Д. Н. Садовников
Зазноба
По посаду городскому, Мимо рубленых хором, Ходит Стенька кажный вечер, Переряженный купцом. Зазнобила атамана, Отучила ото сна Раскрасавица Алёна, Чужемужняя жена. Муж сидит в ряду гостином Да алтынам счёт ведёт, А жена одна скучает, Тонко кружево плетёт. Стенька ходит, речь заводит, Не скупится на слова; У Алёны сердце бьётся, Не плетутся кружева. «Полюбилась мне ты сразу, Раскрасавица моя! Либо лаской, либо силой, А тебя добуду я! Не удержат ретивого Ни запоры, ни замки… Люб тебе я али не люб. Говори мне напрямки!» На груди её высокой Так и ходят ходенем Перекатный крупный жемчуг С золотистым янтарём. Что ей молвить?.. Совесть зазрит Слушать льстивые слова, Страхом за сердце хватает, Как в тумане голова… «Уходи скорей отсюда! — Шепчет молодцу она. — Неравно старик вернется… Чай, я — мужняя жена… Нешто молено?» — «Эх, голубка, Чем пугать меня нашла!.. Мне своей башки не жалко, А его — куда ни шла! Коль от дома прочь гоняешь, Забеги через зады В переулок, где разбиты Виноградные сады… Выйдешь, что ли?» — «Неуемный! Говорю тебе — уйди! Не гляди так смело в очи, В грех великий не вводи!..» — «Ну, коль этак, — молвит Стенька, Так на чью-нибудь беду, Я, непрошеный, сегодня Ночью сам к тебе приду!» Отошёл, остановился, Глянул раз, пообождал, Шапку на ухе поправил, Поклонился и пропал… Плохо спится молодице; Полночь близко… Чу!.. Сквозь сон Половица заскрипела… Неужели это он? Не успела «ах» промолвить, Кто-то за руки береёт, Горячо в уста целует, К ретивому крепко жмет… «Что ты делаешь, разбойник? Ну, проснется, закричит!..» — «Закричит, так жив не будет… Пусть-ка лучше помолчит. Не ошиблась ты словечком, — Что вводить тебя в обман: Не купец — казак я вольный, Стенька Разин — атаман! Город Астрахань проведать Завернул я по пути, Чтоб с тобой, моя голубка, Только ночку провести! Ловко Стеньку ты поймала! Так держи его, смотри, Белых рук не разнимая, Вплоть до утренней зари!..» 1882
М. Горький
Легенда о Марко
В лесу над рекой жила фея, В реке она часто купалась; И раз, позабыв осторожность, В рыбацкие сети попалась. Её рыбаки испугались, Но был с ними юноша Марко; Схватил он красавицу фею И стал целовать её жарко. А фея, как гибкая ветка, В могучих руках извивалась Да в Марковы очи глядела И тихо над чем-то смеялась. Весь день она Марка ласкала; А как только ночь наступила, Пропала веселая фея… У Марка душа загрустила… И дни ходит Марко, и ночи В лесу, над рекою Дунаем, Всё ищет, всё стонет: «Где фея?» А волны смеются: «Не знаем!» Но он закричал им: «Вы лжёте! Вы сами целуетесь с нею!» И бросился юноша глупый В Дунай, чтоб найти свою фею… Купается фея в Дунае, Как раньше, до Марка, купалась; А Марка — уж нету… Но всё же От Марка хоть песня осталась, А вы на земле проживете, Как черви слепые живут; Ни сказок о вас не расскажут, Ни песен про вас не споют! (1895), 1902
П. Г. Горохов
Изменница
Бывало, в дни весёлые Гулял я молодцом, Не знал тоски-кручинушки, Как вольный удалец. Любил я деву юную, — Как цветик хороша, Тиха и целомудренна, Румяна, как заря. Спознался ночкой тёмною, Ах! ночка та была, Июньская волшебная, Счастлива для меня. Бывало, вспашешь полосу, Лошадку уберёшь И мне тропой знакомою, В заветный бор идёшь, Глядишь: моя красавица Давно уж ждёт меня; Глаза полуоткрытые, С улыбкой на устах. Но вот начало осени; Свиданиям конец, И деву мою милую Ласкает уж купец. Изменница презренная Лишь кровь во мне зажгла, Забыла мою хижину, В хоромы жить ушла. Живёт у чёрта старого За клеткой золотой, Как куколка наряжена, С распущенной косой. Просил купца надменного, Её чтоб отпустил; В ногах валялся, кланялся, — Злодей не уступил. Вернулся в свою хижину — Поверьте, одурел И всю-то ночь осеннюю В раздумье просидел. Созрела мысль злодейская, Нашёл во тьме топор, Простился с отцом-матерью И вышел через двор. Стояла ночка тёмная, Вдали журчал ручей, И дело совершилося: С тех пор я стал злодей. Теперь в Сибирь далёкую Угонят молодца За деву черноокую, За старого купца. (1901)