Её глаза выглядели точно, как самое красивое небо в солнечный день. Голубые, невозможно глубокие и настолько добрые, что это не позволяло даже поверить в то, что говорила женщина. Добродушное лицо излучало не холод, а теплое ехидство, если это можно так назвать. Потому что так всё и выглядело, подобно приманке для самой глупой дуры. Однако я уже успела понять, кто эта женщина, потому и сделала незаметный глубокий вдох, спрятав свою дрожь в складках платья, которое сжимала в кулаках со всей силы.
"Только он! Только Государь способен защитить вас, Княгиня!" - слова Кати опять прошили тихим шепотом мысли, и я первой вышла за двери, которые открылись сами прямо перед мной.
Вышла в окружении чужих людей, от которых исходило лживое тепло, так ничего не ответив Мирославе. Вероятно это ей очень понравилось, и карга решила, что её угрозы возымели эффект. Надо признать, что отчасти так и было. В условиях, когда я не знала, чего ждать дальше, такая прогулка по коридорам дворца в сопровождении женщин из свиты, привела меня если не в состояние страха, то в состояние отчаяния. Какое-то глупое чувство пустоты рядом одолело молниеносно, когда мы вышли в центральный холл дворца.
Широкие врата, которые я помнила как выход на огромную площадь перед дворцом оказались ещё закрыты. Однако за ними слышался гул и шум толпы, а справа быстро двигались делегации тех самых девушек, которые ещё вчера могли оказаться на моем месте. Люди почти молча и спешно покидали своды дворца, улыбаясь и кланяюсь нашей процессии в центре которой стояла я.
Чувство такое, что от моего лица отхлынула вся кровь, а сама я превратилась в кусок льда. Даже вспотевшие ладони, оказались холодными настолько, что меня сковал озноб. Всё потому, что Мирослава стояла совсем рядом, и опять делала вид, что самый безобидный человек среди всех присутствующих. Карга кланялась и улыбалась делегациям, как добрая и милая старушка, тотчас доставшая пригоршню пирожков, только попроси.
Я опять вдохнула поглубже и сосредоточилась только на деревянных резных вратах передо мной. Толпа гудела, женские голоса звучали всё громче, но в какой-то момент эти звуки исчезли, а всё что я расслышала знакомый стук каблуков сапог по каменному полу. Уверенный, громкий и гулкий звук того, как ступает Всеслав.
Не спеша повернула голову в сторону коридора, из которого исходил звук шагов и время словно замерло. По телу прошлась приятная волна тепла, когда я осмотрела фигуру Всеслава в черном кожаном камзоле на котором была повязана длинная красная накидка. Взгляд поднялся выше, а память ярко подсунула момент того, как он целовал меня только утром.
- Государь? Разве он не поскакал в Киев вместе с князьями? - слева послышались шепотки, однако я продолжала смотреть только на Всеслава.
Он лишь ступил из коридора в зал, как все замерли, а следом низко поклонились. Не спеша осмотревшись поняла, что только я и Мирослава не склонили головы, когда появился мужлан. Всеслав хмуро и как-то слишком уж зло посмотрел на старуху, а следом пройдя ещё несколько шагов схватил меня за руку со словами:
- Пойдем!
Я опустила взгляд на его ладонь, которая сжала мою, и опешила от того, насколько быстро страх схлынул с меня потоком.
- Нельзя, Государь! - голос карги вынудил вернуться в реальность и сжать руку Всеслава только крепче, - Вы что же, решили нарушить традиции?
- Я вашего совета и мнения не спрашивал, матушка Мирослава! А коли спросил бы, то и тогда в этих стенах решения принимаю я! Если вас это не устраивает, вы можете покинуть твердыню сегодня же, дабы провести наконец свою старость в смирении, как и положено женщинам вашего возраста и положения! Но... Я видимо и в этом вопросе против традиций пошел!
По мне мороз прошёлся от его тона, а от того, как осунулось лицо карги, и вовсе опешила, посмотрев на Всеслава. Его внешний вид, как раз не выражал вообще ничего. Совершенно отрешённое выражение черт, и только взгляд вселял уверенность, что он не каменное изваяние.
"Тот самый светящийся прямо изнутри лунным светом взгляд. Холодный, острый и решительный..." - с этими мыслями я сделала шаг к мужлану и накрыла наши руки, своей второй.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Государь! Нам ведь...
- Да, пора! - Всеслав посмотрел на меня и откинув руку Мирославы, которой она удерживала его под локоть, пошёл обратно в сторону того коридора, из которого появился.
Куда мы так торопились, я поняла лишь попав снова в то самое помещение конюшен, где опять не было ни души. Однако, когда Всеслав сам стал седлать Морану, я нахмурилась и решилась задать вопрос:
- Почему ты делаешь это сам, и что происходит? - но ответом мне стала тишина, которую нарушал лишь лязг ремней сбруи, наравне с фырканьем лошади.
- Всеслав! - я опять позвала его, но как только мужлан обернулся, замер на мне взглядом так, будто на смерть свою смотрел.
- Что случилось? - я посмотрела на черные накидки в его руке, и только потом поняла, что что-то действительно происходит.
Однако на все мои вопросы, не получила даже кивка, а потом и вовсе опомнилась лишь, когда меня потянули за руку и гортанно прошептали, прижав к себе:
- Я должен быть предельно честен с тобой, Стася! Я более чем уверен, что тебя могут попытаться убить сегодня...
Мои глаза казалось расширились вдвое, а руки, которыми я сжала ткань камзола на груди Всеслава онемели.
- Откуда..? - осмотрела собранное выражение на лице мужлана, осознав что он вовсе не запугать пытается, а действительно уверен, что подобное возможно.
- Это неважно сейчас! Всё потом! Потому я очень прошу тебя не проявлять свой нрав, и сделать всё так, как я скажу!
"Он испуган... А ещё зол. По глазам вижу, потому что успела насмотреться в них этой ночью, и оказывается ещё много раз смотрела в них до этого..."
- Что... мне делать? - спросила тихим шепотом, а потом резко выдохнула, когда Всеслав усадил меня в широкое седло, откинув мой подол на спину Мораны.
- Что? Куда? - когда я поняла, что он не сядет на лошадь со мной, а седло, в котором я сидела было женским, стало совсем страшно, и настолько, что я схватила Всеслава за плечи и наклонилась, - Постой! Это...
- Ты поскачешь в Киев сама, Стася, - Всеслав сжал мою руку на рожке седла, а потом вложил в обе поводья.
- Нет! Я же дороги не знаю! А ты? Как же?! Что ты удумал, Всеслав?!
Но только я хотела сказать что-ещё, как вспомнила о Радолире и Катинке. В этот момент, когда Всеслав накидывал на меня ещё и черный плащ, мне показалось, что сбегают не они, а мы. Что это меня сейчас спасают от участи быть остриженной и выброшенной из этого места на улицу.
- Всеслав, Катинка... Постой, ты же не знаешь... - я схватила его за руку, когда мужлан накидывал на меня капюшон.
- Я всё знаю, Стася, - мы замерли друг напротив друга, а его рука коснулась моего лица, пока сам мужчина следил взглядом за тем, как поглаживает мою щеку, - Как и пламенную речь о змеях прекрасно слышал, - пророкотал Всеслав, а я запнулась, ощутив приятное покалывание от его прикосновения к моему лицу, - И мне понравилась идея не впускать в мои покои змей, - опять хриплый шепот мужлана вынудил наклониться ещё ниже, а его рука тут же пробралась глубже под капюшон, и накрыла мой затылок, прежде чем, Всеслав зашептал еле слышно прямо у моих губ, - Не впускай в них никого, Стася!
Жаркий и настолько сильный поцелуй обжег губы так, что я практически опять уперлась руками в плечи Всеслава, пока он жадно и страстно продолжал целовать и прижимать к себе всё крепче. Казалось, что кроме его дыхания и моего тихого хриплого выдоха в его губы исчезли все звуки. Растворилась реальность, а желание не отпускать его никуда, не просто ударило страхом в грудь, а заставило ответить на поцелуй так же рвано и жадно.
- Скачи, Стася! - он поднял на меня уверенный и холодный взгляд, - Скачи, а я буду ждать тебя на холме, где ты станешь моей навсегда!
Резкий порыв и движение лошади, вынудили выпрямиться, а поводья схватить с ещё большей силой, потому что Морана решила словно сама взять на себя контроль. Видимо так и случилось, потому что как только Всеслав ударил её совсем слегка, кобыла заржала и устремилась к раскрывающимся и поднимающемся вверх воротам конюшни.