На миг мне показалось, что я видела эту картину когда-то, только тогда ворота были на месте и на стенах стояли часовые. Однажды я так же валялась в снегу во дворе своей родовой крепости, и такое же безысходное отчаяние владело мной. На миг я поверила в это, но этот миг прошел. И отчаяние тоже прошло. Не осталось ничего. Только огромная страшная пустота, и она меня поглотила.
Глава 14 Секретное совещание.
Перемирие закончилось. Моя тайная миссия тоже закончилась. И мое тайное совещание с хэррингом тоже подходило к концу.
Длинный бревенчатый дом южной казармы был поделен на две неравные части, и в меньшей находилось жилье хэрринга, вовсе не похожее на остальные помещения. Занимал хэрринг две комнаты. В одной, большой и почти квадратной, было два окна, кровать с высокой периной, накрытая пестрым лоскутным одеялом, и такой же, сшитый из лоскутков, коврик лежал перед кроватью на полу; на стене тикали ходики, возле окна стоял стол, накрытый клеенкой в голубую клетку, на подоконнике, в расписных фарфоровых горшках, росли кактусы. Что было во второй, без окон, комнате, я не знаю, потому что никогда там не была.
Ярко светило солнце. Сразу же, только придя сюда, я отворила оба окна, отдернула веселенькие голубенькие занавески и, сдвинув в сторону кактусы, уселась на подоконник. Я не любила эту комнату за духоту, обычную здесь в солнечные дни: окна выходили на восток, и до полудня в этой комнате от солнца некуда было деться. Вела я себя несколько нахально и с кактусами обошлась бесцеремонно, но хозяин этой комнаты и этих кактусов многое позволял мне, он всегда помнил, что тех, с кем ты связан секретными обязательствами, надо холить и лелеять. Потому он только усмехнулся, глядя на то, как я хозяйничаю, уселся в плетеное кресло и приготовился меня слушать.
Хэрринг западного участка и мой давний покровитель был высоким сухим стариком. Длинные, абсолютно белые волосы укрывали его плечи, и из этой шелковистой копны выступало прозрачное узкое лицо с орлиным носом и огромными припухшими веками. Белая длинная рубаха, широкие белые брюки и белый плащ — обычное одеяние хэррингов — делали его похожим на древнего призрака, дедушку всех призраков. И, качая обутой в сапог ногой, я рассказывала ему о выполнении своей миссии, чувствуя себя маленькой девочкой под внимательным старческим взглядом. Закончив, я опустила взгляд, словно что-то интересное было в моих пыльных, давно нечищеных сапогах.
— Значит, пророчество Занда, — сказал, наконец, хэрринг своим тенорком, сплетая длинные пальцы на мосластом колене, — Да, это серьезно, моя дорогая, очень серьезно. Ты права. Я всегда знал, что ты умная девочка, и твои выводы мне нравятся. Твой знакомый, несомненно, агент, и то, что на поиски послали агента подобного уровня, говорит, конечно, о многом. Но то, что Перемирие затевалось ради этих поисков, — это чересчур, моя милая. Вороны бросаются искать пророчество всякий раз, как один из сонгов начинает превращаться в занда. Вероятно, там они хотят найти объяснение этому феномену, я уверен, что они и сами не понимают, что это такое — занд. Как бы то ни было, случается это не слишком часто, всего-то их было семь или восемь за последние пятьсот лет.
При звуках его голоса я подняла голову; хэрринг доброжелательно улыбался мне. Его речь показалась мне не слишком содержательной, он любил меня хвалить, и к похвалам я привыкла, но его последняя фраза неожиданно удивила меня.
— Я никогда об этом не слышала.
— Эту информацию Совет хэррингов оставил для своего личного пользования.
Я удивилась еще больше: о Воронах я могла знать, конечно, и не все, но уж о Совете хэррингов…. А я-то думала, что это только лорды играют в секретность, ведут какие-то тайные переговоры, посылают людей шпионить друг за другом, заводят на соседей целые досье. Ради чего хэррингам заниматься чем-то подобным и утаивать информацию от тцалей?
— Это касалось и касается только хэррингов, никого больше из Охотников это не затрагивает, — сказал мой покровитель, — кроме нашей агентуры, естественно. Только поэтому я рассказываю тебе, как обстоят дела. Если бы ты не была моим агентом, ты никогда бы об этом не узнала.
Я смотрела на него, но ничего нельзя было прочитать на этом узком старческом лице, иссеченном морщинами, оно было иронично и спокойно, глаза были скрыты под припухшими, покрытыми сеткой синеватых сосудиков веками.
— При чем здесь агентура? — спросила я.
— А ты как думаешь? — сказал хэрринг, — Ни один из них не стал зандом, занд до сих пор был только один — первый. Мы убивали их еще до перевоплощения. Воплощенный занд мог бы доставить нам немало хлопот.
— Раз они ищут пророчество, на подходе очередное воплощение, — пробормотала я почти про себя.
— Вот именно. Необходимо проверить всех сонгов старше двухсот пятидесяти лет. Если Вороны ищут пророчество, значит, воплощенный занд начал уже проявлять себя.
— И каким образом?
— Необъяснимые вспышки бешенства или, например, приступы апатии. Возвращающийся интерес к физическому миру. Обострение телепатических способностей. Часто доходит даже до способности вести переговоры на расстоянии…
В спину мне светило солнце. Ленивый ветерок шевелил голубенькие шторы. Я зябко поежилась, передернула плечами — от внутреннего, охватившего меня вдруг холода: "я только что говорил с Советом", — "Как — говорил?", — «Мысленно». Славабогам, что они проверяют только сонгов. И даже если его успели сделать сонгом, он все равно не попадет в этот список, ведь ему нет еще и двухсот.
— Ты хочешь, чтобы я занялась этими поисками?
Хэрринг поднял веки и взглянул на меня.
— Не совсем, — сказал он с легкой иронией, словно говоря "уж ты, конечно, была бы рада", — Хотя, возможно, этим ты тоже займешься, если успеешь вернуться. Не поисками будущего занда, разумеется, а его устранением.
Моя улыбка стала несколько натянутой.
— Послушай, моя дорогая, — сказал хэрринг, — неужели ты думаешь, что я не чувствую твоих страхов? Но тебе не о чем беспокоиться. Твой знакомый слишком молод.
Я и сама это знала. Сто девяносто лет — это вовсе не двести пятьдесят. Но — чуяло мое бедное сердце — именно он превращается в занда, именно он, а не кто-то другой. "Я не такой, как другие", — говорил он, и теперь я понимала, что так оно и есть. Сколько их было, этих намеков, мимо скольких странностей я прошла, так и не заметив, но теперь они все всплыли в моей памяти, и я знала — это он. Он превращается в непонятное мистическое существо, нарушающее привычный ход эволюции Воронов. Какой он будет теперь? Я знала, чего можно ожидать от дарсая, знала, чего можно ожидать от сонга, но чего ожидать от того, подобные которому появляются так редко? Что он такое будет? Телепатия, дар пророчества — это все слова, они не отражают сути…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});