— Не видишь, — констатировал. — Смотришь, а не видишь.
И он кивком головы указал на прозрачную камеру микроскопа с находящимся в ней обломком:
— Как ты думаешь, что это такое?
— Кристалл, — угрюмо ответил Тресилов. Угрюмость, вообще, стала составной частью его характера за несколько прошедших суток. — Дурацкий кристалл дурацких камней этой дурацкой планеты.
При каждом "дурацком" слове Маккольн ласково кивал головой.
— Угу, — кашлянул он, когда Олег замолчал. — Сам дурак. И я, кстати, тоже. Потому что думал точно так же, как ты. Но это, брат, не кристалл. Вернее, не совсем кристалл. Или, опять же, совсем не кристалл. — Он сделал короткую паузу. — Это, брат, вирус. Вирус-переросток. Лунный, если можно так выразится, акселерат.
— Подожди, подожди, — запротестовал Тресилов. — Ты хочешь сказать, что эти шпили… Лайстоны эти…
— Совершенно верно. Колония вирусов. Огромная колония огромных вирусов.
Олег прислонился спиной к двери, возле которой так и продолжал стоять.
— Больная планета, — произнес тоскливо. — Слушай, а для людей…
— Для людей? Ну, если бы каждый человек был размером с Луну, то — может быть. А так… — рассеянно ответил Маккольн, возвращаясь к работе на пульте. И вдруг вздрогнул. Это было ему совершенно несвойственно. — Знаешь, Олег, ты иди, иди. Не мешай. Я тут поработаю немножко, пока автоматика копошится. А ты в рубку сходи, дублирующие системы проверь.
— Системы, системы!.. — внезапно взорвался Тресилов. — Вирусы, блин, у него! В башке у тебя вирусы! В Архимед лететь надо. Переговоры вести, драться, если нужно, но вытаскивать, в конце концов, Руслану оттуда. А потом уж вот это все, — и он растопыренной ладонью ткнул в экран микроскопа.
— Олег, — серьезно произнес Маккольн, — чем больше мы будем знать об этой дурацкой, по твоему же меткому выражению, планете, тем больше у нас будет шансов вытащить Барбикен живехонькой и невредимой. Информация, брат, очень сильное оружие. Поэтому ты иди, иди. Не мешай.
Тресилов резко развернулся и выскочил из лаборатории. Если бы двери ее были не задвижными, а захлопывающимися, то их бы сорвало с петель.
— Да, — крикнул ему вслед Маккольн, — по эфиру пошарь! На предмет всяких там разговоров непонятных.
В этом что-то было. Было что-то, касающееся непосредственно Русланы. Поэтому Олег решил основательно засесть в рубке, включив все, что способно было работать в радиодиапазоне.
Эфир спокойно растекался фоном излучения, пытаясь хоть им прикрыть эту, ободранную до космоса, планетную глыбу. Иногда в нем что-то всхлипывало, словно кто-то вздыхал, жалея ее, болезную. Ничего, похожего на осмысленную передачу, не наблюдалось. Тресилов взглянул на часы. До окончания подзарядки оставалось девять минут, а потом "щупальца" осьминога "Лунной Республики" можно будет убирать.
Вздохнул и потянулся к выключателям. Но внезапно в эфире что-то коротко стрекотнуло. Словно кузнечика на лугу потревожили. Олег насторожился. Стректонуло еще раз. Пауза. Два стрекота, налаживающихся друг на друга. В них влился еще один, более тихий и другой тональности. Наступило короткое молчание, а потом стрекоты заволновались, перебивая один одного. Словно что-то увидели и теперь обменивались впечатлениями.
Олег почувствовал, что у него на лбу выступила испарина. Быстро включил радар, высвечивая на экране электронную карту окрестностей места посадки "Лунной Республики". Более светлые пики перемешивались с тусклыми впадинами и черными зигзагами провалов. Это напоминало зеленоватые облака, прорезываемые угольными молниями. В центре находилось темное пятно впадины, на грунте которой стоял их корабль. Островок спокойствия в бушующем мире. Впрочем, сейчас этот островок напоминал Олегу "глаз урагана".
Он включил систему ориентировки, пытаясь определить направление хотя бы на один источник стрекотания. И вздрогнул. Источник находился совсем рядом. На пике отвесной скалы, находящейся справа от шлюзовой камеры "Республики". Олег мгновенно вспомнил ее. Она напоминала перевернутую оплывшую сосульку и возвышалась над кораблем метров на пятьдесят. Второй источник находился слева, почти напротив первого, на гребне кряжа, отвесно обрывающегося за горизонт. Третий…
Расположения третьего Олег определять не стал, включая экраны обозрения и задействовав всю электронную оптику корабля, превращая его тем самым в эдакий микроскоп из лаборатории Дэна, но размером с многоэтажный дом. Никакого наличия никаких вирусов он, естественно, не показал. Он показал нечто иное.
— Дэн, — прошептал Олег по внутренней связи, будто боясь, что его подслушивают, — Дэн, включи наружку. Третий экран.
В корабле было тихо-тихо, словно в могиле. В полностью автоматизированной электронной могиле. Потом тишина прошелестела голосом Дэна:
— А в пятом видишь?
Тресилов перевел взгляд на пятый экран. Картинка на нем немногим отличалась от первой. Разве что высотой, на которой в мутное небо с отсветами солнечной короны была врезана трехметровая фигура, стоящая на самом гребне продолговатой скалы. На горе-сосульке с третьего экрана замерла точно такая же, безликая, мерцающая ртутными отблесками. Словно вещество зеркальных шлемов скафандров "Республики" расплавилось, потекло вниз, и покрыло металлическим слоем все изгибы тел загадочных альпинистов.
— Что это за терминаторы? — жалобно спросил Олег, совершенно не надеясь на вразумительный ответ.
— А я знаю? — раздалось по внутренней связи. — Стоят. Молчат. Не двигаются. Ох, чувствует мое сердце, без Архимеда тут не обошлось!
— Они стрекочут.
— Чего? — не понял Маккольн.
— Стрекочут, говорю, на коротких волнах. Переговариваются, что ли.
— Вот ведь балаболки! Но, однако, какое же оживленное движение на этой мертвой планете! Спрятаться от назойливых глаз некуда… Их двое? Больше не видишь?
— Есть третий. Но бормочет слабо. Не разберу откуда.
— А ты разберись, разберись. А то знать не будем, на скольких гостей стол накрывать. И какое угощение готовить.
Олег крутанул ручки настройки, вслушиваясь в нарастающее стрекотание, и…
— Дэн! Дэн, их уже, по меньшей мере, пятеро или шестеро! Трудно количество определить, боюсь ошибиться.
Впрочем, через несколько минут стало понятно, что ошибиться в этой ситуации довольно затруднительно. Поскольку действо постепенно разворачивалось и переходило из радиодиапазона в визуальный: еще две мерцающие фигуры возникли на скалах, сжимающих свое кольцо вокруг "Лунной Республики".
Вслушиваясь в стрекотание и вглядываясь в экраны, Олег, сквозь растерянность и тревогу уловил ощущение чего-то очень знакомого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});