Читать интересную книгу О становлении личностью - Карл Роджерс

Несколько месяцев спустя я услышал от ее мужа: "Фила просто не узнать..." Хотя его едва ли можно назвать разговорчивым, это уже не тот загадочный сфинкс, каким он был раньше. Он стал гораздо лучше учиться, хотя мы, конечно, не надеемся, что он окончит школу с отличием. Нужно обязательно доверять ему, чтобы произошли улучшения. Он прямо-таки расцвел, когда я доверила ему быть самим собой и перестала лепить из него окруженный ореолом образ его отца, каким он был в его возрасте. Пусть он не повторяет наших ошибок!"

Я понял, как важно позволять человеку быть самим собой. Я иногда представляю себе, что было бы, если бы ребенка воспитывали таким образом с самого начала. Представьте себе, что ребенку было бы разрешено иметь и высказывать свои собственные неповторимые чувства, что ему никогда не приходилось бы отказываться от них, чтобы быть любимым. Представьте себе, что родители были бы свободны в том, чтобы иметь и выражать свои собственные различные чувства, которые часто отличались бы от чувств ребенка. Какими богатыми были бы их переживания! Это значило бы, что ребенок рос, уважая себя как неповторимую личность. Это значило бы, что если даже его поведение должно было получить отпор, он мог бы открыто распознавать свои чувства. Это значило бы, что его поведение основывалось на реалистическом соотношении между его собственными чувствами, а также знакомыми и открытыми чувствами других. Ребенок рос бы, по-моему, ответственным и самостоятельным индивидом, которому никогда не нужно было бы скрывать свои чувства от самого себя за маской...

Общая картина (заключение)

Если я смог точно увидеть направления, в которых изменяется опыт наших клиентов, то кажется, что психотерапия, центрированная на клиенте, имеет большое значение для семейной жизни. Разрешите мне попробовать в более или менее общей форме сформулировать ее последствия для семейной жизни.

Создается впечатление, что индивид в конце концов находит удовлетворение в том, чтобы в данной ситуации со всей полнотой выражать любое сильное или продолжительное эмоциональное отношение к человеку, с которым общается. Это для него более приемлемо, чем отрицать существование этих чувств, или позволять им накапливаться до тех пор, пока они не взорвутся, или выражать их не в тех ситуациях, которые их порождают.

Кажется, что наконец индивид открывает для себя, что его более удовлетворяет строить семейные взаимоотношения на основе взаимных чувств, которые действительно существуют, а не притворяться. Часть этого открытия состоит в том, что не стоит бояться, что эти отношения будут разрушены, когда истинные чувства выйдут наружу, особенно если утверждается, что чувства принадлежат себе, а не служат для оценивания другого человека.

Наши клиенты обнаруживают, что, если они начинают выражать себя более свободно и внешние взаимоотношения начинают соответствовать внутренним отношениям людей, клиенты могут отказаться от некоторых защитных реакций и на самом деле слушать другого. Часто первый раз в жизни они начинают понимать, что чувствует другой человек и почему. Таким образом взаимное понимание начинает распространяться на межличностное взаимодействие.

Наконец, у человека существует растущее желание быть самим собой. Так как я хочу быть самим собой, я нахожу, что более готов разрешить быть тебе самим собой, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это значит, что семья постепенно становится собранием отдельных и неповторимых индивидов с их сугубо индивидуальными целями и ценностями, связанных друг с другом истинными чувствами – положительными или отрицательными, – которые существуют между ними. Они также связаны прекрасными узами взаимного понимания хотя бы части внутреннего мира другого.

Именно таким образом, как мне кажется, психотерапия приводит к тому, что индивид на глубинном уровне становится более самим собой. Он находит более глубокое удовлетворение в более подлинных семейных отношениях, которые также помогают в достижении единой цели – способствовать каждому члену семьи в процессе открытия себя и становления собой.

Глава 17 ПОДХОД К НАРУШЕНИЯМ МЕЖЛИЧНОСТНОГО И МЕЖГРУППОВОГО ОБЩЕНИЯ

Этот раздел книги был написан раньше остальных. Он был окончен в 1951 году для представления на конференции по общению в Норвестернском университете по случаю его столетия. Доклад был озаглавлен "Общение: его нарушение и активизация". С того времени он перепечатывался полдюжины раз разными группами и в разных журналах, включая "Harvard Business Review" и "Etc.", журнал Общества общей семантики.

Хотя некоторый иллюстративный материал сейчас кажется несколько устаревшим, я включил его, так как чувствую его важность для проблемы групповой, национальной и межнациональной напряженности. Предложения, касающиеся советско-американской напряженности, в то время казались совершенно фантастическими. Я думаю, что сейчас они были бы приняты многими как вполне здравые.

* * *

Может показаться странным, что человек, чьи профессиональные усилия связаны с психотерапией, интересуется проблемами общения. Что общего между оказанием психотерапевтической помощи людям с эмоциональными расстройствами и главной проблемой этой конференции – препятствиями в общении? На самом деле эта связь очень тесна. Общая задача психотерапии состоит в восстановлении нарушений в общении. Человек с эмоциональными расстройствами, "невротик", испытывает, во-первых, трудности от того, что нарушено его внутреннее общение, а во-вторых, от того, что в результате этого нарушено его общение с другими людьми. Если это звучит несколько странно, то позвольте мне объяснить это иначе. Компоненты личности невротика, которые называются "неосознаваемыми", или "подавленными", или "отвергнутыми сознанием", заблокированы до такой степени, что перестают общаться с сознаваемой или управляющей частью его личности. И пока это длится, существуют нарушения в общении, отчего страдает он сам и его отношения с другими людьми. Цель психотерапии – помочь человеку посредством специальных отношений с терапевтом достичь хорошего общения с самим собой. Когда это достигнуто, он может более свободно и эффективно общаться с другими. Мы можем тогда сказать, что психотерапия – это хорошее общение, как внутриличностное, так и межличностное. Мы можем также перевернуть это утверждение, и оно все равно будет верным. Хорошее, свободное общение, внутриличностное или межличностное, всегда имеет психотерапевтический эффект.

Таким образом, мой опыт консультирования и психотерапии при нарушениях общения породил две идеи, которыми я хочу сейчас поделиться с вами. Мне бы хотелось определить, что, на мой взгляд, служит одним из главных факторов, способствующих блокированию и затруднению общения. Затем я скажу о методе, который, как показала наша практика, очень важен для улучшения и облегчения общения.

Я бы хотел определить в качестве гипотезы для обсуждения, что основным препятствием в межличностном общении служит наше естественное стремление оценивать, судить, одобрять или не одобрять, делая заявление о другом человеке или группе людей. Позвольте мне проиллюстрировать свою мысль очень простыми примерами. Когда вы покинете сегодняшнее заседание, вы, вполне вероятно, услышите утверждения типа: "Мне не понравилось выступление этого человека". И как вы на это ответите? Почти неизбежно ваш ответ будет содержать либо согласие, либо несогласие с высказанным отношением. Вы либо ответите: "Мне тоже не понравилось. По-моему, оно было ужасно", либо будете склонны ответить: "А я думаю, оно было очень хорошим". Иными словами, ваша первоначальная реакция состоит в оценке того, что вам только что было сообщено, причем в оценке с вашей точки зрения, в зависимости от вашей собственной позиции.

Или возьмем другой пример. Предположим, что я произнесу с чувством: "Я думаю, что республиканцы проводят политику, демонстрирующую в данное время много здравого смысла". Какая реакция на услышанное возникнет у вас в сознании? Наиболее вероятно, что она будет иметь оценочный характер. Вы обнаружите, что соглашаетесь, или не соглашаетесь, или выносите суждение обо мне типа: "Он, должно быть, консерватор" либо "Он отлично мыслит". Или возьмем пример из сферы международных отношений. Россия резко заявляет: "Договор с Японией – это военный заговор со стороны США". Мы все как один утверждаем: "Это ложь!"

Последний пример привносит еще один элемент в мою гипотезу. Хотя стремление давать оценки почти всегда присутствует при обмене репликами, оно значительно усиливается тогда, когда глубоко затронуты чувства и эмоции. Поэтому, чем сильнее наши чувства, тем более вероятно, что элемент взаимности в общении будет отсутствовать. Там будут две идеи, два чувства, две оценки, не совпадающие друг с другом в психологическом пространстве. Я уверен, что вы знакомы с этим по собственному опыту. Если вы сами, наблюдая горячую дискуссию, эмоционально ей не затронуты, то нередко, уходя, думаете: "На самом деле они говорили о разных вещах". Так оно и есть. Каждый выносил суждения и оценки, исходя из своей собственной позиции. При этом не было ничего, что можно было бы назвать общением в подлинном смысле. Эта тенденция – реагировать на любое эмоционально значимое утверждение, оценивая его со своей позиции, я повторяю, – главное препятствие в межличностном общении.