Последним в кабинете появился самый молодой из троицы: в меру худой мужчина лет тридцати пяти с лицом, словно в него только что прилетело «кирзачом». Встреть я такого в подворотне, сам бы кошелёк отдал. Интересно, Ковальчук, случаем, не перепутал, чем мы будем в агентстве заниматься?
Накаченный старик, подав руку спутнице, помог ей усесться, после чего устроился и сам. «Бандит» присел следом, тут же вальяжно развалившись в кресле. Ковальчук, к моему удивлению, встал позади меня, словно дистанцируясь от разговора.
Не люблю, когда у меня за спиной кто‑то стоит, так что подтянув планшет к себе, поставил его обратно, но включать не стал, прекрасно видя на тёмном экране отражение помощника.
– Ещё раз здравствуйте. Разрешите представиться, меня зовут Шипов Андрей Иванович, и я являюсь владельцем только что открывшегося сыскного агентства, – произнёс, глядя на молчаливых посетителей. Блин, а почему у меня ощущение, что я на каком‑то экзамене?
Старик, словно невзначай покосился на женщину, и та медленно моргнула. Впрочем, первым, что удивительно, ответил не он.
– Озерова Маргарита Павловна, – представилась старушка. Голос у неё оказался довольно звонким и энергичным. Если закрыть глаза, то вполне можно было представить перед собой молодую женщину.
– Виноградов Денис Давыдович, – назвался старик. Вот у него голос полностью соответствовал внешнему виду. Словно два камня тёрлись друг о друга.
– Глухов. Ростислав Андреевич Глухов, – выпалил «бандит», но тут же поправился, заметив, как на него зыркнула Маргарита Павловна.
– Итак, раз вы пришли, то, думаю, Аркадий Михайлович объяснил общие задачи принадлежащей мне конторы, – закончив со знакомством, перешёл к основной теме нашей встречи.
– В общих чертах, – ответила мне именно Озерова. К слову, примерно этого я и ожидал. – Но нам хотелось бы узнать все подробнее и … – она замялась, словно подбирая слова.
– И не организую ли я всё это ради собственного развлечения? – «помог» я ей.
– Что вы, я совершенно не это имела в виду! – старушка всем своим видом попыталась показать, что не хотела сказать ничего обидного. Что ж, актриса из неё никудышная, хотя…
– Маргарита Павловна, – я наклонился и внимательно посмотрел на женщину. В серых глазах не было ни малейшего признака старческого маразма. – Давайте прекратим эти странные проверки и поговорим на чистоту. По крайне мере настолько, насколько мы можем позволить себе на данный момент.
– Я не понимаю, о чем вы…
– Давайте поясню, – я тяжело вздохнул. Все же мне как‑то привычнее бить морды морфам или тем же аристократишкам, чем нормально разговаривать с хитромудрыми старикашками.
– Вот, судя по тому, как сюда зашёл Денис Давыдович, он бывший военный, – размышляя, постучал пальцем по столу. – Хотя нет, скорее всего, из полиции. Смею предположить, что из какого‑нибудь штурмового подразделения.
Виноградов вновь покосился на спутницу, но та молчала, так что старик лишь кивнул, подтверждая мою версию.
– Тогда продолжим, – я повернул голову в сторону Глухова. – Вероятно, вы тоже из полиции, но уж, извините, с вашей бандитской мордой и поведением выше какого‑нибудь старшего патрульного не в самом благополучном районе вам вряд ли удалось подняться.
– Начальника отделения… – вставил Ростислав. Впрочем, обиды в его голосе я не заметил – простая констатация факта. Похоже, он и сам смирился со своим положением.
– И то, полагаю, что сейчас вы не служите по той или иной причине, раз находитесь здесь, – закончил я.
Озерова продолжала хранить молчание, лишь вопросительно посмотрев на Ковальчука, а я в отражении увидел, как тот отрицательно покачал головой.
– Не переживайте, Аркадий Михайлович ничего мне не рассказывал. Я сегодня вообще впервые узнал о вашем существовании, – уже я покачал головой. – Просто ваши спутники своим поведением выдали сами себя, ну и вас за одно, госпожа аналитик.
На губах пожилой женщины мелькнула улыбка, и она положила руку на свою сумочку. Интересно, у неё там пистолет? Впрочем, зная паранойю этих государственных служащих, я бы не удивился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– К интересным выводам вы пришли, молодой человек, – продолжая улыбаться, буравила меня взглядом старушка, а я прямо слышал, как в её голове хрустят шестерёнки.
– Таких как вы я вижу впервые, но информации в сети хватает. А сложить два и два не так уж и сложно, – пояснил ей я.
Аналитики были отдельной группой, скорее, даже кастой людей, живущих в Империи. Некоторым приговорённым к смертной казни преступникам предлагали превратиться в ходячий компьютер с гигантской базой данных.
И, кстати, на это соглашались далеко не все. Вживление имплантата проходило довольно болезненно и вело к разрушению личности: фактически на свет появлялся совершенно другой человек.
Наверное, именно поэтому после операции с него снимались все обвинения, а индивидуум полноценно возвращался в общество.
– Они простые дуболомы, так что им простительно, – покровительственно глядя на спутников, улыбнулась Озерова.
Кстати, на счёт шестерёнок я пошутил, так как имплантат, усиливающий логические способности и расширяющий память, встраивался в район брюшной полости.
– Ну, раз мы выяснили, кто из вас кто, теперь ваша очередь отвечать на мои вопросы, – старушка утвердительно кивнула, и я продолжил. – Вопрос первый. Вы все действительно порвали со службой?
– Мы по‑прежнему граждане Империи, и если вы задумали что‑то противозаконное… – начал было Виноградов, но я перебил его жестом руки.
– Денис Давыдович, я вроде задал конкретный вопрос? Извольте ответить на него прямо, – добавил немного стали в голос. Сейчас ни в коем случае нельзя дать слабины.
– Нет, я уже как несколько лет оставил службу и поддерживаю только дружеские связи с бывшими сослуживцами, – играя желваками, все же ответил мужчина.
– Я там и друзей не завёл, – усмехнулся Глухов, а Маргарита Павловна закатила глаза, всем видом показывая, что нисколько не удивлена.
– А вы? Бывших аналитиков не бывает? – посмотрел я на молчавшую Озерову. Пауза затягивалась, и даже её спутники начали смотреть на женщину с удивлением.
– Не бывает. Денис все верно сказал. Мы все граждане Империи, а я так тем более, – вздохнула женщина, коснувшись рукой живота, словно поглаживая его. Вполне нормальный жест для обычного человека, если не знать, что именно там находится имплантат.
– Жа‑аль… – задумчиво протянул я. – Но все‑таки, когда вы шли сюда, то точно понимали, что данная работа на грани законности. Недаром конторы, подобные нашей, подвергаются проверке не реже чем раз в три месяца.
Именно это огорошило больше всего, когда у меня в руках оказался Устав агентства. Три месяца! Сука, у меня оказалось всего три месяца, чтобы укрепить своё положение настолько, чтобы ни одна падла моего уровня не посмела капать в мою сторону! А желающих будет ух как много.
– Я знала. Все же не один десяток лет в полиции прослужила, – кивнула Озерова. – Но ваш вопрос звучал слишком категорично… и это наводит на нехорошие мысли.
– Тогда я задам следующий. Если завтра мои люди в ходе расследования убьют несколько представителей организованной преступности, как быстро мне ожидать ваших друзей? – мне чертовски не хотелось терять таких кандидатов.
Ладно, я даже как‑то переживу то, что у меня не будет потенциального наставника для боевых операций или человека, с чьей рожей можно втесаться в любую криминальную ячейку, но вот упускать аналитика, пускай и с затёртой базой, – непозволительная роскошь.
– Ох уж эти аристократы, – неожиданно рассмеялся Глухов, – совсем там в своём розовом мирке закуклились! Да твоим подчинённым в таком случае руки пожмут, а может, и проставятся, что район от такой швали избавили.
– На самом деле немного не так, – покачала головой Маргарита Павловна. – Официально, если, конечно, их возьмут с поличным, могут и посадить. Но обычно такие дела быстро прикрываются.
– Да почему не так? – воскликнул Ростислав. – Вы давно уже не были на улицах. Там идёт настоящая война. Особенно там, где ещё остались последние честные полицейские.