и тому подобное.
Внезапно свалившаяся известность меня волновала мало, куда больше нервировала одна, вполне конкретная, особа, начавшая меня избегать. Я точно знал, что она сидела у себя дома, но когда я звонил, родители Славяны врали, что её нет. Я прямо по голосу слышал некоторую неловкость Владимира Олеговича, отца Славы, одними интонациями просящего не давить вопросами. Так и представил, как хмурая Слава сидела рядом и выражением лица требовала её не сдавать. Картинка милая, но мне от этого не легче. Отправил ей домой цветов, плюшевых игрушек и ещё разных глупостей. К сожалению, поговорить до моего отлёта мы так и не смогли, и это меня угнетало.
Самолёт остановился. Стюардесса подошла ко мне и попросила немного подождать. Уже в этот момент стало ясно, что есть какой-то подвох, меня напрягавший, но я кивнул, ожидая, пока прочие пассажиры покинут салон. Вскоре ко мне присоединилась Вайорика. Летела она с другими пассажирами, чему нисколько не расстраивалась, сказав, что раньше на большие расстояния приходилось ездить на попутках, и самолёт — большой прогресс в карьере.
Когда салон опустел, самолёт проехал ещё немного, и передо мной снова появилась улыбчивая стюардесса. Я не уловил в её поведении никакой подозрительной скованности или напряжения, девушка предлагала мне и ведьме напитки и вообще всячески готова была услужить. Не походило её поведение на подготовку покушения, скорее обслуживание важного лица… Меня?
Самолёт снова остановился и нас попросили на выход. И, шагнув через люк, я увидел встречающую делегацию. В прямом смысле, без всякой образности и иносказательности. Красная дорожка, несколько репортёров с камерами, и десяток официальных лиц. Оркестра только нет.
Вайорика, лишь на секунду выглянув на улицу, протянула:
— Не, я на камеры не пойду. Встретимся в городе, герой.
И перехватила стюардессу, что-то ей нашёптывая на ухо, та, удивившись в первый миг, улыбнулась и начала кивать в такт словам. Вот ведьма. Мне же ничего не оставалось, кроме как принять свою участь. Спустился, держа на лице доброжелательную улыбку. Направился к встречающим. Первым ко мне вышел высокий худой мужчина лет под пятьдесят.
— Добро пожаловать в Пермь, барон. Князь Яшин, городской голова, к вашим услугам.
Только я поздоровался с князем, как вышел следующий, тоже высокий, но на этот раз полноватый.
— Граф Уткин, Степан Петрович, с женой, Алиной Григорьевной, — представил мужчина жену, миловидную женщину, о которой я не мог сказать чего-то примечательного, — будем знакомы.
Кто он такой и с чего пришёл меня встречать — я так и не понял. Дальше шли ещё два графа, Тихомиров и Гуркин, три барона, часть с жёнами. Со всем поздоровался, внутренне пребывая в лёгком недоумении. Затем нас с городским главой фотографировали, как мы пожимаем руки, улыбаемся в камеру. А потом меня посадили в машину к Яшину и повезли. Куда-то.
— Большая часть принимать героя в нашем городе. Не так часто в наше время кто-то получает Святого Георгия, да?
— Простите, но я не получал ордена, — уточняю на всякий случай.
Князь хитро улыбнулся.
— Пока, барон. Оформление подобных наград требует определённого времени и подготовки. И мои друзья в столице рассказали, что такая подготовка идёт, — поделился Яшин.
Недосказанными остались слова о том, что меня бы не встречали так официально, если бы не этот самый орден.
— На мой взгляд, мои заслуги недостойны столь высокой награды. Я выполнял свой долг и не сделал ничего из ряда вон выходящего, да и был не один, — произнёс я насквозь казённую фразу, чтобы выиграть немного времени на подумать.
А время мне требовалось, с ходу переварить такую новость не получалось. Во-первых, само награждение. Достаточно ли моих заслуг для такой награды? Формально — нет. Но стоит сказать, что Российской Империи не нужны вторые японские острова прямо под боком — и всё, оспаривать награду будут только самые отбитые формалисты. Или завистники. Во-вторых…
— Скромность — хорошее качество, — ответил Яшин, отвлекая меня от размышлений, — но не стоит слишком с ней увлекаться.
Ага, излишняя скромность скрывает гордыню, я понял. Киваю.
— Пожалуй, ваше сиятельство.
— Вы по делам к нам? — поняв, что тему я развивать не хочу, задал вопрос князь.
Хотело бы сказать, что по делу, но не буду. Взбредёт городскому голове блажь оказать мне содействие (чтобы в будущем спросить с меня должок), так он ведь самым топорным образом начнёт действовать. Напряжёт жандармов, а те устроят облаву. А использовать свою настоящую агентуру, раскрывать её возможности передо мной, князь не будет, в его глазах наверняка овчинка выделки не стоит. В общем, лучше я сам…
И в этот момент я, кажется, понял, зачем нужна эта награда.
— Небольшое личное дело, право, не стоит даже упоминания, — отвечаю, а сам анализирую свою догадку.
Эта награда делала меня известным. Уже, как выяснилось, сделала. А значит, о любой сколько-нибудь скрытной деятельности мне можно забыть. Я отныне всегда на виду, чем бы ни занимался и что бы ни делал. И пусть такой статус закрывает одни возможности и одновременно предоставляет другие, но мне-то эти другие не знакомы и непривычны. Придётся осваиваться, конечно, но сколько это времени займёт?
— Тогда вы не откажетесь от приглашения посетить приём в моём доме? — спросил князь.
— С радостью соглашусь, — как будто предполагался другой ответ.
Нарываться на негатив сейчас нежелательно, слишком много внимания. Да и прослыть выскочкой, только поднявшимся до верхов и сразу начавшим воротить нос от всех подряд мне не хотелось. Придётся потерпеть. Тем более, от приглашений на следующий и так далее приёмы я могу смело отказываться, без ущерба. Да и не будут приглашать — не та фигура.
Городской пейзаж промелькнул за окном, вновь сменившись деревьями, а вскоре показался и особняк, вокруг которого уже стояло несколько машин. Начались знакомства и расшаркивания, мне представлялось местное дворянство, я старался хотя бы поверхностно всех запомнить. В большом зале, где городской голова нас всех собрал, ещё некоторое время шли знакомства, а затем князь взял слово. Приветствия, упоминания каких-то местных тем, мне совершенно непонятных, пафосные слова о культуре, долге, чести, вкладе в общее дело… Мне в этот момент строили глазки если не все, то почти все молодые дворянки. И некоторые немолодые, и даже некоторые замужние. Забавно.
— Сегодня нас почтил визитом барон Мартен, герой подавления восстания южных колоний, — князь указал на меня, но этого не требовалось, и без того все взгляды сошлись на