его чести, он не лез в беседу. Однако, лекс Медведей не мог не выразить свой скепсис по окончанию допроса.
— Я не разделяю твоего желания вести тайную войну, — сказал Кржак, когда Адора уже отпустили и мы оказались наедине.
Мне подумалось, что именно потому, что Медведи возвели в культ грубую силу, они проиграли бы Рысям в войне, даже при численном перевесе. Некогда неандертальцы, будучи сильнее и выносливее кроманьонцев, в чистую проиграли воины на выживание. И это стало возможным только потому, что человек разумный смог переиграть неандертальцев хитростью и изобретательностью. Так и тут. Хитрость, наряду с технологиями и изворотливостью делают человека венцом природы.
— Выходим! — приказал Кржак и я не стал усугублять, объясняя лексу Медведей, что не являюсь его подчиненным.
— Мне нужно немного времени, — сообщил я и направился к катеру.
Вниз по течению из Сожа катер шел без мотора, даже с использованием весел, которые пристроили по бортам. Максимальная экономия топлива. И теперь нужно залить горючку, немного дать мотору поработать на холостых, ну и в путь.
Через двадцать минут Железный Монстр был готов к, вероятно, последнему своему подвигу.
— Залезай, Стасик, да и остальные, — сказал я и встал за штурвал.
Мы остановились в километрах пяти от главного селения племени Огня, в небольшой заводи, чтобы не быть заметными. Разведка подтвердила догадку о том, что противник имеет немалую группировку речного флота. Осада селения ведется вполне грамотно и с суши и с реки. Не было бы у защитников поддержки из вне, так до зимы селение сдалось бы, или было взято штурмом. Пусть там и хватало еды, но для большого количества взрослых мужчин, продуктов хватит не более чем на месяц. Да, после наступило бы время каннибализма, но это было бы крайне вредоносным эпизодом, во многих смыслах.
А так, когда есть даже не надежда, а уверенность, что извне к тебе прибудет помощь и все идет сугубо по плану, и сражаться веселее. Нет уныния и чувства обреченности, что для поддержания высокого боевого духа очень важно.
*…………*…………*
(Интерлюдия)
Корн не мог лежать и лечиться. Да, он поломанный, раненый, чуть выжил. Но уже на пятый день начала боевых действий молодой воин стал чувствовать себя настолько, чтобы через боль, задыхаясь, но взобраться на башню, чтобы оттуда вести отстрел Воронов, накатывающих на стены главного селения племени Огня. Не мог Корн показать слабость Рысей. Главное племя, вокруг которого собирается новый сильный Союз племен, должно быть ведущим, главным и в бою.
И не важно было для Корна, что еще немало Рысей прибыло в главное селение огневиков, прорвав блокаду и проникнув в крепость. Он, почти что глава рода, должен воевать, сохраняя честь и достоинство.
Вот и сейчас, лишь взошло солнце, Корн уже на башне. А через некоторое время начались новые перестрелки.
Уже как два часа Вороны непрерывными волнами накатывали на стены крепости. Это казалось бессмысленным мероприятием, если бы не крайне большой расход метательного оружия у обороняющихся. Вороны сами периодически так же выпускали стрелы, но те, даже когда не попадали в цель, редко оставались готовыми ко вторичному использованию. Нельзя было влять чужую стрелу и пустить ее обратно во врага. Ну а защитники били куда чаще, нельзя было иначе. В этом главная сила Рысей и их союзников.
Еще вчера Корну казалось, что стрел и арбалетных болтов много, даже очень, но сегодня, после двухчасового штурма, расход был таков, что именно сейчас и решался вопрос о исходе многодневного сражения.
Вороны подходили к стенам, укрываясь большими щитами. В них были прорехи, в которые и стремились попасть защитники. Пусть и Рыси и огневики являлись неплохими, порой, и отличными лучниками. Однако, задача попасть с расстояния в шестьдесят и более шагов в ложбину в двадцать и менее сантиметров — задача не простая.
Вместе с тем, Вороны теряли людей, пусть в большинстве и раненными, но уже не способными вести бой. Таких выбывших бойцов скопилось более двух сотен. В строю атакующих оставалось не более пяти сотен бойцов, и все равно это было больше, чем защитников, пусть и ненамного.
— Прекратить стрелять! — скомандовал Корн, когда понял, что расход стрел и арбалетных болтов несоизмеримо больший, чем эффективность выстрелов. — Передайте Рыкею и Ракату, что я прошу подпустить врага и бить только тогда, как они полезут через стены.
Корн не был командующим обороной, эта обязанность была на Ракате, но с приходом подкрепления от Рысей, командование стало более коллективным. При этом, Корн прекрасно понимал, что нарушает субординацию и поступает в разрез с оговоренной системой подчинения. Но еще час такого боя и все, закончатся все метательные припасы. Что тогда? Как и чем принимать врага, рвущегося на стены?
— Стрелять по видимым целям! — прозвучал через две минуты приказ, разносимый криками по всей крепости.
— Это правильнее, — решил Корн, произнося вслух свои мысли.
Все-таки опытные командующие приняли более взвешенное решение. Нет приказа не стрелять вовсе, но лишь давать возможность лучшим стрелкам выбивать зазевавшегося противника.
Через десять минут сложилась патовая ситуация, больше, наверное, невыгодная Воронам. Атакующие подошли максимально близко к стене, стояли под защитой своих щитов, не решаясь делать следующий шаг — начинать преодоление рва и пытаться взобраться на стены. Рыси и их союзники не стреляли, выжидали.
Образовалась тишина, лишь ржали кони и вокруг роились мухи и слепни, жужжа и кусая недвижимых воинов, будто мало было павших, еще не остывших человеческих тел, чтобы там поживиться человеческой плотью.
— Жрец! Это Жрец на Большой воде! Он пришел! — еще секунду назад бывшими изваяниями, воины стали крутить головами и переспрашивать друг у друга, что происходит и, если пришел Жрец, то как он далеко и что вообще происходит не Большой Воде.
И тут Вороны пошли на приступ. Они так же поняли, или увидели, что на реке разворачивается свое сражение и оно далеко не в пользу захватчиков. Не менее трех сотен воинов резко вышли из-за укрытий больших щитов и, прикрываясь индивидуальными, сплетенными из лозы и обшитыми кожей, щитами, устремились через ров к стенам. Большие щиты, переброшенные через ров служили мостиками, по которым и бежали штурмовики.
— Стрелять! — кричал Корн, хватаясь за бок от резкой боли.
Защитники были несколько дезорганизованы появлением подмоги и резким переходом Ворон к штурму.
*……….*……….*
Харит понимал, что он проиграл, но конуг хотел подороже продать свою жизнь. Нет, он, вероятно, и отступил