Я не сразу понял, о чем речь, а потом увидел сваленные в углу автоматы ниитьмовцев. Да, надо будет забрать. В них, правда, не осталось патронов. И все же Лис верно говорит: негоже этим обезьянам ценное оружие оставлять. А то еще научатся из них стрелять, не дай бог.
Подчиняясь приказу вождя, носильщики понесли раненых ниитьмовцев к бункеру. Ленька потянулся следом в качестве негласного наблюдателя. Мы с Гррыгом не пошли вместе с ними, остались на месте – ждать.
Вскоре пришло сообщение от Лёньки, немного путаное от избытка чувств: «Всё! Наши забрали своих! Дан! Алёнка хочет бежать тебе на подмогу!»
«Останови ее».
«Интересно, как?» – недовольно уточнил бывший кио.
«Как хочешь! Придумай что-нибудь. А мне сейчас некогда…»
…Когда мы с Лёнькой обсуждали, как мне выбраться из этой заварушки, я предложил простейший, на мой взгляд, способ: спуститься с Гррыгом в качестве заложника по лестнице на первый этаж, миновать здание вокзала, а затем по улице до бункера. Но Лёнька отверг эту идею.
«Прирежут, – коротко сказал он. – Даже из здания не выйдешь, получишь копьем в спину. Или дубиной по затылку. Надо по-другому…»
В соответствии с его планом, Эррг, перед тем как вынести Лиса, передал нео приказ вождя: собраться всем с противоположной от бункера стороны крепости – на примыкающей к вокзалу площади.
Я поглядел в окно. Ушли не все.
– Ну и дисциплинка у твоих. Приказов вообще не слушаются, – укорил я Гррыга и велел: – Ну-ка гаркни на них.
Он послушно перегнулся через подоконник и издал такой мощный рык, что у меня заложило в ушах. От неожиданности я вздрогнул, на краткий миг теряя контроль над пленником. А в следующее мгновение мне в лицо полетело кирпичное крошево и еще какой-то мусор, которого на подоконнике имелось вдоволь. Я машинально заслонился и наклонил голову. Непростительная ошибка! Гррыг тут же прыгнул на меня.
Резкий удар по руке едва не перебил мне кость. «Грач» выпал из онемевшего запястья. А я от мощного толчка в грудь отлетел к стене, впечатываясь в нее макушкой. В голове зазвенело, перед глазами заплясали кровавые мухи. Хорошо, хоть череп выдержал, а мог бы запросто расколоться от такого удара. Вождь нео оказался силищи прямо-таки неимоверной.
А враг уже стоял рядом со мной, занося для удара когтистую мохнатую ступню, метя в низ живота. Сейчас мой пах превратится в кровавый блин.
Внезапно время словно остановилось. Я лежал на полу и ясно видел медленно надвигающуюся на меня мощнейшую конечность. Разглядел даже отломанный коготь на безымянном пальце нео.
Инстинкт требовал уйти в глухую защиту, свернуться калачиком, подтянуть колени к животу. Но погибший десятник Захар учил нас другому. Не защищаться, а нападать. Атаковать, даже если лежишь на земле, а противник стоит над тобой и уже занес для удара ногу, чтобы прикончить тебя. Атаковать, даже если враг гораздо сильнее. Только делать это надо с умом…
Обычно человек подсознательно реагирует на движение – уворачивается или ставит блок против атакующей ноги, совершенно забывая про вторую – опорную. А зря…
…Правая нога нео надвигалась на меня. Но я сосредоточился не на ней, а на левой, которая крепко стояла на земле. Именно она позволяла Гррыгу сохранять равновесие.
Одна моя стопа мягко и быстро зацепила снаружи левую голень противника, а вторая резко ударила его по колену, выворачивая сустав. Атакующая лапа Гррыга еще продолжала по инерции двигаться в сторону моего живота, но опасности уже не представляла. Нео нелепо взмахнул руками, теряя равновесие, и рухнул навзничь.
Такой прием прост, но эффективен. Срабатывает и против противника сильнее тебя. Главное, создать рычаг, который и лишает врага равновесия.
Я тут же вскочил, машинально принимая боевую стойку и обнажая мачете. Гррыг заревел и сделал попытку подняться на ноги, но я оказался быстрее. Лезвие длинного боевого ножа одним махом располосовало ему бедро до кости. Нео упал на одно колено, но сдаваться не собирался. Он попытался рывком дотянуться до лежащего на полу «Грача». Не успел. Взмах мачете снес Гррыгу голову с плеч.
Косматая обезглавленная туша какое-то время еще продолжала стоять на коленях, будто и не собиралась падать, а потом все же завалилась навзничь.
Я с облегчением вздохнул и утер взмокший лоб. Уф! Запарился. Вроде бой был и скоротечным, а отнял неожиданно много сил.
«Дан, ты чего там телишься? – объявился Лёнька. – Уходи через окно! Только автоматы ниитьмовцев забрать не забудь».
* * *
Вскоре я вновь оказался среди своих. Бункер «проглотил» меня, лязгнув «челюстями» дверей. Этот скрежет напомнил, что еще ничего не окончено. Что мы по-прежнему заперты тут, как в мышеловке. Правда, пока нео не очухались, был шанс ускользнуть через стену.
– Не выйдет, – отмел мое предложение Слав. – У нас трое раненых. Их придется тащить на себе. И нас как раз трое здоровых мужиков. Руки у всех будут заняты. Драться не сможем. Значит, отбиваться от нео придется одной Алёнке.
– М-да… – Я посмотрел на девушку. У нее на лбу почему-то алел здоровый кровоподтек. Раньше его не было…
«Лёня!»
«А чего сразу я?» – мгновенно ощетинился бывший кио.
«Сам знаешь».
Кажется, не только он мог читать мои мысли, но и я его. Правда, не все. Но, что случилось с Алёнкой, я понял сразу, будто увидел собственными глазами.
…Когда Яшка открыл дверь бункера, чтобы забрать Лиса и Петровича, Алёна вознамерилась мчаться к вокзалу мне на помощь, но Лёнька подкатился ей под ноги. Девчонка споткнулась и с разбегу ударилась головой о стену…
«Она же могла себе голову расшибить», – попенял я бывшему кио.
«Ты сказал, остановить ее любым способом, – отрезал он. – В следующий раз давай более четкие инструкции».
– Богдан, – прерывистым голосом окликнула меня Алёна. Она склонилась над ниитьмовским воеводой и пыталась промокнуть тряпичным тампоном обильно струящуюся из его ран кровь. Девчонка плакала и сама не замечала этого. – Дан, подойди… Олег Петрович пришел в сознание и зовет тебя…
Я подошел, спросил взглядом у Алёны: «Как он?»
Она покачала головой. Жест, понятный без слов.
«Он умирает, – тихонько вздохнул Лёнька. – Странно, что вообще еще живой».
– Богдан… – позвал Петрович. Его голос был настолько слаб, что я скорее угадывал слова, чем слышал их.
Я опустился на колени перед воеводой. Он посмотрел на меня здоровым глазом и прошептал:
– Дан… Выведи их отсюда живыми… Хватит смертей… Ты сможешь, я знаю… Не подведи, ладно?..
Ответить я не успел. По телу Олега Петровича прошла короткая предсмертная судорога, его сердце перестало биться.
А вот Лис, напротив, не собирался помирать. Он был слаб, но полон энергии и оптимизма. И именно он заметил некую странность…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});