фактически крест на возможности разрешения гей-браков в стране! Это не то что несправедливо, это противоречит законам логики.
Представьте, если вам, гетеросексуальным парням, сказали, что путаться с девочками – это нехорошо, что это «фу»… Разве бы вы послушали этих людей? Почему у вас отсутствует эмпатия? Почему вы не можете представить себя на месте другого человека, который от вас отличается? Почему, почему, почему?.. Становится всё хуже и хуже, и… я разбит. Я боюсь высунуться, заявить о себе. Здесь нельзя жить без опаски быть высмеянным и непонятым…»
Следующую письмо-мысль окрашивал грустный синий цвет.
«Дорогой Влад… похоже, это всё. Я потерял всякую надежду на то, что мы когда-нибудь будем вместе. Я ошибался, когда считал тебя би. Нет, ты не такой, я теперь точно знаю… И ты слишком увлечён нашим проектом. Я взломал твой ноутбук, Влад… Надеюсь, ты никогда не узнаешь о моём проникновении. И я не нашёл в твоей базе данных ни единого намёка на бисексуальность.
Мне кажется, я сделал что-то противное, но назад пути нет. Теперь я с новой целью живу. Я устал от сковывающего страха, безысходности и отсутствия перспектив… Хочу уехать из этой страны. Я уеду в Америку, Влад. Для этого мне потребуется много денег…
И теперь, взломав ноутбук, я знаю, что деньги у тебя есть.
Мне очень жаль, что придётся сделать тебя несчастным… Влад, прости, но моя мечта важнее. Я благодарен тебе и желаю самого лучшего, поэтому я сделаю так, чтобы ты не узнал правды. Ты будешь подозревать только Антона. Этот парень плохой, прогнивший изнутри, и он мне никогда не нравился. У меня нет выбора. Я создам себе такую жизнь, которую заслуживаю, и меня ничто не остановит…»
Влад остановился и почувствовал, что насытился правдой.
Он отбросил письмо и увидел поодаль ещё один плотный кластер. Этот болотного цвета кусок памяти был настолько большим, что превосходил даже кластер со знаниями о программировании, и от него веяло мрачностью… В Саше скрывалось что-то ещё более зловещее, чем кража огромной суммы денег, подстава Антона и гейские чувства? Датирован кластер 29-м апреля 2016 года – днем нападения «шаров смерти». Что такого могло произойти в тот день, что кластер памяти разросся до подобных размеров?
Влад ради интереса попытался протолкнуться туда своими мысленными волокнами, но изнутри выскочило нечто агрессивное с чёрными щупальцами. Существо разрезало все посторонние волокна тонкими мерцающими зубами. Ещё несколько летающих клякс попытались прогнать смотрящего. Они медленно плавали туда-сюда, бросая подозрительные взгляды на человека, который посмел протянуть мысленные волокна к их собственности. Судя по всему, кластер был запоролен.
«Чёртов гей-программист», – подумал Влад.
Оставив попытки попасть в эту «запретную зону», Влад вдруг вспомнил об Арпине. Что, если удастся узнать… её истинные чувства к нему? Она любит?
Вдруг из внешнего пространства появилась энергетическая лапа, схватила парня за руку и потащила дальше. Влад вдруг вспомнил, что его привели в это загадочное место не ради экскурсии.
Его тащили всё глубже и глубже, за тысячное, миллионное дно этого бесконечного вязкого космоса. Будет что-то ещё? Там есть что-то более мерзкое?
Тот, кто тянул на дно, обхватил его вторую руку. Влад ощутил лёгкое покалывание и теплоту. Стенки тоннеля всё сужались и сужались.
Вдруг остановились. Внизу зияла чернота, а существо всё ещё держало Влада, скрываясь за ширмой тёмного облака. Струйки света мерцали вокруг, лаская мысли. А думал он о…
– Папа?
Из тьмы вышел не кто иной, как родной отец. Его тело состояло из той самой квантовой пены, из которой ткались воспоминания. Одет он был в свою обычную одежду. Причёска, глаза, руки… всё будто содрано из памяти с точностью до последнего волоска. Папа отпустил руки Влада, подлетел и заглянул прямо в глаза с ненавистью и страстью.
– Ты нехорошо себя вёл, маленький засранец, – сказал отец.
– Я извинюсь перед ним, я обещаю! Я извинюсь! – задыхался Влад, не понимая, какие слова надо подобрать, чтобы его простили. Инстинктивно он хотел встать на колени, но у него не было колен. Он хотел плакать, но у него не было глаз. Он хотел обнять отца, но у него не было рук. Лишь бесплотные проекции.
– Не спеши. Мы покажем тебе ещё кое-что. Ты ощутишь это всеми струнами души.
– Что?
Отец хитро улыбнулся, схватил сына за руку и снова увёл в черноту.
Он вёл его в глубь таких расщелин подсознания, что назад, казалось, уже не выбраться. Встречные энергетические струи пронизывали всё тело и неприятно щекотали по нервам. Туннель становился тесноват. Внизу зияло что-то безумно чёрное, чернее самого чёрного космоса.
Они вылетели из воронки и попали в широкое пространство, наполненное синими тонкими волокнами. Здесь они остановились.
Снизу прямо на Влада смотрела чернейшая мерзопакостная сфера с длинными щупальцами. Эти щупальца медленно извивались, будто водоросли на дне океана. Сфера интенсивно булькала, шевелилась и манила к себе, словно суккуб. Она завораживала и отталкивала одновременно. Владу почему-то хотелось нырнуть туда с головой. Чтобы его утащили на самое дно, чтобы он уже никогда отсюда не выбрался и слился в единое целое с этим.
Что же может одновременно отвращать и соблазнять?
Эта штука на дне называлась «зависть».
Вся его жизнь с того момента, как он встретился с Антоном, была связанна с этой штукой, в которую он падал легко, со свистом в ушах и очень долго. Зависть копошилась и отращивала липкие жгутики в глубинах его подсознания, управляя всеми поступками и эмоциями. Он ежесекундно завидовал деньгам Антона, его связям с красивыми девчонками, профессиональному чутью, безграничной харизме и позитивности, что привело в конце концов к ментальной слепоте.
– Зависть, – промолвил Влад. – Всё это время… была зависть… Смертный грех.
Отец, скрывающийся за чернотой, вдруг пошевелился. Может, сейчас он выйдет на свет и отпустит Владу все грехи? Если это своеобразное чистилище перед входом в рай или в преисподнюю, то Влад готов.
Он готов встретиться с Господом, если тот действительно есть, или раствориться в бесконечных вселенских потоках энергии. Он готов отказаться от агностических взглядов, готов к Великому Божьему суду, готов принять любую правду и расплатиться. И пусть они судят справедливо.
Это случится прямо сейчас.
Он готов идти дальше.
Отец отпустил его руку, резко шагнул из пространства и… это был уже не отец. Впереди возникло нечто агрессивное, бесконечно злое и голодное. Оно яростно посмотрело на Влада двумя округлыми кроваво-красными дырами и бешено встрепенулось всем телом, предвкушая трапезу.
Это был не человек.
***
Существо взмахнуло широкими тяжёлыми