А потом начали разворачиваться, судя по всему, намереваясь уйти.
«Ну да, — перестав улыбаться, подумал Проценко. — Здесь им ловить нечего, но осталось ещё много других серых пятен. На все никакого бензина не напасёшься».
Неожиданно его охватила злость.
Не совсем отдавая отчёта своим действиям, мужчина открыл дверь и выпрыгнул из кабины. Подбежав к тому месту, где перед закрытием сливного клапана успела образоваться лужа, он достал из кармана зажигалку и щёлкнул ею. Увидев уверенный язычок пламени, Анатолий рассмеялся, несмотря на то, что «зомби» его заметили.
Он бросил не погашенную зажигалку на пропитанный бензином снег. Огонь вспыхнул мгновенно и, быстро поглотив лужу, побежал по дорожке к основному пятну.
Яростное пламя с поразительной скоростью поглотило «зомби», ни один из которых не успел покинуть опасное место. Проценко был бы рад услышать крики боли, но существа не издавали ни звука. Некоторые из них умудрились выйти из бушующего ада, полностью объятые пламенем. Сделав несколько шагов, они падали в шипящий снег, окутываясь дымом и паром.
Анатолий позволил себе, наконец, закурить (для чего воспользовался ещё одной зажигалкой).
Опершись спиной о заднюю часть цистерны, мужчина неспешно затягивался и выдыхал. Когда он отбросил в сторону окурок, от яростного пламени остались лишь отдельные тлеющие участки. И никакого движения — все «зомби», что пришли сюда за очередной порцией пищи, прекратили своё существование.
— Капля в море, и всё же лучше, чем ничего, — резюмировал Анатолий, возвращаясь в кабину КамАЗа.
Понимая, что состояние эйфории продлится недолго, мужчина намеревался сполна насладиться им.
* * *
На складе было вовсе не так тепло, как показалось сначала: градусов 15, не больше. Татьяна по-прежнему лежала на полу, даже, казалось, не сменила позы — на том же левом боку, а рядом, уткнувшись лицом ей в грудь, тихонько спала Ксения.
Женщина, стараясь не побеспокоить девочку, приподнялась и осмотрелась. Большая часть помещения была заставлена железными стеллажами с коробками. Они располагались перпендикулярно входной двери, подле которой в небольшом закутке примостились стол и стул. Потолочные лампы не горели, через окна проникал бледный свет.
«Рассвело? — подумала Татьяна. — Сколько же я проспала?»
Тело ломило, как если бы она накануне занималась интенсивным физическим трудом, и болезненно реагировало на любое движение. Вдобавок она ощутимо продрогла, пролежав на линолеумном полу не один час.
В этот момент девочка зашевелилась и открыла глаза.
— Ты как, Ксюша? — спросила Татьяна, щупая лоб ребёнка.
— Я жива, — малышка ответила с такой неподдельной серьёзностью, что женщина прикусила губу.
— У тебя ещё сохраняется высокая температура, — обеспокоено произнесла она.
— Я справлюсь, — тем же тоном заверила её девочка и села, скрестив ноги. Выглядела она неважно и, несмотря на все попытки казаться бодрой, держалась с трудом. Похоже, сон не сильно помог организму в борьбе с болезнью.
«Надо найти аптечку, какие-то лекарства», — Татьяна окинула внимательным взором стеллажи. Однообразные коробки никоим образом не указывали на своё содержимое.
Женщина встала на ноги, держась за стул. Это простое действие потребовало пугающе много усилий. Первый шаг дался не легче, а потом, к счастью, тело начало более-менее сносно функционировать.
Подойдя к ближайшему стеллажу, Татьяна взяла коробку, отметив немалый вес, и перенесла её к столу. Сняла крышку и замерла.
Нё озадачило не содержимое — там было всего-навсего мыло.
Она поняла, что в здании тихо. Ни единого звука. А ведь только что и она, и Ксения спали. Существа должны были это чуять и ломиться в дверь. Но — ничего. Ветер снаружи тоже стих, и ничто не нарушало полнейшую тишину.
«Скорее всего, они на кормёжке», — догадалась женщина и нахмурилась.
Если она не ошиблась, времени у неё и девочки может оставаться совсем немного. Нужно выбираться отсюда, пока есть возможность, потому что другого выхода, кроме единственной двери, нет. Этот склад из спасительного укрытия вполне способен превратиться в ловушку.
Как тепловоз, похоронивший в своём чреве Михаила.
Татьяна не удержалась от горькой усмешки. Она не вспомнила о бедном парне, когда впервые пришла в себя, а ведь он — кто знает? — ещё мог оставаться в живых. Теперь она и подавно ничем не могла ему помочь, ведь даже не знала, где находилась и как далеко это странное место от станции, на которой произошло крушение.
Она не хотела забывать о Михаиле, оказавшемся в столь жутком положении, однако сейчас нужно было сосредоточиться на спасении девочки. Для начала нужно что-то накинуть, ведь и на ней, и на Ксении лишь тонкая пижама.
«Ну почему на дворе не лето?!» — сокрушалась женщина.
Она осторожно выглянула наружу.
Здание окружал лес. Красиво присыпанный свежевыпавшим снегом, он вполне мог бы вызвать романтические мысли, воспоминания о детстве, подарить ощущение уюта… раньше, в прошлой жизни. Сейчас же этот вид угнетал. Татьяна вконец растерялась, пытаясь понять, куда же их доставил вертолёт. Есть ли вообще выход? Или кроме как по воздуху отсюда не выбраться?
Отмахнувшись от пессимистичных мыслей, она обошла весь склад, благо он был не очень большим, сродни обычной трёхкомнатной квартире, и ей удалось найти одежду. Однообразную, бесхитростную, зато и женскую, и мужскую, и даже детскую. Захватив то, что посчитала нужным, Татьяна вернулась к Ксении, которая продолжала сидеть на полу, отрешённо смотря перед собой.
Женщина присела рядом с девочкой и, сумев улыбнуться, ласково произнесла:
— Давай оденемся. Я тут кое-что раздобыла.
Она помогла Ксении снять пижаму. Оставшись в исподнем, девочка задрожала, и Татьяна как можно скорее принялась её наряжать. Нижнее бельё, колготки, шерстяные носочки, сапожки, штаны, водолазка, плотный свитер, пальто, вязаная шапочка. Лишь полностью одев девочку, женщина занялась собой.
Когда она полностью разделась, ей показалось, будто она услышала какой-то звук.
В оглушительной тишине любой шорох привлекал внимание, а уж скрип снега за окном и подавно. Снаружи кто-то ходил — и не в одиночку. Как была обнажённая, Татьяна тихонько подошла к окну. К счастью, стеллажи позволяли не маячить на виду. Выглянув, она поёжилась.
Группа из десятка существ направлялась в сторону леса. О причинах можно было не гадать — на белоснежном снегу отчётливо выделялось серое пятно, которого пару минут назад там не было.
Татьяна обратила внимание, что изменившиеся люди двигаются неуверенно, немного заторможено. Неужели холод на них всё-таки влияет? Одеты они явно не для зимних прогулок — кто в чём был на момент превращения, в том и остался. Впрочем, они лишь замедлились, о гибели на морозе речь не шла, и это вызвало у женщины досаду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});