стреляем по наводкам. Начинаю понимать, насколько мы выигрываем из-за того, что наш прямой
командир – S9. Особенно важно это здесь – на севере.
Широкая вырезанная дверь выпала из проема. Как только я на нее ступил, открылась огневая
точка… Цель, спуск – удар в ключицу… Мне не больно – еще не больно… Это тонкий луч – он
прижег рану… и ожог вроде дальше не ползет… Я еще не успел толком осмотреть рану, как в
голове вместо мыслей снова заметались пометки координат… Меня снова забирает ускорение…
Здесь люди… Этот сектор уже разблокирован врагом, но его еще держат…
– Сектор наш! Они отходят!
Я рад… Как никогда рад… К тому ж и Стикк объявился – подключился к нашим контактам! Он
еще жив! А я уж думал… Просто я его потерял… Теперь как-то спокойней стало… Правда, вид у
него… Но с этим ясно – Айнер его в оборот взял. Айнер не тот офицер, который чьи-то
способности, пусть и сомнительные, будет в бездеятельности гноить. Стикк под его бдительным
надзором все потайные ходы этой чертовой бездны обойдет… А главное – если не по доброй воле,
то по принуждению это сделает… Стикк его командиром признал, хоть и не очень-то безропотно.
Они оба друг другу покоя не дадут… и нам с ними обоими скуки не видать…
Этот перекрытый по отсекам склад – огромное помещение, идеальное для обороны. Из-под
синего зарева к нам бегут люди – ослепленные, бледные и замерзшие… Они при оружии, но не
способны применить его с должной эффективностью – они рабочие. Поэтому нас снова
пришпоривают их фоновые сигналы – это уверенное, окончательное утверждение жизни после
безнадежной готовности к смерти. Они не бойцы, они не знают, что бою еще не конец… но их вера
в нас поднимает дух над этим временем, над этим чертовым днем.
124
Хоть мы и готовы упасть на месте от усталости – чувствуем подъем новых сил. Дело не только
в едва уловимой благодарности этих людей – “защитники” отпустили наши мысли, и стимуляторы
опять берут свое… Правда, уже не так агрессивно – им уже почти нечего брать.
Объекты, по которым мы прорывались по-черному, уже взяты. По ним уже прошли бойцы
третьей роты… Сейчас, можно считать, небо над базой наше – они отходят… Осталось несколько
рывков – еще один сектор базы… А там подземке конец – там мы встретимся с шестой ротой,
перешедшей с минус четвертого на минус третий уровень. Те объекты мы с ними вместе отбивать
будем.
– Берем сектор!
Приказы отдают четкие, но они обходят нас стороной, каким-то эхом – “техническое
подразделение к бою”, “берем угловые отрезки”… “Защитники” вышли в широкий тоннель,
разделяющий секторы, – засветили поджидающую нас тьму… Пошли “разрушители” – напролом и
со всей мощи… Теперь они отправят на слом отходящие отряды вражеской техники – прямиком на
свалку…
Идем в тоннель… У нас под сапогами только звонкая пыль отражателей, закрывающих
разбитые врата сектора… Четвертый взвод уже зашел на объект… Йохан с “защитниками” уже
заходит… И второй взвод уже на входе… К ним бегут люди… Их белая форма обглодана черной
копотью и их белоснежные халаты развеваются за ними прожженными лохмотьями… Эти
призраки прошли черт знает что и черт знает как оттуда вышли. Они прорвались через мороз, через
огонь этой бездны, вырвались из этой тьмы… Они, считай, проломили стены неприступной
крепости – неминуемой гибели… Пропускаем их, с уважением расступаясь, но простаивать нам
никак… Западную часть периметра базы мы так и не взяли – лейтенант просто подорвал участок
тоннеля, который мы теперь обошли. А там еще есть их посты. Периметр мы берем – снова…
Дестроеры поставили щиты… Стикк с первым отделением и тяжелыми андроидами подходит к
углу секторных заграждений, к перекрестку тоннелей… Расчистить западный коридор предстоит
ему. Мы заходим на объект – Айнер ведет… Люди, машины, вспышки света в кромешном мраке,
яркие прожекторы, бьющие по глазам, резко срывающие тени с изуродованной, оплавленной
техники… Дорогу боем прокладываем – Центр отводит их штурмовые отряды на север, но нам еще
не так просто продирать бреши среди их четко выстроенных схем…
Еле на ногах держусь… Влад тоже при каждой возможности подпорки ищет… Даже Нор
спотыкаться начал – делает рывок и чуть не падает… И Унхай оказался не таким неутомимым…
Только Сорг не живее и не мертвее, чем был… А Айнер еще как-то успевает пополнять запасы
сахара с дезактивированных складов – собирает трофеи. Опустевшие энергоблоки на его портупее
занимают блоки сахарные. Практичный человек. Я в такой ситуации о еде думать не могу. И про то,
что было на последний ужин, уже забыл, хоть есть хочу ужасно…
Резко стало тише… Стоим… Ждем чего-то. Сползаю по стене и падаю на пол рядом с Хорном и
Нором… Влад присоединился к нам – снял шлем, оперся об излучатель, упертый костылем в
треснутую панель. Можно перевести дух… Стараюсь поправить загнанное дыхание… Только
сейчас появилось время, чтобы осознать масштабы разрушений… Мы пролетели сквозь всю эту
разруху, почти ее не коснувшись. Так бывает, когда бежишь очень быстро, – с землей тебя
связывает только доля секунды очередного толчка. Прикрываю глаза, разъеденные… даже и не
знаю, что и когда их успело разъесть. Отдыхаем… Где-то на окраине мыслей бродит запах гари, он
смешан с мясной подливой, как обугленный мрак – с чернотой на дне чашки крепкого кофе… Но
перед глазами уже мечутся полы распахнутой шинели Айнера…
– Что валяетесь тут, у подножья стены, как отрубленные конечности?! А ну встали, оба!
С трудом, но решительно, стоим перед ним, как положено, не опуская глаз…
– Лесовский! Откуда эту штуку взял?!
Я только сейчас заметил… Эта чертова трубка, обвитая драконом, студит Лесовскому
обожженные руки – она зараза всегда холодна, как снег…
– С захваченного объекта, лейтенант.
– Это не из Небесного города трофей?!
– Так точно, лейтенант. Забрал ее, когда мы покидали Небесный город.
125
– Забрал?! Подобные штуки так просто на дороге не бросают!
– Так точно. Нашел ее в звездном зале.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});