его сознание опять отключилось.
* * *
– Готово. Принимайте работу. – На этот раз голос Кризиса был слышен по-другому.
Колин втянул воздух в лёгкие и пошевелился. У него опять было тело. Правда, какое-то не такое. Разлепив глаза, он сощурился от яркого света ламп. Прикрыв глаза рукой, он осмотрелся вокруг прищуренным правым глазом. Место было знакомым. Эту комнату он сам выделил Дракон для проведения техобслуживания костюмов. Вот, значит, где его держали. А вон и вполне узнаваемая «банка для мозгов». А точнее, герметичный прозрачный бокс для биологических материалов. Довольно быстро рядом с ним обнаружились Кризис и автономный модуль Дракон незнакомой конструкции.
– Как самочувствие? – поинтересовался Кризис.
Колин почувствовал себя неловко. И не только потому, что он был без одежды, но и потому что находился на расстоянии вытянутой руки от злодея, собственноручно убившего более тысячи человек. Кстати… Если говорить о «расстоянии протянутой руки», то его правая рука была слишком лёгкой. Колин сосредоточился и обнаружил, что его рука лишилась большей части мускулатуры. Но это не было следствием атрофии. Просто она стала меньше и… моложе? Наконец-то разлепив оба глаза, он осмотрел своё тело. И сразу подтвердились его худшие опасения. Теперь у него было детское тело.
– Зеркало вон там. – Понял его затруднения Кризис, указывая на ростовое зеркало, прислонённое к стене комнаты. Колин торопливо слез с каталки и шатаясь приблизился к зеркалу. Оттуда на него глянул ребёнок лет двенадцати на вид. Долговязый и нескладный. Такой, каким он себя почти уже и не помнил.
– Ты что сделал? – Возопил Колин, бросая гневный взгляд на Кризиса.
– Та-да-м! Встречай свою вторую молодость. Тебе предстоит заново пережить возраст полового созревания. Ах эти годы, когда ты мучаешься вечным стояком и впервые интересуешься девочками. Впрочем, это всё изменения тела. Мозг у тебя всё тот же.
– Колин, как ты себя чувствуешь? – Раздался взволнованный голос Дракон, а управляемый ей модуль переступил с ноги на ногу.
– Приемлемо. – Оценил он своё состояние.
Мускулатуры почти не было, но в целом тело не доставляло никаких неудобств. Если только не считать лёгкого чувства холода. Помещение было техническим, и тут даже отопления не было. А пол представлял собой голый бетон.
– Мне нужна одежда. – Буркнул он, глядя на Кризиса.
– Колин, одежду техника можно найти в шкафу. Боюсь, это единственное, что я пока могу тебе предложить. Ещё один мой модуль уже находится в пути. Он привезёт одежду и кое-какое оборудование.
– Ну что ж, дальше вы сами. – Кивнул Кризис, наблюдая за тем, как Колин натягивает на себя слишком большой комбинезон техника. – И дам вам совет. Колин Уоллис должен умереть. А вместо него может появиться какой-нибудь Уолин Коллис. Думаю, с возможностями Дракон для вас не будет проблемой получить документы на двенадцатилетнего подростка. Что касается Манекена, то я запрещаю вам нападать на него, пока он находится в Броктон-Бее. У меня на него планы. Но если ему вдруг каким-то чудом удастся сбежать, то он ваш. За сим, прощаюсь.
С этими словами Кризис вышел за дверь и аккуратно прикрыл её, оставляя Колина наедине с ворохом проблем. И наедине с Дракон, хотя физически её тут не было. Но он помнил, что его боевая подруга находится в тяжёлой ситуации. Подумать только, она – мозг, плавающий в банке. Взгляд сам собой скользнул на контейнер, в котором всего несколько минут назад плавал его собственный мозг. Нужно найти мозг Дракон, а потом вернуть ей тело. И главное, вернуть ей свободу. Прежде всего, свободу от Кризиса. А то, кто знает, что этому психу придёт в голову через пять минут?
Интерлюдия 11.14 (Рэйчел)
Жуткий вой пронёсся по пустым улицам города, вселяя страх и ужас в сердца немногочисленных слушателей. Это был не просто вой. Это был трубный горловой звук, позволяющий понять, что издавало его существо размером со слона, а то и больше. Вслед за первым воем раздался второй. Третий. А потом целая свора безумных монстров подхватила этот вой, изображая многоголосый хор.
Сука сидела верхом на Бруте. Он был самым сильным в её стае, так что и право нести её на своей спине досталось ему. Рядом бежала Анжелика. Из всей стаи она была самой умной, а потому десяток собак, находящихся в её подчинении, составляли костяк ударной силы. Той самой силы, с помощью которой она собиралась зачистить свою территорию от людей.
Когда-то, когда она только присоединилась к Неформалам, у неё была мечта найти друзей среди людей. Найти кого-то такого же, как она. Увы, все эти мечты обратились в прах. Не в один момент. Но чем дольше она находилась рядом с «товарищами», тем больше понимала, что это не для неё. Проблемой было то, что другие варианты были ещё хуже. Кто-то мог считать её дурой, но она отлично понимала, что не протянет долго, если открыто выступит против всего мира. Так что продолжать оставаться среди Неформалов – было лучшим возможным решением.
А потом пришёл Кризис.
Первым делом он показал свою силу, порвав её и собак на куски всего за несколько секунд. А потом… потом он исцелил её саму и собак. Даже исцелил Анжелику. Сука признала его лидерство, но стала всё больше задумываться над тем, чтобы свалить из этого поганого города подальше от настолько поганых «друзей». А потом, она опять облажалась. Стала самоуверенной и поплатилась за это. Её до сих пор трясёт от мысли, что её чуть не убили обычные бомжи, стукнув битой по голове.
Когда она пришла в сознание, мир изменился. Точнее, изменилась сама Сука. Её сила стала быстрее отзываться на её желания. А главное, она начала ощущать мысли собак. Стоило хотя бы раз применить свою силу на собаке, как появлялась незримая нить, с помощью которой она могла слушать мысли питомца и передавать ему приказы.
Именно тогда она поняла, что общество людей ей больше не нужно. Она продолжила подчиняться Кризису, признавая его силу. Но в душе она желала освободиться и жить самостоятельно. Только со своими собаками. И чтобы в округе не было ни одного человека. Ей уже начало казаться, что эта мечта неисполнима, но Кризис доказал обратное. Он выделил ей часть города и дал право выгнать оттуда всех людей.
Три дня назад она начала метить свою территорию. Так, как это делают собаки, но с оговоркой на ограниченные возможности людей.