Читать интересную книгу Батыево нашествие. Повесть о погибели Русской Земли - Виктор Поротников

Четырехдневный путь по ледяной дороге на холодном ветру так сильно утомил Саломею, что она, оказавшись в Москве, наотрез отказалась идти пешком до Владимира, узнав, что путь туда еще длиннее. Саломея сказала, что дождется весенней оттепели либо купеческого каравана, чтобы верхом или на санях доехать до Владимира. Терех заявил, что тоже останется в Москве, покуда не спадут морозы. Одежка на нем была не ахти, поэтому Терех едва не обморозил себе пальцы на руках и ногах.

– Глядите, голуби мои, дождетесь татарской напасти, тогда запоете Лазаря! – предостерег Яков Тереха и Саломею.

Проведя в Москве всего одну ночь, Яков с рассветом двинулся вдогонку за суздальскими полками. Вместе с ним ушла Гликерия.

В Москве скопилось около шестисот беженцев, это были те, кто совершенно выбился из сил и кого вынудили задержаться здесь наступившие сильные морозы. Единственный здешний постоялый двор был переполнен уставшими обмороженными людьми, которые спали вповалку прямо на полу в помещениях, где были печи.

Всех беженцев постоялый двор вместить не мог, поэтому около четырехсот человек разместились в домах горожан, изрядно потеснив население этого небольшого городка.

Всех взрослых мужчин, при их желании, здешний воевода Филипп Нянко зачислял в войско, выдавая каждому оружие и пропитание. Около тридцати человек были взяты в княжескую дружину – это были люди, имеющие в прошлом боевой опыт.

Вступил в княжескую дружину и Терех. Его, как бывшего гридня рязанского князя, сразу сделали десятником. Терех помылся в бане, приоделся, побрился, и к нему сразу вернулась его прежняя самоуверенность. Наврав гридничему, что Саломея его жена, Терех добился, чтобы его поселили на княжеском подворье вместе с ней.

Княжеский терем был древний, потемневший от времени, со скрипучими дверьми и лестничными ступенями. Единственным украшением княжеских хором были разноцветные стекла, вставленные в окна на втором ярусе. Окна нижнего этажа были по старинке забраны решетками с полупрозрачной слюдой.

Терех и Саломея разместились в одном из нижних помещений терема, узком, темном и с низким потолком. Это была бывшая кладовая, поэтому окон здесь не было. Через круглую отдушину в потолке сверху постоянно доносились отдаленные голоса челядинок, там была спальня служанок и комната, где девушки ткали холстяную и льняную ткань.

Саломея была благодарна Тереху за то, что он помог ей бежать из татарского становища, что всячески заботился о ней в трудном пути из Коломны в Москву, что не бросил ее одну в Москве. Саломея без возражений согласилась играть роль жены Тереха, чтобы и дальше быть с ним рядом. Благодарная Саломея в первую же ночь отдалась Тереху, разнеженная теплом их совместного жилища, стены которого были из сосновых бревен, а не из жердей и войлока, как было в татарской юрте.

В свете масляного светильника нагая Саломея с копной пышных вьющихся волос и большими блестящими очами показалась Тереху прекраснейшей женщиной на свете. Сластолюбивый Терех посчитал соитие с Саломеей некоей наградой ему от Всевышнего за все перенесенные страдания. Он покрывал жадными поцелуями роскошную упругую грудь Саломеи с небольшими острыми сосками, гладил руками ее живот, нежное лоно и раскинутые в стороны прекрасные бедра. От кожи и волос Саломеи, недавно пришедшей из бани, исходил еле уловимый запах мяты и березовых веников.

Разрумянившееся лицо Саломеи с полузакрытыми очами и приоткрытыми алыми устами было полно неги и умиротворения, ее гибкие руки были бессильно закинуты за голову.

Внезапно Саломея резко приподнялась с подушки и свесилась с кровати, прижав ладонь ко рту. Из нее хлынула обильная рвота.

Терех метнулся за липовым корытцем, лежащем в углу на полке, но прежде, чем он подскочил с ним к Саломее, у нее уже все прошло. Саломея сидела на постели с недовольным видом, поджав ноги и вытирая губы тыльной стороной правой руки.

– Что ты сегодня ела? – забеспокоился Терех. – Живот не болит? Голова не кружится?

– Это не отравление, – негромко промолвила Саломея, – просто я беременна… от Моисея. – Саломея подняла глаза на Тереха. – Жаль, нам не удалось убить этого мерзавца!

Видя, что Саломея едва сдерживается, чтобы не разрыдаться, Терех подсел к ней и мягко обнял ее за плечи.

– Не горюй, лада моя, – сказал он. – Ты прошла через страшные испытания, побывав в неволе у татар. Ты выжила, пройдя через кровь и унижения, – это главное. А беременность твоя… – Терех запнулся, затем продолжил: – Считай, что ты забеременела от меня.

* * *

С утра и до вечера Терех был занят на службе. Ему приходилось стоять в карауле на городской стене, обучать новичков владению оружием и навыкам боя в строю, сопровождать княжеские обозы, везущие в Москву из окрестных сел подати в виде зерна, меда, воска, пушнины и мороженой рыбы.

Саломея, изнывая от безделья, днем слонялась по терему или по теремному двору, заговаривая лишь с теми из служанок, кои обращались к ней, как к госпоже. Из одежды у Саломеи помимо двух тонких исподних сорочиц имелось два платья: одно теплое, из шерстяной ткани, другое льняное, а также белый платок, беличья шуба и круглая парчовая шапочка с меховой опушкой. Все это досталось Саломее от княгини Анастасии Борисовны, проявившей к ней сострадание как к подруге княжны Радославы.

Саломея из-за холодов надевала постоянно шерстяное платье, хотя ей не нравился его светло-коричневый цвет. Но однажды она вышла из своей темной каморки прогуляться по терему в белом льняном платье, с длинными рукавами и красивыми красными узорами по вороту и нижнему краю подола. Свои пышные волосы Саломея не стала заплетать в косу, распустив их по плечам и скрепив тонким узорным очельем. Она обратила внимание, что в таком виде здесь ходят почти все челядинки, старавшиеся перещеголять друг дружку и добиться расположения молодого князя Владимира Георгиевича.

Подслушав разговор двух служанок, Саломея узнала, что их молодой господин недавно отправил во Владимир свою беременную жену и теперь в его постели перебывали почти все княжеские челядинки. Самые привлекательные из девушек оказываются в княжеской ложнице не только ночью, но и днем.

«Похоже, князь Владимир силен и неутомим, как жеребец! – подумала тогда Саломея. – К тому же он еще и ангельски красив!»

Саломее довелось несколько раз видеть Владимира Георгиевича со стороны, но столкнуться с ним лицом к лицу ей пока не удалось ни разу. Именно страстное нетерпеливое желание этой встречи подтолкнуло Саломею к тому, чтобы нарядиться в легкое льняное платье, подчеркивающее совершенные формы ее фигуры. Саломея и не скрывала от себя самой, что ею движет единственное желание – соблазнить красавца-князя.

В тот день удача улыбнулась Саломее.

Спускаясь из верхних покоев терема на нижний ярус, Владимир Георгиевич узрел черноволосую кудрявую красавицу в длинном белом платье, с задумчивым видом сидящую на скамье возле массивного дубового столба, подпирающего тяжелую балку потолочного перекрытия. Голос князя, казалось, пробудил большеглазую незнакомку от некоей печальной грезы. Присев на скамью рядом с Саломеей, Владимир Георгиевич мигом позабыл, куда и зачем он шел. Пленительный взгляд Саломеи, ее чуть смущенная улыбка и слова, слетевшие с ее красивых уст, заворожили и околдовали молодого князя, который, сам того не ведая, попался в сети опытной обольстительницы, как рябчик в силок.

Вечером этого же дня между Саломеей и Терехом произошел довольно неприятный разговор.

Саломея, со свойственной ей прямотой, объявила Тереху, что уходит от него к Владимиру Георгиевичу.

– Князь люб мне, и я ему по сердцу, – сказала Саломея. – Отныне я буду жить наверху, в княжеских покоях. Не серчай на меня, Терех. Мы с тобой разного поля ягоды.

– Ясное дело, куда уж мне до тебя, Саломеюшка! – проворчал Терех, сняв с себя пояс и в сердцах швырнув его в дальний угол. – Я для тебя слишком мелкая пташка! Тебя привлекают бояре да князья! Что ж, ступай, коль князь соблазнился тобою, ты ведь не жена мне. Токмо хочу напомнить тебе, голубушка: у Владимира Георгиевича есть супруга венчанная.

– Ведаю, – холодно обронила Саломея. – Супруга князя Владимира может помереть при родах, такое бывает. Тогда я стану его законной супругой.

– Ну а ежели княгиня удачно разродится, что тогда? – спросил Терех, снимая с себя сапоги.

– Этот князь мой! – сдвинув брови, проговорила Саломея. – Я не уступлю его никому! Владимир уже без ума от меня, хотя еще не распробовал всех моих прелестей, а что будет, когда он узнает, какая я искусница в постели!.. Скоро я очарую и приручу Владимира, обуздаю его волю, моя красота заслонит от него всех прочих красавиц. Тогда Владимир сам спровадит свою венчанную жену в монастырь.

– Змея ты подколодная! – вырвалось у Тереха. – На чужом несчастье счастье свое построить хочешь! Стерва блудливая!