Читать интересную книгу Вестник Хаоса - Стас Иванов

Из всей этой толпы знатных и богатых аристократов выделялся лишь один. Молодой парень по имени Лин, троюродный племянник почившего наместника Вучика, сидел на самом краю в последнем ряду, затравленно озирался по сторонам и явно был не рад своему повышению из простого ученика счетовода до наместника Казавы. Известие, что он является единственным живым родственником Вучика, было для него настоящим сюрпризом, причем не самым приятным. После появления пропавшего наследника Замбаги в городе было неспокойно, между первородными и людьми то и дело вспыхивали потасовки и подавить назревающее восстание можно было лишь крайними мерами. Вот только мягкосердечный парень никак не мог решиться на них и, по донесениям Воронов, собирался бежать в Вольные земли. Однако его планам помешала нужда явиться на созванное первым советником князя Брагии собрание наместников, куда его и доставили вопреки его воле.

Сидевший в первом ряду по центру первый советник — желчный, тучный мужчина лет пятидесяти с круглой лысиной на макушке — стукнул набалдашником короткого скипетра по полу.

— Мы требуем объяснений вашему поведению, князь, — громко произнес он. — Мы не возражали, когда вы назначили наместников Тамзина и Камината командующими войсками. Они сильные маги, доказавшие преданность своему долгу, и умелые воины, не раз участвовавшие в стычках с Вольными, но, простите мою грубость, князь, они оба — абсолютно никчемные стратеги. Как вы могли бросить их одних на произвол судьбы? Неудивительно, что войско Тамзина несет огромные потери. А войско Камината теперь в ловушке горных. При этом Канимат сообщает, что именно вы приказали ему завести армию в туннели, хоть он и предупреждал вас о возможной засаде.

Поставив локоть на подлокотник, Нидза прикрыл глаза ладонью, чтобы ненароком не выдать испытываемое им раздражение от необходимости выслушивать претензии советника.

— Уважаемый советник, — вступил в беседу очень худой мужчина с покрытым пигментными пятнами лицом, сидевший по правую руку от советника, — вы забываете, что наш князь в одиночку нанес сокрушительный удар лесным и горным. Теперь наш род владеет запретными секретами ничтожных демонов. Ради такого не жалко пожертвовать каждым вторым жителем нашей великой страны. Больше никто и никогда не посмеет угрожать Брагии и противиться воле нашего князя. Выгода решения господина Нидзы использовать наши войска, чтобы отвлечь основные силы врага, вполне очевидна. Пусть лесные и горные вырежут хоть всех наших солдат, с запретным заклинанием лесных мы всегда сможем сделать новых. Благо в нашей стране полно людей. — Мужчина вытянул шею, обернулся и кинул взгляд на новоиспеченного наместника Лина. — В Казаве сейчас как раз назревает бунт. Почему бы нам немного не помочь нашему юному соратнику и не избавить его от проблемы в лице людей? А заодно мы сможем испытать заклинание оживления.

— Здравая идея, — решил советник. — Голосуем.

Вверх взметнулись руки наместников. Кто-то вскинул с охотой, кто-то — чуть поколебавшись. И лишь Лин, которого, казалось, хватит удар, последним и явно пересиливая себя вытянул вверх трясущуюся руку, уступив решению большинства.

Оглядев лес рук, советник удовлетворенно кивнул:

— Вот мы и решили нашу проблему с Казавой. Князь, слово за вами.

Головы всех наместников повернулись к Нидзе, их красные глаза буквально сверлили его. Но погруженный в свои мысли князь не проронил ни звука.

Иномирец… как же он раздражал. Впервые за всю свою жизнь довелось столкнуться с человеком, которого никак не удавалось понять. Все — и люди, и демоны — всегда поступали так, как велел им самозваный беловолосый наследник. Они были так предсказуемы, послушны и покладисты. Иногда они артачились, упирались, пытались возражать и спорить, но в конце концов неизменно уступали чужой воле. И охотно предавали свои идеалы. Прямо как юный наместник Лин. Ибо все понимали, что на Сайтане правит сила и что это очень и очень выгодно держаться стороны самого могущественно мага мира. Но этот жалкий человечишка…

Что вело его, что заставляло его так настойчиво преследовать и неизменно настигать свою цель? Почему он отказался от великодушного предложения отправить его домой? Не дурак, он не мог не понимать свою беспомощность перед великим магом, так почему же он так упорно шел навстречу своей смерти?

Ведь не из-за простого желания помочь Замбаге и не из-за веры в добро? Ведь никто не будет жертвовать своей жизнью ради одного пустого и глупого слова «справедливость».

Этот человек… он так сильно напоминал отца Замбаги — Корникса. Он был почти как те малолетние беспризорники и уже взрослые бродяги, которые безвозмездно подкармливали его, лишая самих себя последнего куска хлеба, и благодаря которым семилетнему калеке, впервые оказавшемуся на улице, удалось выжить, окрепнуть и встать на ноги.

Как же их звали? Блум… Сора… Мефиса… Грей… Интересно, где они сейчас и чем занимаются? И почему их имена так легко и быстро всплывают в памяти, хоть прошло уже столько много лет?

Возможно, если бы тогда удалось подавить в себе ненависть и остаться на улице вместе с теми нищими беспризорниками из людей и первородных, то дальнейшая жизнь сложилась бы совсем иначе. Возможно, сейчас не пришлось бы задумываться, а прав ли он и стоит ли на самом деле довершать задуманное и уничтожать Брагию.

Но тот знатный первородный, который опознал в изуродованной проститутке дочь аристократа, под видом клиента пришел к ней и прирезал ее, дабы она не могла навлечь позор на род первых магов Сайтана… Он был таким же, как эти зажравшиеся, упивающиеся безграничной властью и верящие в собственное величие наместники. Величие, которого ни один из них не заслужил и которое досталось им по наследству. Он был таким же, как те богатенькие первородные из Верхнего города, которые с отвращением смотрели и плевали на рискнувшего появиться на их улицах калеку. Их презрительные взгляды подпитывали ненависть мальчика, дававшую ему силы жить и бороться, именно они привели его к трону…

Нет, никакой пощады! Брагия с ее отвратными порядками и завязанном на традициях укладом жизни должна исчезнуть!

А дальше будь что будет…

Но сначала надо дождаться иномирца. Он придет, он обязательно придет, чтобы встретить свою смерть, этот никчемный дурак. Он обязательно попытается спасти этот древний мир.

Но как же сильно хочется понять, что творится у него в голове и что ведет его. И чем сильнее желание понять его, тем больше хочется раздавить, уничтожить, втоптать его в грязь…

— Князь! — от нетерпения застучал скипетром по полу советник. — Вы меня слышите?! — Нидза убрал от лица ладонь, и советник вздрогнул. — Князь, что с вашим лицом?

Ненависть, десятилетиями тлеющая внутри него, тщательно скрываемая от всех ненависть начала прорываться наружу, овладевая разумом хладнокровного мага. Больше не было смысла скрывать свое истинное лицо, больше не надо было изображать из себя верного стране правителя. Теперь можно было стать самим собой и показать этим властным ублюдкам их ничтожность.

— Эй ты! — указал на советника Нидза. — Что ты там говорил? Хочешь убить всех людей в Казаве?

— Что это за обращение, князь? — возмутился советник. — У меня есть титул и имя.

Дернув уголком губ, Нидза признался:

— Я не помню твое имя, советник. Как и имена всех остальных.

Советник прищурился.

— Нидза, не забывайтесь, кто вы и кто мы. Именно благодаря всем нам вы сидите на троне. И кроме вас, у престола Брагии есть еще один наследник. А учитывая слухи, которые недавно начали распространять про вас. Что вы самозванец… Вам лучше не ссориться с нами, Нидза. Сейчас я напишу указ о казни рабов Казавы, а вы как обычно просто подпишите его. И на этом мы навсегда забудем о шутке, которую вы позволили отпустить в наш адрес.

Нидза положил руки на подлокотники, закинул ногу на ногу.

— Это была не шутка. И да, я на самом деле самозванец. Во мне нет княжеской крови. А белые волосы… это небольшая ошибка мага, который во младенчестве спас мне жизнь. Я никогда не был избранным судьбой великим магом, я сам стал им.

От подобной новости наместники пришли в движение, по залу разнеслись приглушенные шепотки.

— Всем тихо! — рявкнул советник. — Князь просто пошутил. Он утомился с дороги, он ранен и плохо себя чувствует. Сейчас он подпишет указ, и мы все забудем.

— Я не позволю вам казнить людей Казавы, — с нажимом произнес Нидза. — После того, как я уничтожу магию этого мира, им еще будет нужно поднять бунт и вырезать всю местную знать. И то же самое вскоре случится по всей Брагии. — Всепоглощающая ненависть окончательно завладела им, и, поднявшись на ноги, дрожа от едва сдерживаемого гнева, Нидза, постепенно переходя на крик, прошипел: — Вас возмутило желание Корникса возвысить людей, и я убил его. Вы хотели власти, и я дал вам ее. Вы хотели сделать людей рабами, и я позволил вам это. Я позволил вам делать все, что вам вздумается, и как вы распорядились этим даром? Убивали, грабили и отнимали у людей и неугодных вам первородных их земли, жен, детей и даже их жизни. Все, хватит! Сейчас вы ответите за всё!!! Я больше не могу смотреть на ваши мерзкие рожи!!! Жаль только, что никто из вас не увидит, как будут пылать ваши поместья, как будут вешать и сжигать ваших родных. Вы сдохните здесь и сейчас! За всех тех невинных людей и первородных, кого вы убили и искалечили, я повешу вас, ублюдков, на ваших собственных кишках!!! — Он вскинул руку и указал на потрясенно переглядывающихся стражников, с копьями стоявших у выхода. — Вы, убирайтесь из зала и заприте двери. Любой, кроме иномирца, кто войдет сюда, лишится жизни.