Листик допила молоко, поставила стакан и очень серьезно ответила:
— Чтобы так назваться, надо иметь причины. Если он ничем не трясет, но хочет, чтобы другие так думали, значит, дела его как правителя совсем плохи.
— Ладно, разбираться, чем там трясет этот царь царей, будем при личной встрече, а пока, капитан, меняем курс, — скомандовала Милисента и поднялась, показывая, что ужин закончен.
Дон Марантен пребывал в прескверном расположении духа. Он не выполнил того, за что ему был заплачен аванс, неплохие, надо сказать, деньги. Когда он принимал этот заказ, выполнить его казалось проще простого, о чем дон и сказал своему нанимателю. Тот лишь криво улыбнулся и сквозь зубы процедил: он надеется на то, что дону Марантену удастся выполнить это задание, потому как ему, заказчику, будет очень неприятно расстраивать такого уважаемого человека, забирая назад неотработанные деньги. Марантен тогда усмехнулся про себя, представив, как этот самонадеянный наниматель попытается забрать деньги, попавшие в руки к джентльменам удачи. Задание казалось очень простым — встретить большой корабль и уничтожить его. Судя по описанию, это был заскийский дромон, только султанат строил столь большие корабли. А с грозными с виду дромонами жители Черепаховых островов давно научились бороться. Тем более тут не флотилия, а только один! Но это оказался не дромон, хотя размерами этот корабль не уступал, а возможно, и превосходил неуклюжее творение заскийских корабельных строителей. Этот белый красавец-корабль вызывал восторг. Сначала дон Марантен даже хотел нарушить условия соглашения и не топить, а захватить себе это судно. Но договор есть договор, и дон, скрепя сердце, дал команду открыть огонь. Красавец-корабль превратился в гигантский костер, метатели кораблей эскадры Марантена работали больше трех минут, опустошая снарядные погреба и зарядные амулеты. Но пробить защиту этого корабля так и не смогли. Когда же пираты пошли на абордаж, этот корабль с легкостью уклонился от атаки, при этом протаранив и разрезав напополам одну из шхун, оказавшуюся на его пути. Потом метатели этого корабля подожгли еще три шхуны, очень легко подожгли! В том числе и флагманский корабль дона Марантена. А защитные амулеты флагманского корабля стоили три тысячи золотых! Огромная сумма! Делал их лучший маг Эпира. И такая защита продержалась всего тридцать секунд! Дон Марантен, сам неплохой маг, видел, что не только вражеские снаряды уничтожили защиту, разрушиться ей активно помогли извне. Марантен засек магическое воздействие, причем не удар, а отбор энергии, очень осторожный, но тем не менее очень действенный. Подобное было возможно, но лишь теоретически, такого до сих пор никто не мог сделать. Но как оказалось, такие умельцы существуют.
Когда корабль Марантена загорелся, он думал, что это конец. Но добивать уже гибнущее судно неизвестные не стали. Вместо этого они устроили такую же атаку на еще два корабля, которые тоже подожгли безо всяких усилий. Шхуны пришлось бросить, две затонули сразу, третья была близка к этому. А странный корабль прекратил обстрел, позволив снять экипажи с гибнущих кораблей. Потом на нем убрали половину парусов, тем самым снизив ход до восьми узлов. И даже в этом случае быстроходные шхуны не могли его догнать. Но дон Марантен все равно приказал начать преследование — уж очень обидно было за потопленные шхуны. А белоснежный корабль, будто издеваясь, не уходил, но и не давал к себе приблизиться. Только с наступлением сумерек Марантен понял, что преследование бесполезно, и приказал своей эскадре лечь в дрейф. Собрание капитанов поддержало решение своего дона о прекращении преследования, только вот теперь встал вопрос о том, что задание неизвестного нанимателя не выполнено, а следовательно, полученные авансом деньги не отработаны. Но и вступать в бой с этим кораблем капитаны единогласно сочли опасным. Марантен тогда хмыкнул — как будто они могли это сделать! Не то что вступить в бой, а и просто догнать тот корабль было невозможно! Капитаны решили: преследование прекратить, но деньги не возвращать! Ни в коем случае! Ведь наниматель дал неполную информацию о том, на кого открыта охота, то есть недобросовестно выполнил свою часть сделки. С другой стороны, если у этого неизвестного нанимателя такие враги, то каковы же возможности его самого? В таком случае, если у этого нанимателя сходные возможности с теми, кто плывет на том корабле, то почему он сам… Сплошные вопросы, на которые нет ответа.
Такие невеселые думы одолевали дона Марантена, когда его флотилия подходила к Большой Черепахе. Когда начали заходить в порт, Марантен даже думать перестал: на рейде стоял белый красавец-корабль! Паруса были убраны, но от этого он не стал менее прекрасным! Подобные чувства испытывали офицеры, стоящие на мостике, и два капитана, один — этой шхуны, а второй — того судна, которое сжег этот прекрасный корабль.
— Что будем делать? — спросил Марантен.
Ответ был вполне ожидаем и единодушен:
— В кабак пойдем!
Суда флотилии дона Марантена причалили к пирсу на своем обычном месте — его никто не решался занимать. Команды, оставив на корабле одного вахтенного, даже не вахтенного, а сторожа, устремились в ближайшие кабаки. Сам дон Марантен и капитаны шхун направились в «Золотую русалку», самый приличный трактир на острове, даже не трактир, а скорее ресторан. Войдя в огромный зал, Марантен принялся раскланиваться со знакомыми, а знакомыми здесь были все. Хотя нет, в углу сидела странная компания. Старший мужчина, несомненно, капитан корабля, по выправке и одежде было видно — военный моряк, несколько моряков, скорее всего, офицеров с его корабля, несколько орков и девушки. Девушки! Молоденькие, одетые в легкие заскийские шаровары и такие же блузки. Очень красивые, но, судя по мечам в заплечных ножнах и ножам на поясах, такие же драчливые. О последнем свидетельствовало и то, что к этим девушкам никто не пытался приставать, да и синяки на лицах некоторых посетителей убеждали в бесплодности и даже опасности таких попыток.
Марантен устроился за своим столом, на который, как и в случае с пирсом, покушаться желающих не было, несмотря на наполненность зала. За ним кроме самого Марантена разместилось еще с десяток его приближенных, остальные капитаны флотилии присоединились к своим друзьям. Прибывшие бесцеремонно разглядывали девушек, те, нисколько не смущаясь, столь же бесцеремонно разглядывали Марантена и его людей. Сам дон тоже смотрел на девушек и их спутников. Чем больше он смотрел, тем больше его охватывало чувство тревоги — нечто подобное было вчера на шхуне во время совещания. Чувство постороннего глаза, будто за тобой кто-то наблюдает, только ты не можешь рассмотреть кто. А события, последовавшие за совещанием, подтвердили подозрения дона Марантена. На четырех кораблях его флотилии кто-то побывал, при этом остался незамеченным. Но вроде все обошлось, так, безобидная шутка, если не считать нескольких сломанных на скользких палубах рук и ног. Шутка с намеком: мол, мы можем не только палубу намазать вашим же салом, но и корабль поджечь, а вы об этом узнаете, когда тушить поздно будет. Именно так пиратский дон истолковал действия неизвестного шутника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});