеческой сущности и, как апофеоз, бесконечные войны. В какой-то момент я было отчаялся и хотел попросить руководство перевести меня на менее ответственную работу, но тут на горизонте замаячил ты, абсолютно честное кристально чистое в помыслах разумное существо…
При этих его словах я задорно рассмеялся — это я-то, отправивший на тот свет кучу народа, чистое существо?! Эту мысль я попытался донести до своего визави: