Макс достал из кармана кошелек.
– Позвольте мне заплатить за ужин. И спасибо, что выслушали меня. Вы мне очень помогли.
– И вам спасибо. Я пойду собираться, да и Люк обещал позвонить.
Они встали из-за стола, и Джейн на прощание поцеловала Макса в обе щеки.
– Надеюсь, мы с вами еще увидимся, – сказала она.
– Конечно, – кивнул он. – Я буду очень рад, если вы приедете ко мне в Лозанну.
Джейн сердечно попрощалась с юношей и, только войдя в лифт, сообразила, что Макс так и не сказал ей, где скрывается фон Шлейгель.
* * *
Люк закончил разговор с метрдотелем ресторана в гостинице, где жила Джейн, и теперь ошеломленно глядел на телефон. Странное поведение Джейн объяснялось очень просто: она ушла на свидание.
Люк позвонил ей гораздо раньше, чем предполагал, потому что управляющий «Гранд-отеля» прислал Дженни огромную коробку шоколада и целый поднос пирожных. Девочка объелась сладостей и отказалась идти на ужин. Люк узнал расписание поездов и решил сообщить Джейн точное время отправления. В номере Джейн не было, но консьерж сказал, что она ужинает в ресторане.
– У вас что-то срочное?
– Мне нужно сообщить ей время отправления поезда.
– Я соединю вас с метрдотелем, – предложил консьерж.
– Спасибо, – ответил Люк.
Метрдотель взял трубку и осведомился:
– Мсье Рэйвенс, вы ищите мадемуазель Эплин?
– Да.
– Простите, им только что подали горячее. Если вы настаиваете, я ее приглашу.
Люк замялся, не зная, что предпринять.
– Спутник мадемуазель Эплин предупредил меня, что у них мало времени, они задерживаться не будут, – пояснил метрдотель.
Люк вздрогнул, услышав, что Джейн ужинает с неизвестным мужчиной.
– Нет-нет, не стоит прерывать их трапезу, – ответил он и резко попрощался.
«Джейн мне солгала! – возмущенно подумал он, вспомнив ее небрежное замечание о многочисленных приглашениях. – Наверняка она согласилась встретиться с одним из своих поклонников!» Ее предательство задело его до глубины души.
– Пап! – окликнула его Дженни.
Люк не ответил, рассеянно уставившись в окно, на залитые дождем парижские улицы. На город опустились серые осенние сумерки.
– Пап, что случилось?
– Ничего, – резко ответил он. – Я задумался. Слушай, а зачем нам ждать до завтра? Давай прямо сейчас поедем в Прованс.
– Ты что, с ума сошел? Ночь же!
– Без четверти шесть, ранний вечер. Поезд отходит в полвосьмого, мы успеем.
– Куда ты так торопишься? – удивилась Дженни.
– От ужина ты отказалась, так что нас здесь ничего не держит. Представляешь, завтра утром мы проснемся в новом городе…
– А как же Робер? Ты же не знаешь, где он теперь живет, – возразила девочка.
– Ну и что? – пожал плечами Люк. – Возьмем напрокат машину, съездим в Люберон. Как захотим, так и сделаем, мы ведь сами по себе, ни от кого не зависим.
– Ура, приключение! – воскликнула Дженни.
– Спорим, я быстрее соберусь?! – подзадорил ее отец и позвонил консьержу: – Пришлите носильщика, пожалуйста. Мы уезжаем. И прошу вас, если вдруг мне позвонят, не соединяйте.
Люк прекрасно понимал, что ведет себя по-детски, но, затаив обиду, не хотел объясняться с Джейн. Она оскорбила его чувства, он не мог простить ей предательства и теперь мечтал только об одном: поскорее уехать из Парижа, хотя это и создавало непредвиденные осложнения для выполнения его плана. Если бы Джейн поехала в Прованс, Люк оставил бы их с Дженни в Сеньоне, а сам отправился бы в Фонтен-де-Воклюз. «Ничего, – решил Люк. – Я что-нибудь придумаю».
Он торопливо написал записку управляющему гостиницы с благодарностью за радушный прием. Для Джейн Люк сочинил короткое письмо.
– Пап, я готова! – заявила Джейн.
В дверь постучали.
– Это носильщик! Надевай пальто, – сказал Люк, надписывая конверт. – Ну, пошли!
Он подхватил портфель и вышел из номера.
Через десять минут они уже мчались в такси по залитым дождем парижским улицам, направляясь к Лионскому вокзалу. Люк печально улыбнулся дочери, укоряя себя за трусость.
Дженни как будто почувствовала его настроение и пробормотала:
– Мне почему-то кажется, что мы сбежали.
Люк с облегчением вздохнул: дочь ни слова не сказала о Джейн.
– Прошу прощения, мадам, мсье Рэйвенс просил его ни с кем не соединять, – произнес консьерж.
– Он в номере?
– Простите, я не знаю.
– Меня зовут Джейн Эплин, мсье Рэйвенс ждет моего звонка. Будьте добры, дайте ему знать, что…
– Мадам, его нет в гостинице.
– Да-да, он ушел ужинать с дочерью…
– Нет, мадам, видите ли, они рассчитались и уехали.
– Уехали? – ошарашенно переспросила Джейн.
– Да.
– Не может быть!
– Мадам, я совсем недавно вызвал им такси.
– А вы не знаете, куда они направились?
– К сожалению, нет.
– Может быть, вы спросите у швейцара? – спросила она, догадываясь, что консьерж ей ничего не скажет.
– Мадам, правила не позволяют нам сообщать подобную информацию посторонним.
– Да-да, я понимаю, – вздохнула она.
– Но мсье Рэйвенс оставил для вас письмо…
– Отлично! Прошу вас, пошлите его мне с нарочным. Немедленно, – попросила Джейн.
– Будет сделано, мадам.
Джейн опустила телефонную трубку на рычаг и задумалась. Что произошло? Успел ли Макс поговорить с Люком? Неужели Люк в одиночку отправился в Прованс? Почему он не позвонил?
Она решила дождаться посыльного в фойе, надеясь, что письмо объяснит причину внезапного отъезда Люка, и изумленно заметила, как в гостиницу вошел Макс.
– Ох, Джейн, простите, не ожидал вас здесь увидеть.
– А я – вас, – досадливо заметила она. – Что случилось?
– Я опоздал, – смущенно признался он. – Люк с Дженни уже уехали.
– Да, я знаю. А вам известно, куда они отправились?
– Швейцар вызвал такси до Лионского вокзала. Люк едет в Прованс.
– О господи!
– Ну, нам никто не помешает поехать за ними, – сказал Макс.
– Вы серьезно?
– Вполне. На вечерний поезд мы опоздали, придется сесть на утренний.
– И куда мы с вами отправимся?
– В Фонтен-де-Воклюз, в окрестностях Л’Иль-сюрла-Сорг.
– Люк собирался посетить Мон-Муше, – вспомнила Джейн.
– Это неважно, – возразил Макс. – Даже лучше, если мы первыми доберемся до Фонтен-де-Воклюза. Я выясню расписание поездов и сообщу вам.
Они с Максом попрощались. Едва юноша ушел, явился посыльный из «Гранд-отеля».
– Мадам Эплин, для вас письмо, – сообщил ей консьерж.
– Да, спасибо, – ответила Джейн, взяла со стойки конверт и торопливо направилась к себе в номер, сгорая от желания прочесть послание Люка.