Читать интересную книгу Несчастный случай - Гарднер Лиза

Девять месяцев назад в базе данных исправительных учреждений Орегона Монтгомери отыскал кандидата на роль отца Рейни. Ронни Доусон действительно существовал. Он попал в тюрьму в подходящее время и также в подходящее время вышел на свободу. Следователи обнаружили престарелого мужчину ростом в пять футов два дюйма, с рыжими волосами, который никогда в жизни не слышал о Молли Коннер и был донельзя потрясен тем фактом что некто сделал крупное пожертвование в избирательный фонд окружного прокурора от его имени.

Что легко приходит, то легко уходит. Три дня Рейни чувствовала себя немного обалдевшей, а потом рассталась с иллюзией без особых переживаний. Трудно тосковать по тому чего никогда не имел, а что касается мечты, то она-то ведь осталась. У нее был отец. Где-то там. Кто знает…

Карл Миц тоже реально существовал и оказался как выяснилось за ленчем, по-настоящему хорошим адвокатом и приятным парнем. Он тоже попал в поле зрения Монтгомери, который узнал номер его карточки социального страхования, девичью фамилию матери и дату рождения. Остальное не составляло большого труда.

Рейни поняла, что утратила веру в добрый электронный век, и уже на следующий день заказала копию отчета о кредитных операциях. Вскоре она поймала себя на том, что проверяет ее чуть ли не ежечасно.

Альберт Монтгомери не дотянул до суда. Очевидно, Эндрюс приберег подарок и для сообщника: цианид содержался в средстве от давления, которое по просьбе Монтгомери принес ему из дома один сердобольный агент. Вскоре после последней встречи с Куинси Альберт открыл пузырек. Запах горького миндаля почувствовал и охранник. Он подбежал к арестованному, но тот уже успел проглотить половину содержимого. Спустя шестьдесят секунд ему уже не надо было забивать голову мыслями о том, как жить с самим собой дальше.

Для Куинси и Кимберли все оказалось не столь легко. После случившегося Кимберли провела сорок восемь часов в больнице — у нее оказалась сломана рука и обнаружилось серьезное сотрясение мозга. К счастью, молодой и крепкий организм быстро оправился от ран. Точнее, от ран физических. Куинси попытался убедить дочь вернуться вместе с ним в Виргинию, но девушка упрямо стремилась в Нью-Йорк. В свою квартиру. К своим занятиям. К повседневным делам. К своей жизни. На протяжении первой недели Куинси и Рейни звонили ей каждый день. Это так «понравилось» Кимберли, что она сменила номер. Независимый человек, как знала Рейни из собственного опыта, должен сам во всем разобраться и сам принять решение.

Спустя три недели после самоубийства Монтгомери полиция Филадельфии получила наконец заключение специалистов, анализировавших найденную на месте преступления записку, и попыталась арестовать Куинси по обвинению в совершенном с особой жестокостью убийстве бывшей жены.

Конечно, Рейни не могла не вернуться по такому случаю в Виргинию. Она накричала на детективов, накричала на окружного прокурора и вообще изрядно попортила всем нервы. В конце концов Гленде Родман удалось убедить прокурора переслать улику в лабораторию ФБР, где другие эксперты быстро обнаружили присутствие классических признаков подделки. Куинси поблагодарил Рейни за участие. Гленда получила повышение.

Рейни опять вернулась в Портленд. У нее свои дела, а Куинси еще предстояло дожидаться окончания расследования и искать подход к дочери. Конечно, они общались по телефону. Рейни говорила, что понимает, какие у него проблемы. Старалась проявлять сочувствие, находила слова поддержки и вообще ничего не требовала. Раз он не может быть здесь, то она будет там. Такими и должны быть отношения между взрослыми, зрелыми людьми. Иногда Рейни казалось, что если она станет еще чуть более уравновешенной, то просто побьет кого-нибудь.

Двумя неделями раньше рыболовное судно, промышлявшее у берегов Мэриленда, поймало в свои сети тело Абрахама Куинси. Ранее Монтгомери уже рассказал, что по приказу Эндрюса привязал к телу груз и сбросил на глубине, чтобы его никогда не нашли. Он хотел, чтобы судьба отца осталась для Куинси вечной загадкой и вечной мукой: пусть думает, что его отец, может быть, еще жив и ждет сына… Но даже Эндрюс не мог контролировать судьбу. Рыбаки оказались в нужном месте. Сети вытащили тело. Абрахам Куинси был найден.

Рейни узнала об этом от Кимберли, которая позвонила по телефону. Девушка говорила спокойно и тихо, словно уставшая от жизни старуха. Они собирались устроить небольшую семейную церемонию. Может быть, Рейни прилетит?

Рейни купила билет в Виргинию. А потом стала ждать звонка от Куинси. Ждать, ждать, ждать… В конце концов сама сняла трубку. Он не перезвонил.

Рейни решила, что с нее хватит. Она поехала в аэропорт предъявила просроченный на два дня билет, сослалась на семейные проблемы и взошла на борт. Через восемь часов она постучала в дверь дома Куинси. Он открыл. Изумление растопило напряжение, которое потом сменилось благодарностью. В конце концов они очутились в постели. Рейни решила, что теперь может соблазнить и телеграфный столб.

Потом они отправились в Арлингтон и просто посидели у могил Мэнди и Бетти. Они не разговаривали. Вообще ничего не делали. Просто сидели, пока солнце не стало садиться, а ветер не принес холодок. На обратном пути, в машине, Куинси держал ее за руку. Интересно, Рейни прожила тридцать два года, а ее так никто и не держал за руку. Потом он открыл перед ней дверь, и у нее вдруг защемило в груди. Ей захотелось прикоснуться к нему. Впустить его в себя. Обхватить ногами его бедра и держать крепко-крепко.

Но вместо этого Рейни легла в постель совершенно измученная и еще долго лежала без сна, поглаживая морщины на его лице, те, которые не разглаживались даже тогда, когда он спал. Она дотрагивалась до словно посыпанных солью волос, до шрамов на его груди. А потом поняла. Всё. Самую главную тайну жизни. Почему люди стремятся друг к другу и образуют семьи. Почему маленькие слонята упрямо тащатся через иссушенную зноем пустыню. Почему люди воюют, смеются, негодуют и любят. Почему они — в конце концов — остаются.

Потому что когда больно, то лучше, чтобы больно было вместе с ним. Потому что когда злишься, то лучше злиться вместе с ним. Потому что когда грустно, лучше грустить рядом с ним. И черт возьми, ей не хотелось снова садиться в самолет. Как глупо. Они взрослые и независимые люди, у каждого своя работа, к тому же есть ведь телефон, и будь она проклята, если когда-нибудь захочет вернуться.

Рейни осталась на похороны. Она держала Куинси за руку. Поглаживала по плечу плачущую Кимберли. Познакомилась с их родственниками и была необычайно мила со всеми. И они вернулись в дом Куинси и вошли в него, как люди, которые никогда в жизни не прикасались друг к другу и уже никогда этого не сделают.

Утром в понедельник Куинси отвез Рейни в аэропорт. У нее снова сдавило грудь.

— Я позвоню, — сказал Куинси. Она кивнула.

— Скоро, — добавил он. Она кивнула.

— Извини, Рейни. Мне очень жаль.

И она снова кивнула, хотя вовсе не была уверена в том, что ему чего-то жаль.

Рейни вернулась в Портленд. Пять дней, шесть часов и тридцать две минуты назад. Телефон звонил. Но когда Рейни снимала трубку, то слышала другие голоса.

— Я не могу быть уравновешенной вечно, — сказала она компьютеру. — Это, знаешь ли, не мой стиль. Разве должны женщины ради мужчин отказываться от всего? Раньше я была диковатой, беспокойной и упрямой, и ему хотелось узнать меня получше. Теперь, когда я искренне стараюсь быть зрелым, полезным членом общества, его как волной смыло. С одной стороны, у него жуткий стресс. С другой — это просто хамство.

Компьютер не ответил. Рейни нахмурилась.

— Думаешь, это из-за того, что я против нежностей? Может быть, если бы я назвала его жеребчиком…

Звонок. Она вскинула голову и посмотрела на монитор охранной системы. У двери стоял мужчина. В обычной одежде. Но она узнала бы его в чем угодно по припорошенным сединой волосам.

— Черт! Почему он никогда не оставляет мне времени принять душ!