Что-то я через предложение восхищаюсь этим местом… Ничего не попишешь — хоть я тут и выросла, но до сих пор не перестаю удивляться самым простым (как может показаться любому магу) вещам. Да и, я уверена, помимо них осталось много чего интересного, но пока не обнаруженного мной. И, думаю, такие мысли у меня будут бродить до самой старости.
— К тебе-то я уже привык, — скорее по привычке, чем из врожденной вредности, отозвался Леша, направившись за мной. Меня его слова не задели, а заставили только улыбнуться шире. Определенно, он впишется в семью!
— А куда мы идем? — с любопытством спросил мальчик, когда, наконец, понял, что я направляюсь не к центральной двери, а к одной из "секретных", спрятанных в темном углу.
— На кухню, конечно, — радостно ответила я. — Надо же доложить, что мы приехали!
— Кому доложить?
— Увидишь…
Моя коварная и широкая улыбка от Леши не укрылась. Но, заинтересовавшись и прекрасно меня узнав, мальчик ничего спрашивать не стал, а просто приготовился к чему-то интересному. Я его разочаровывать не собиралась. Для начала — продемонстрировала узкие, мрачные коридоры, нарочно избегая все большие и торжественные комнаты. Дом, проникшись моим настроением, мне не мешал. Все-таки, я ему не чужая… И он мне — родной. И, кажется, я всегда буду сюда возвращаться. Или так действительно просто кажется в преддверье праздника?..
Еще было рано, большинство родственников соберется только к вечеру, поэтому в доме было тихо. Спокойно. Но все равно атмосферой праздника была пропитана каждая стена. Может быть, виной тому был запах шоколада, который полз из-под одной из дверей?.. Именно около нее мы и остановились.
Немного постояв под дверью, слушая обрывки слов и смеха, доносившиеся оттуда, да настороженно принюхиваясь (кушать-то хотелось), я показала Леше жест молчать, а сама с обиженно мордашкой просунула голову на кухню.
— А нормальной еды сегодня не предвидится?.. Только шоколад?..
— Эврика!
Сей радостный вопль принадлежал моей маме, которая оказалась слишком близко к двери. Почему "слишком близко"? Потому что я не успела спрятаться обратно за дверь и меня нагло сграбастали в объятья и начали тискать. Смесь, я попыталась осторожно избежать удушения в материнских объятьях, заодно пытаясь оглядеться по сторонам. Помимо мамы на кухне обнаружились следующие дамы: тетя Антай, Матильда, бабушка Регина, Ося. И все заняты делом. Ну, условно, конечно. Вон, тетя Антай, к примеру, пытается делать вид, что строго наблюдает за действиями Оси. А на самом деле — просто сидит на столе, качая в воздухе ногой и попивая что-то из непрозрачного бокала, более похожего на кубок. Выглядела тетя Антай очень довольной жизнью, даже волосы распустила — праздник! Да, кстати…
— Всех с праздником! — улыбаясь и все еще не теряя надежды "вырваться на волю", радостно прокричала я.
— И тебя, — тетя Антай отсалютовала мне бокалом, улыбнувшись.
— Тебя тоже, сестренка. — Ося не поленилась подойти ко мне и ласково растрепать волосы. Вот так всегда! Приехал домой — прощай прическа. Мой наигранно надувшийся вид был величественно проигнорирован.
— С праздником, милая, — согласилась Матильда, для такого дела отвлекшись от помешивания чего-то ароматного в котле.
И только бабушка Регина промолчала, сделав вид, что меня и вовсе не увидела. Ну, я на другую реакцию и не рассчитывала. Как ни прискорбно, но бабушка считала меня таким же проклятием, как дядю Алекса или Митохондия. Интересно, это еще можно изменить? Вряд ли. По крайней мере, это не в моей власти.
Когда мама, наконец, соизволила выпустить меня из своих объятий (а случилось это не раньше, чем я доложила ей, что питаюсь хорошо, сплю много, никто меня не обижает… и пока от сковородки, которую она беспечно бросила, не потянуло гарью), а я по очереди обняла всех остальных кроме бабушки, я вспомнила, что, вообще-то, собиралась кое-кого с кое кем познакомить. Правда, пока не уточняя, кем он мне приходится, но все же.
Тихо кашлянув, я негромко объявила, поглядывая на каждую из родственниц по очереди:
— А я в этом году не одна приехала.
Как ни странно, на меня обернулась только мама. Ну, еще Ося глянула, загадочно улыбнувшись. Что с оракула возьмешь, в самом деле! Неинтересно с ней. Поддавшись порыву, я показала белоснежному затылку сестры язык, в то время как мама Вил с нескрываемым любопытством поинтересовалась:
— Ой, неужели ты с Лионом, наконец, помирилась?
У меня такой вопрос вызвал лишь тяжелый вздох. По-другому сердиться на маму в положении лучше не стоит, а то худо будет всем… Я еще удивляюсь, как она в таком веселом настроении находится. Вот, помню, когда мы Дашку ждали, во всем доме царил такой аврал, что просто туши свет — бросай гранату (понахваталась от ученичков всяких фразочек…). Если не ошибаюсь, она уже на третьем месяце. Надо будет потом спросить у Оси, стоит ли в этот раз ждать катастрофы.
Посмотрев на мамино лицо, на котором большими буквами была написана надежда (нет, покажите-ка мне другую женщину, которая так хочет внуков!), я спокойно ответила:
— Во-первых, мы с ним не ссорились. Во-вторых, да, мы с ним общаемся. В-третьих, я говорила о другом создании. В-четвертых… Лион тоже приедет. Я его пригласила. В-пятых, мы с ним жениться не собираемся, и не надо на меня так смотреть.
На последнем пункте мама обиженно надулась, словно дитя малое. Вот не знала бы, что она может быть серьезной, ни за что не поверила бы! Кстати. Почему мама с бабушкой Региной до сих пор тут? А кто шабаш готовить будет? Хотя, если Дашка еще не явилась, то действительно торопиться не куда.
В отличие от мамы, тетя Антай с Матильдой понимающе переглянулись. Интересно, мне показалось, или этот взгляд можно охарактеризовать как: "Дело молодое!". Ну вот, стоило только приехать домой, как меня снова все считают за маленькую. Но, знаете, что? Только в этот момент я почувствовала себя и вправду дома. Даже скептическое хмыканье бабушки Регины показалось мне чем-то очень родным и привычным. В конце концов, несмотря ни на что, мы семья.
Мои мысли прервала Матильда, спугнув с моего лица довольную и счастливую улыбку.
— Так кто там с тобой приехал? — поинтересовалась она, после чего посмотрела на тетю и без всякого перехода попросила: — Антай, передай кардамон, будь добра.
Вернувшись из мыслей на землю, я направилась к двери, а через пару мгновений втащила на кухню своего сыночка. Леша поначалу попытался возмутиться таким самоуправством, но потом заметил, что на кухне кроме нас полно народу, и позволил себя втянуть. Развернув мальчика лицом к присутствующим и положив руки ему на плечи, я торжественно объявила, улыбаясь:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});