Уинни подняла голову, и в свет попала часть ее лица. Заметив у нее на щеке царапину, слуга поднес свечу ближе.
Вдруг лорд А'Корт толкнул Уинни прямо на слугу. От неожиданности дворецкий еле устоял на ногах. Он успел отвести свечу в сторону, чтобы не поджечь одежду. Огонек вспыхнул, и от него вверх затанцевал дымок.
– Устраивайтесь, как обычно, мадам, – усмехнулся граф и наставил револьвер на слугу. – Теперь твоя очередь, старик. Когда вернется хозяин? – Дворецкий пожал плечами. – Врешь, и мисс Бедгрейн заплатит за это.
– Но я не знаю. Я же дворецкий, а не надзиратель. Лорд А'Корт покачал головой.
– Жаль. Ну и домик у него. Сколько здесь слуг?
– Не понимаю, как… то есть всего десять, сэр, – поспешил ответить тот, когда дуло револьвера было направлено на Уинни.
Граф одобрительно сверкнул глазами.
– Отлично. Теперь можете показать мне дом, и начнем. Дворецкий развернулся и повел их к лестнице, как вдруг лорд А'Корт ударил его рукояткой револьвера по затылку.
Уинни вскрикнула. Она упала на колени рядом с потерявшим сознание стариком и увидела кровоточащую рану на голове.
– Что же вы за чудовище такое?! Нападать на женщин и стариков. Вы могли убить его!
А'Корт нагнулся, схватил ее за шею и поставил на ноги. Еще чуть-чуть, и он бы просто задушил ее.
– Снова вы за свое, Уинни. Вам напомнить, как меня утомляют эти разговоры?
– Нет, – прохрипела она, поднявшись на цыпочки, чтобы облегчить себе боль в шее.
– Молодец. – Он прижался губами к ее щеке. – Вот кого неплохо бы пожалеть, так это Милроя.
Значит, лорд А'Корт все тщательно продумал. В дверях появился кучер с веревкой в руках. Он связал дворецкого и по приказу графа оттащил в гостиную.
Кучер развел в камине огонь и ушел. Уинни подумала: пошел проверять комнаты слуг. Все спали, так что он не боялся отправиться к ним в одиночку.
Вместо того чтобы следить за лордом А'Кортом, который расхаживал взад-вперед перед камином, Уинни, свернувшись в кресле, разглядывала гостиную. За время ее отсутствия комнату обустроили. Стены доштукатурили и вместе с потолком, с которого свисал золотой канделябр, выкрасили в бледно-зеленый цвет. Вокруг канделябра потолок был украшен лепниной. Присмотревшись, она увидела, что это были не обычные бессмысленные завитки. От переизбытка чувств к глазам подступили слезы. Кенан придумал так, чтобы в лепных украшениях были сплетены их инициалы.
Он украшал эту комнату для нее.
Уинни смахнула катившиеся по щекам слезы. Хорошо, что лорд А'Корт не заметил этого. Он тоже осматривал комнату, словно мог найти в ней слабости своего врага. Револьвер по-прежнему оставался у него в руке, и, несмотря на заверения в обратном, казалось, что при любом удобном случае он готов выстрелить. Бедный дворецкий так и лежал на полу. Старик не шевелился и не подавал никаких других признаков жизни.
– Кенан вам ничем не поможет. Он не имеет понятия, где спрятана Брук, – начала Уинни, чтобы попытаться выведать, чего добивается А'Корт.
Стоя к ней спиной, тот снял со стены рамку.
– Если мне надо будет узнать, где моя жена, то об этом вы мне скажете, – проговорил он с холодной уверенностью, которая напугала Уинни больше, чем его гнев.
Повернувшись к ней, он показал, что привлекло его внимание, – ее силуэт.
– Это вы. Наспех выполненная на ярмарке работа обычно плохого качества. Но у Грейли золотые руки, не правда ли?
Она выпрямилась в кресле.
– Как вы узнали про ярмарку? – Несмотря на растопленный камин, по коже у нее пробежал холод. – Вы были там и следили!
Уинни прижала руку к губам, почувствовав слабость. Невинные действия вдруг показались пошлыми под этим пронизывающим насквозь взглядом.
– Я не только наблюдал за тем, как вы разыгрывали равнодушную невинность и интерес к товарам. – Улыбнувшись, А'Корт переступил через дворецкого, подошел к ней и положил руки на подлокотники кресла, словно заключал ее своим телом в клетку. – В тот день я даже дотронулся до вас. Может, вы все еще мечтаете о нашем с вами тет-а-тет?
Уинни сразу поняла намек. Страх навсегда отпечатал в ее памяти те страшные минуты.
– Львы, – проговорила она чуть слышно. Если в голосе не хватало силы, то взгляд пылал зеленым огнем. – Вы вытолкнули меня на арену к животным!
– А вы думали, что я все забуду? Вы так и не расплатились…
Она была уверена, что он что-то перепутал.
– Забудете о чем? Я ничего не сделала! Он с силой и ненавистью ударил ее.
– Неправда! – взревел А'Корт. Револьвер трясся у него в другой руке. – Как только мы познакомились, я сразу захотел взять вас в жены. Вокруг вас вертелись полдюжины Ухажеров, и ваши глаза молили меня спасти вас. Наши руки соединились, и я оказался словно в забытьи.
Закрыв глаза, он стал раскачиваться в такт какой-то музыке, которая звучала у него в голове. Уинни прикусила губу, чтобы совладать с дрожью. Она смутно помнила ту первую встречу, когда она приняла его приглашение на танец. Да, он ухаживал за ней, как и многие другие джентльмены, и даже сочинил стихи во славу ее красоты. Все было так безобидно.
– Кажется, вы путаете меня с Брук. Ведь это она…
– Нет! Нет! – закричал лорд А'Корт. – Такая сладкая, но холодная, вы напоминали мне персиковое мороженое. Будь в комнате даже сотни людей, я моментально находил вас.
– Милорд, я не подозревала о ваших чувствах.
Он сморщился. Вздрогнув, Уинни посмотрела на его свободную руку, ожидая, что А'Корт снова ударит ее. Но он лишь покачал головой.
– Вы боялись. Я так медлил, прежде чем просить вашей руки. Вот вы и усомнились во мне.
– Я познакомила вас со своей лучшей подругой Брук, – мягко напомнила Уинни, чтобы не вызвать нового приступа гнева. – Вы сразу влюбились друг в друга. Я ни при чем.
– Это было потом, – возразил А'Корт. – Прежде я ходил к вашему отцу просить вашей руки. Я был готов отдать вам все. Но знаете, как меня назвал ваш дерзкий папаша?
– Нет.
Отец никогда не рассказывал об этом визите лорда А'Корта.
– Он назвал меня самонадеянным ловеласом! Он хотел для дочери сильного мужчину. Я мечтал, чтобы вы стали моей графиней, а он просто ушел. Помните, что вы делали, когда я подошел к вам тем вечером на балу?
«Каким вечером? – начала судорожно вспоминать она. – На каком балу?»
– Я… я что-то не припомню.
– Вы расстроились из-за того, что лорд Невин не ползал перед вами на коленях, а приударил за вашей младшей сестрой. Вы отказывались принимать мои ухаживания и весь вечер пытались заманить его в свои объятия.
Он говорил о бале, на котором они были два года назад, так, словно это произошло вчера. Неужели она была так слепа, что не видела его боли, или же все это было плодом его больного воображения? Хотя теперь Уинни припоминала мимолетное увлечение лорда Невина Девоной… Типтон не дал этому увлечению развиться в нечто большее.