Читать интересную книгу Скала прощания - Тэд Уильямс

— Ты что, его не слышал? — прошептал принц. — Ты не слышал его?

Деорнот забеспокоился.

— Что?

— Шестеро мужчин, две женщины и ребенок, — прошипел Джошуа, оглядываясь по сторонам. — Две женщины! Где Воршева?

Всадник хлопнул его по плечу древком копья, и принц погрузился в исполненное отчаяния молчание. Они с трудом тащились между наездниками, а в небе начинал разгораться рассвет.

Лежа на твердой постели в темной служебной комнате, Рейчел Дракон воображала, что слышит скрип виселиц, который перекрывает шум ветра на бастионах. Еще девять трупов и среди них труп канцлера Хельфсена, раскачиваются сегодня над Нирулагскими воротами, беспомощно танцуя под яростную музыку ветра.

Совсем рядом кто-то плачет.

— Сарра? Ты? — прошипела Рейчел. — Сарра?

Стоны бури стихли.

— Д-да, хозяйка, — донесся заглушенный ответ.

— Благословенная Риаппа, о чем ты-то рыдаешь? Ты разбудишь остальных! — Кроме Сарры и Рейчел, в комнате спали еще только три служанки, но все пять кроватей были сдвинуты вместе для тепла, потому что комната была большой и холодной.

Сарра попыталась успокоиться, но когда она ответила, в голосе все еще слышалось всхлипывание.

— Я… я боюсь, госпожа Рейчел.

— Чего, Глупая, ветра? — Рейчел села на постели, плотно кутаясь в тонкое одеяло. — На улице, похоже, буря, но ты что, раньше ветра не слышала? — Свет горящего факела проник под дверь и позволил рассмотреть бледное лицо Сарры.

— Это… моя бабка говаривала… — служанка нехорошо закашляла. — Бабка говаривала, что в такие ночи… мертвые духи бродят. Что… что можно голоса в ветре различать.

Рейчел обрадовалась, что темнота скрывает ее собственную тревожную дрожь. Если и должна прийти та ночь, так она именно такой и будет. Ветер метался, как раненый зверь, с самого заката, выл в трубах Хейхолта, настойчиво скребся в окна и двери ветвистыми когтями.

Она придала твердость голосу:

— Мертвые не шатаются по моему замку, глупая девчонка. А теперь спи, пока не накликала дурных снов на остальных. — Рейчел снова опустилась на свою лежанку, пытаясь найти положение, удобное для натруженной спины. — Спи, Сарра, — сказала она. — Ветер тебе ничего не сделает, а работы завтра будет полно. Бог знает, как успеть хотя бы подобрать разбросанное ветром.

— Прости, — бледное лицо опустилось.

Через несколько минут, когда кончились всхлипывания, все снова стало тихо. Рейчел по-прежнему смотрела наверх, в темноту, и слушала неумолчные ночные голоса.

Возможно, она и заснула — трудно сказать в таких потемках, — но Рейчел знала, что уже некоторое время прислушивается к какому-то звуку, помимо песни ветра. Звук был похож на сухой скрежет птичьих когтей на черепичной крыше: тихое, осторожное царапанье.

Что-то творилось за дверью.

Может быть, раньше она и спала, но в этот момент она несомненно бодрствовала. Повернувшись на бок, она увидела тень, скользнувшую вдоль полоски света под дверью. Царапанье стало явственнее, и к нему прибавился звук плача.

— Сарра? — прошептала Рейчел, полагая, что звук разбудил служанку, но ответа не было. Прислушиваясь, напряженно вглядываясь в темноту, она была уверена, что этот странный тонкий звук исходит из вестибюля — оттуда, где неизвестный стоит за ее запертой дверью.

— Прошу, — шептал кто-то оттуда, — прошу вас…

Кровь бросилась ей в голову, и Рейчел села, потом спустила босые ноги на холодный каменный пол. Это снится ей, что ли? Ей казалось, что она полностью проснулась, но звук был подобен голосу мальчика, похож на…

Царапанье стало нетерпеливым, в нем появилось ощущение страха: что бы это ни было, оно должно испытывать страх, чтобы так скрестись… Блуждающий дух, бездомно скитающийся, одинокий и заброшенный в эту бурную ночь в поисках своей давно потерянной постели?

Рейчел ближе подкралась к двери, беззвучная, как снег. Сердце ее отчаянно билось. Ветер в бастионах смолк. Она была одна в темноте, наедине с дыханием спящей прислуги и царапаньем того, что находилось за дверью.

— Прошу вас, — снова произнес голос слабо, тихо. — Мне страшно…

Она осенила себя знаком древа, потом ухватилась за засов и отодвинула его. Хоть момент выбора был уже позади, Рейчел медлила, приоткрывая дверь: она боялась того, что ей предстояло увидеть.

Одиночный факел в конце коридора обрисовал неясную фигуру: клок волос, тощие, как у чучела, конечности. Лицо, повернутое к ней, с глазами, сверкнувшими белками, было черным, как будто обгоревшим.

— Помогите, — сказала фигура, с трудом шагнув через порог в ее объятия.

— Саймон! — воскликнула Рейчел, и как это ни нелепо, сердце ее переполнила радость. Он вернулся, через огонь, через смерть…

— Са… Саймон? — промолвил юноша, глаза его ввалились от измождения и боли. — Саймон умер. Он… он умер… в огне. Прейратс убил его…

Он обмяк в ее объятиях. Голова ее кружилась, она втащила его в комнату, опустив на пол, задвинула засов и пошла поискать свечу. Ветер насмешливо завывал, и если ему подпевали другие голоса, ни один из них Рейчел не узнала.

— Это Джеремия, мальчик свечника, — сказала Сарра изумленно, когда Рейчел смыла с его лица запекшуюся кровь. При свете свечи лицо Джеремии с глубоко запавшими глазами и исцарапанными щеками, казалось морщинистым лицом старика.

— Он был таким круглощеким, — заметила Рейчел. Ее мозг бурлил от сказанного парнем, но нельзя делать все сразу. Что бы сказали эти бестолковые девицы, если бы она дала волю своим чувствам? — Что с ним случилось? Он тощий как жердь, — проворчала она.

Служанки столпились вокруг, накинув поверх ночных рубашек одеяла. Джил, уже не такая пышнотелая, как: раньше, из-за того количества работы, которое ложилось на плечи каждой теперь, с уходом части прислуги, уставилась на бесчувственного юношу.

— Мне кажется, кто-то говорил, что Джеремия сбежал, — она нахмурилась. — Зачем он вернулся?

— Не дури! — сказала Рейчел, пытаясь осторожно стянуть с него потрепанную рубашку. — Если бы он сбежал, как бы он мог вернуться в Хейхолт посреди ночи? По небу?

— Тогда скажи нам, где он был? — спросила одна из девушек. Только шоком, испытанным главной горничной при появлении Джеремии, можно объяснить, что она стерпела всю эту наглость.

— Помогите мне перевернуть его, — сказала она, выпрастывая рубашку. — Мы положим его на… Ох! Элисия, Матерь Божия! — она потрясение умолкла. Сарра, стоявшая рядом, разрыдалась.

Спина юноши была покрыта глубокими кровавыми рубцами.

— Меня… меня тошнит! — пробормотала Джил и отскочила в сторону.

— Не дури, — повторила Рейчел, вновь обретая твердость духа. — Принесу мне остальную воду. Здесь одной мокрой тряпкой не обойдешься. И сними простыню с постели, на которой спала Эфсеба, разорви ее на повязки. Муки Риаппы, неужели все делать самой?

На раны ушла целая простыня и часть другой; ноги парня были обожжены.

Джеремия проснулся как раз перед рассветом. Сначала он обвел комнату невидящим взглядом; но через какое-то время, казалось, пришел в сознание. Сарра, на простодушном лице которой легко читались печаль и жалость, подала ему немного воды.

— Где я? — спросил он наконец.

— Ты в комнате прислуги, парень, — сказала Рейчел. — Это тебе следовало бы знать. Ну, рассказывай, в какие передряги ты попал?

Он тупо посмотрел на нее.

— Ты Рейчел Дракон, — решил он, наконец. Несмотря на усталость и пережитый испуг, а также неурочный час, служанки с трудом сдержали улыбки. Рейчел, как ни странно, совершенно не рассердилась.

— Я Рейчел, — подтвердила она. — Ну, рассказывай, где был. Мы слышали, что ты сбежал.

— Ты приняла меня за Саймона, — сказал Джеремия удивленно. — Он был моим другом, но он ведь умер. А я тоже умер?

— Ты не умер. Что с тобой произошло? — Рейчел наклонилась, чтобы отвести прядь волос, упавшую ему на глаза; ее рука задержалась на его щеке. — Ты в безопасности. Расскажи нам.

Он как будто погрузился в сон, но через мгновение снова открыл глаза. Когда он заговорил, голос его звучал яснее, чем раньше.

— Я попытался убежать, — сказал он, — когда королевские солдаты избили моего хозяина Якоба и выволокли его за ворота. Я попутался сбежать в ту ночь, но стражники, поймали меня и отдали Инчу.

Рейчел нахмурилась:

— Этому животному!

Глаза Джеремии расширились.

— Он хуже любого животного. Он дьявол. Он сказал, что я стану его учеником, у этих печей… в его кузнице. Он там считает себя королем… — Лицо юноши вдруг скривилось, он разразился потоком слез. — Он говорит, что он… что теперь он доктор Инч. Он меня бил… Он измывался надо мной.

Рейчел наклонилась, чтобы вытереть его слезы, а девушки осеняли себя знаком древа.