Ни один из них не превосходил другого практически ни в чем, и каждый любил себя в брате и брата в себе.
И вот сейчас, среди рычащего умирающего и торжествующего моря войны, они искали друг друга, чтобы убить. Их ненависть лилась из глаз и рук, превращая прекрасные лица в чудовищные маски, заставлявшие врагов пасовать еще до начала поединка.
И когда трубы одного из войск вдруг сообщили об отступлении, они наконец-то увидели друг друга. Рванулись вперед, до боли вглядываясь в – словно собственные глаза, волосы, лица и не замечая ничего вокруг. Если б они владели магией, воздух взорвался бы от такого накала. Да и без этого первый удар братских мечей сотряс его, отдавшись чуть ли не ультразвуком, повторившись рычанием, вырвавшимся из глоток воинов, – искры полетели во все стороны. И вновь широкий замах. И снова удар одинаковой силы с обеих сторон. Казалось, что братья забыли все свое искусство, полагаясь исключительно на звериную силу.
На них то и дело налетали случайные воины с той и другой стороны. Но они не щадили никого, кто хоть на миг отрывал их от смертельный битвы с собственным отражением.
Клинки сверкали оранжевым пламенем и багровой кровью. Пыль вздымалась из-под мелькающих в ярости боя ног. Щиты были отброшены в стороны. Шлемы сорваны. Лица искажены. Они оба уже покрылись кровью от мелких порезов. Но глаза противника не оставляли возможности обращать на такие мелочи внимания. Кругом лежали трупы друзей и врагов. Под ногами ломались щиты и копья.
Ань сделал шаг назад и наткнулся спиной на стену деревянного амбара. Вер торжествующе взревел и скользящим ударом не позволил брату выбраться из западни. Это, казалось, был конец для первого. Его сила была не столь велика, как у Вера. Он наверстывал ее ловкостью и гибкостью. Ань начал биться еще яростнее, чтобы стереть гнусную ухмылку с лица противника. Один за другим Аню удавалось отводить удары брата по скользящей, но, наконец, последовал последний, которого Ань так боялся… Он начал заваливаться назад. Оба брата закричали. И в это мгновение стена за спиной Аня проломилась, и противники рухнули в образовавшуюся дыру. У самой двери разрушенного амбара, освещаемый золотыми лучами заходящего солнца, сидел, зажимая руками чудовищную рану на животе, командир Вера. Братьям было все равно. Они вновь оказались на равных. Здесь было полно места для маневра. Ань и Вер вновь сошлись в поединке, который им сегодня не суждено было закончить. Выскочив на свободное пространство, они были уже разделены толпой солдат… Спустя какое-то время Ань распознал в звуке труб сигнал к отступлению.
Он выполнил приказ. Но его сердце, ум и тело всё еще жаждали продолжения поединка. В то же время Ань знал, что ему в нем не победить. И не потому, что Вер был сильнее или искуснее, – нет. Ань хотел либо убить брата, либо сам погибнуть от его руки. Вер же хотел только первого.
Их вражда началась давно. Только-только были одержаны первые боевые победы и сбылись мечты о славе. А когда та стала достоянием обоих, ценой за нее оказалась ненависть, рожденная из любви.
Ань ничего не хотел так сильно, как покончить с ней. Но он понимал, что цена этому – жизнь. Каждая секунда могла оказаться последней… Однако они умирали и возрождались вновь в каждое мгновение. Войска, в которых находился Вер, долго преследовали отступающую армию, а когда спустилась ночь, решили остановиться, чтобы не попасть в западню в незнакомой местности. Вер бросил на землю оружие и начал ругаться. На чем свет стоит он поносил и трусость командиров, и слабость воинов, и богов тьмы, и весь мир от самого его сотворения. Его никто не слушал и не отвечал на оскорбления. Вер был лучшим воином и легендарным героем. И все знали настоящую причину его ярости. Все были прекрасно наслышаны о его ненависти к брату.
Так и не успокоившись, Вер отправился к реке, чувствуя на себе осуждающие взгляды и в душе признавая их справедливость. В бою нельзя преследовать личные цели. Может, если б он не был так занят поединком с братом, командир избежал бы смерти.
Вер расстелил одеяло на берегу, решив спать вдали от всех. Этому была и другая причина. Много лет, но в последнее время все чаще, воину снился один и тот же сон. В нем было лето, такое же, как и сейчас, с залитыми солнцем лугами, дурманящими ароматами трав, прохладой воды и беззаботной радостью. В этом сне они с Анем были по-прежнему друзьями.
Волосы брата кудрявились, высыхая на солнце после купания. И в этом сне лицо Аня было все таким же: с чуть меньшими глазами по сравнению с классическими канонами красоты, чуть большим носом, чуть более чувственными губами, – и это лицо казалось прекрасным.
– Что это ты на меня так уставился, а?
– Думаю о том, что ты становишься красавчиком.
Ань смеялся. Они были похожи. Но было что-то их разделявшее: Вер выглядел сильным и благородным, Ань – грациозным и обаятельным.
Даже сквозь сон Вер чувствовал зной летнего дня, слышал звон цикад, ощущал пряную сладость ветра с реки. И ему было хорошо. Он очнулся в холоде на жесткой земле и в одиночестве. Скулы сводило от боли. Душу рвало отчаяние. Сердце вопило в бессилии, почти разрывая грудную клетку. Все существо Вера содрогалось только от одного чувства. Чувства, равным которому по силе была только ненависть.
Ань, лежа на спине, смотрел на темное звездное небо. В нем клокотала ярость. Но слезы в карих глазах стояли не от этого.
А на следующий день снова был бой. И они вновь искали друг друга. И обоих обуревала ярость. Снова клинки высекали искры. И все вокруг горело от их ненависти. Годы мучений и отчаяния сливались в бесконечный бой со своим отражением.
А войска вновь отступали, и братьям не удалось довести свое дело до конца.
Великая река встала на пути бегущей армии. Здесь должна была состояться переправа, но это было и самое опасное место. Переправляться решили под покровом темноты. Ань с небольшим отрядом прикрывал от возможного нападения уплывающие отряды… Угроза вдруг перестала казаться гипотетической, когда в один миг вспыхнули огни, мгновенно высветившие половину реки, а вслед плотам понеслись смертоносные стрелы лучших лучников западного побережья. Отряд Аня прикрылся щитами, и скоро на них обрушились мечи авангарда противника. Их вел Вер. Они вновь встретились, но здесь Вер не мог упустить своего шанса: если Ань переправится на другой берег, им не скоро удастся свидеться.
Полыхнули улетающие во мрак реки стрелы. Взвились клинки. И пламя борьбы охватило берега. Два равных по красоте и искусству воина отдавали дань богу войны. Светлые волосы по плечи и горящие даже во тьме карие глаза сияли в темноте ночи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});