обвивающей мою, отвлекает меня.
— Ещё один бокал вина звучит идеально, — говорит Фиби, ведя меня к бару с такой фамильярностью, что можно подумать, что она знает меня годы, а не минуты. — Им, вероятно, придётся обсудить что-то ужасно скучное, например, слияние. Приобретение. Рентабельность, — она издаёт ещё один рвотный звук. — Этого достаточно, чтобы довести девушку до пьянства.
— Отсюда и открытый бар.
— Слава богу, — она качает головой, когда мы подходим к бару. — А теперь перейдём к самому важному вопросу из всех…
Я поднимаю брови.
— Красное или белое?
Я смеюсь.
— Красное.
— Я тоже выберу красное, — говорит она, ухмыляясь и отдавая бармену наш заказ.
Через несколько секунд он ставит два тяжелых хрустальных бокала на мраморную столешницу. Фиби протягивает один мне, щелкает своим бокалом о мой и делает большой глоток.
Когда мои пальцы сжимают бокал, я бросаю взгляд на Чейза. Он всё ещё разговаривает с Бреттом, и что бы они ни обсуждали, это не делает его счастливым. На самом деле, выражение его лица стало таким мрачным, что я боюсь, что его голова вот-вот взорвётся.
Я делаю глоток вина и поворачиваюсь к Фиби. Я уже почти сглатываю, когда она делает потрясающее заявление.
— Я решила, что мы будем подругами, — её глаза искрятся юмором. — Потому что я достаточно побывала на этих мероприятиях, чтобы знать, что ты не можешь пройти через них в одиночку.
Подруги?
Я теряю дар речи, в основном потому, что изо всех сил стараюсь не выплюнуть полный рот вина на неё, пока её слова гремят в моей голове.
Похоже, её не беспокоит, что я не отвечаю, она просто улыбается шире и наклоняется ближе, и говорит на пониженных тонах:
— Я бы никогда не пришла, если бы Бретт не пригласил меня. Я и не предполагала, что он знал о моём существовании, пока он не позвонил раньше. Я хочу сказать, что наши матери вращались в одних и тех же кругах общества, и мы несколько раз пересекались на подобных мероприятиях, но он никогда даже не смотрел в мою сторону, до сегодняшнего дня. Я не знаю, что изменилось, но я не собиралась отказываться… эти парни Крофт горячие. Мегагорячие. Обожги свой долбаный язык горячие.
Боже, она даже звучит как я, когда говорит.
Я с трудом сглатываю.
— Расскажи мне об этом.
— Значит, ты с Чейзом…
Я так и не услышал конца её вопроса, потому что внезапно парни вернулись. Когда они появляются рядом с нами, между ними соблюдается осторожная дистанция, и ни один из них не выглядит особенно счастливым. Но учитывая, что никто не лежит на полу, истекая кровью, я полагаю, что для них это вполне нормально.
Чейз сжимает мою руку, и, повернувшись, я смотрю на него, мгновенно обеспокоенная темнотой в его глазах.
— Ужин вот-вот начнётся. Пойдем, поищем наш столик, солнышко.
Я сжимаю пальцы, давая ему понять, что я его услышала.
— Отлично! Я умираю с голоду.
Бретт улыбается своей сальной улыбкой. К сожалению, это отнюдь не уменьшает его привлекательность.
— Похоже, со столиками произошла путаница, мы с Фиби изначально сидели сзади, а не с остальными членами семьи.
— Как странно, — ровным голосом произносит Чейз.
Улыбка Бретта не дрогнула.
— По счастливой случайности, я поговорил с официантами, и они смогли передвинуть несколько мест, чтобы мы все могли сесть вместе у сцены. Одна большая, счастливая семья, верно, кузен?
Чейз крепко сжимает челюсти.
— Прекрасно.
Бретт переводит взгляд на меня, и я напрягаюсь от его взгляда.
— Джемма, я упоминал? Сегодня я имел удовольствие познакомиться с твоим близким другом. Ральфом. Отличный парень, и он рассказал мне весьма интересные истории о тебе! Уверен, что моя девушка была бы очарована, услышав их, ты не согласна?
— Если мы обмениваемся историями, я уверена, что Чейз мог бы многое рассказать и о тебе за столом, — фальшивая улыбка застыла на моих губах, я поворачиваюсь к мужчине рядом со мной, который едва сдерживает свой гнев. — Пойдем, поищем наш столик, дорогой.
Чейз кивает, обнимает меня за талию и начинает уводить меня. Я оглядываюсь на Фиби, которая всё ещё счастливо улыбается, полностью пропустив напряжённые слова, которыми я только что обменялась с её кавалером, и машу на прощание. Она кажется такой юной, стоя рядом с Бреттом, и слишком милой для него. Но как бы мне ни хотелось схватить её за руку и закричать "беги в горы, пока ещё можешь!" Я не могу. Я не могу. Не раскрывая причины.
И, как бы она ни была мила, это однозначно не вариант.
Я отгоняю мысли о ней и переключаю свое внимание на Чейза.
— Ты в порядке?
Он кивает.
— А ты?
Я тоже киваю.
Мы оба лжём, но ни один из нас не говорит об этом другому.
Он смотрит на меня.
— Она милая.
Я снова киваю, на этот раз серьёзно.
— Да.
— Похоже, вы двое поладили.
— Я бы не стала заходить так далеко.
— Ты ей понравилась, Джемма.
— Да, но это не имеет значения, не так ли? У меня есть чёткое ощущение, что если она когда-нибудь узнает, что я вопиющий продукт неверности её отца… я ей совсем не понравлюсь. На самом деле, она, вероятно, возненавидит меня за то, что я разрушила её жизнь.
— Ты этого не знаешь.
Я фыркаю.
— Может, она никогда не узнает.
— Шутишь, да? — я закатываю глаза. — Мы говорим о Бретте. Бретте. Ты серьёзно думаешь, что если у него есть оружие, которое, как он знает, причинит боль мне — и тебе опосредованно — он не воспользуется им? Он, что, просто пожмёт плечами, скажет "всё в прошлом" и забудет об этом? Ну же, Чейз.
— Прости, солнышко. Я думал, что смогу защитить тебя от этого. Полагал, что прекратил эту историю.
— Ты, правда, остановил её, — я рукой сжимаю его руку. — Никто из нас не мог предвидеть, что этот Крысиный Ублюдок Ральф объединится с Говнюком Бреттом.
— Мне просто жаль, что ты в центре всего этого.
— Не надо, — говорю я мягким голосом. — Потому что, если бы я не была в центре всего этого, меня бы не было рядом с тобой. И сейчас это единственное место, где я хочу быть.
Его взгляд тает, становясь мягким, пока я смотрю, и, наклонившись, он целует меня в лоб.
— Солнышко, — шепчет он.
И только одно это слово в его глубоком, рокочущем голосе согревает меня до глубины души.
ГЛАВА 27
ВСЕГДА
Поиск нашего столика не занимает много времени.
В дальнем конце огромного бального зала, где было