Читать интересную книгу SACRÉ BLEU. Комедия д’искусства - Кристофер Мур

Когда начинаешь писать об искусстве и Париже конца XIX века, возможности просто ошеломляют. В то время, которое мы наблюдаем за Люсьеном, между 1863 и 1891 годами, в Париже жили все, кто был кем-то, — и не просто в Париже, а на Монмартре. Марк Твен, Клод Дебюсси, Эрик Сати, Жюль Верн, Оскар Уайлд, Шарль Бодлер, Эмиль Золя, Джон Сингер Сарджент, и так далее, и так далее. Сотни книг потребуются для того, чтобы рассказать истории только о художниках, поэтому вопросы о том, что и кого оставить за рамками романа, стали проблемой посерьезнее самого замысла написать о синем цвете.

Где, спросите вы меня, тут Дега? Гюстав Кайботт? Мэри Кассатт? Альфред Сисле? Почему так мало про Сезанна? Сказать вам правду, в случае Сезанна все уперлось в географию — он не любил Париж и бóльшую часть романного времени провел в Эксе, в Провансе, либо в какой-нибудь деревушке под Парижем, где они работали вместе с Писсарро. Кассатт была страстным коллекционером и состоявшимся художником, однако, подобно Берт Моризо, Эве Гонсалес и прочим импрессионисткам, ее сковывал тот мир, который им в то время был доступен, что отражено в ее картинах: дети и семейная, домашняя жизнь. Общественные условности не позволяли ей выходить в «полусвет», где происходит все действие романа. Кайботт также состоялся как художник, но принадлежал он к банкирской семье, и благодаря его собирательству и покровительству Ренуар, Моне и Сезанн имели возможность работать; таков был его величайший вклад в эту группу. А кроме того, он, как и Фредерик Базилль, рано умер, и у меня возникло ощущение, что на самом деле он никогда не был частью монмартрского сообщества. Что же касается Дега… ну, Дега просто был неприятный. Свои прикладные занятия искусством я начал, совершенно ничего не зная о художниках: я просто смотрел картины в музеях, а биографии сами по себе значили для меня очень мало. Картины и скульптуры Дега нравились мне еще с тех пор, как в колледже я изучал фотографию, но теперь, став рассказчиком, я рассматривал его как возможного персонажа, и мне показалось, что он был человеком жалким и несимпатичным, а изображать его таким мне вовсе не хотелось. Поэтому в книге моей он и не участвует. Видите, Дега, не были б мудаком — получили бы роль со словами. Так нет же. И как бы ни хотелось мне подробнее исследовать все движение ар-нуво, что началось в Париже в 1890-х и с которым был связан Тулуз-Лотрек, ну… это уже совсем другая история.

Теперь что касается истории и таинственных свойств пигмента ультрамарина. Некоторые детали правдивы, но большинство я сочинил для этой книжки. Пигмент этот действительно долгое время ценился дороже золота, и в тот период заказать художнику картину, в которой бы использовался синий цвет, было очень престижно для покровителя и его семейства. Две картины Микеланджело, которые Люсьен и Жюльетт видели в Лондоне, «Положение во гроб» и та, что сейчас называется «Манчестерской мадонной», не завершены: в них не дописаны синие детали, но, вероятно, не окончены эти работы потому, что художнику не удалось раздобыть необходимый ему ультрамарин, и он перешел к другим заказам, либо заказчик отказался платить высокую цену за краску. Физика света и цвета настолько близки к истинным, насколько мне удалось это передать в рамках собственного понимания, но, если честно, я по-прежнему как-то путаюсь во всем этом преломлении, поглощении и рассеивании, поэтому если и вы запутаетесь, вашей вины здесь нет.

Пара предпоследних слов об импрессионистах.

Я обнаружил, что у академиков и поклонников живописи есть такая тенденция — отмахиваться от импрессионистов с этими их полями цветочков и розовощекими девушками как от художников незначительных, создателей «жвачки для масс», и когда вам на глаза попадется тысячная сумка с кувшинками Моне, вас нетрудно будет понять. Для музеев импрессионисты — дойная корова: на любую выставку, где экспонируют их работы, публика будет валить сплошным потоком не одну неделю, а то и месяц. Неудивительно поэтому, что к ним относятся со сдержанным презрением — если не к самим художникам, то к массам, приходящим поглазеть на их работы. Вне контекста их времени импрессионисты, похоже, и впрямь — всего лишь производители «красивеньких картинок». Однако в свое время импрессионизм был квантовым скачком в живописи, а в конечном итоге — и в искусстве вообще. Импрессионистами становились люди различных занятий, разного социального и экономического положения, их взгляды и на общество, и на искусство противоречили друг другу, но у всех общим было одно — помимо бунта против традиции, то есть: они любили живопись. Изобретение ли фотографии тут помогло, средний ли класс, возникший из-за Промышленной революции, или просто краску стали продавать в жестяных тюбиках, отчего художники перестали быть прикованы к своим мастерским и отправились писать мир вокруг, — но время и события вступили в сговор и поддержали импрессионистов. Не только их художественные методы, но и всю философию запечатления мгновенья. Условия, контекст уже были готовы, но самим движителем революции в искусстве, сдается мне, стала группа людей, которые презрели собственные экономические и общественные интересы и предпочли погнаться за идеей. В этих картинах с их безмятежными прудами и розоволицыми девочками — мужество. Это оно вдохновило следующее поколение — Тулуз-Лотрека, Ван Гога, Гогена и дальше: Матисса и Пикассо, а через них — все современное искусство ХХ века. Очень надеюсь, что в моей довольно мрачной сказочке о синем цвете это проступает вполне отчетливо.

Сэмюэл Джонсон сказал: «Человек переворошит полбиблиотеки, чтобы сделать книгу», — но в своих изысканиях автор откроет чертовски мало книг, которые будет иметь смысл прочесть после его книги. Вот вам несколько:

Если вас интересует зарождение импрессионизма, попробуйте «Частные жизни импрессионистов» Сью Роу, издательство «ХарперКоллинз», 2006. О Тулуз-Лотреке можно прочесть больше в «Ташеновской» книге «Тулуз-Лотрек» Жиля Нере под редакцией Инго Ф. Вальтера: это потрясающая коллекция репродукций и фотоснимков в контексте весьма читабельной биографии. О красках и откуда они берутся: «Цвет» Виктории Финли, «Рэндом Хаус», 2002. Это история приключений женщины, которая объездила весь мир в поисках источников основных естественных красителей; по ходу автор делится с читателем интереснейшими историческими фактами и анекдотами, от которых история и география красок оживают на глазах. Точно так же книга Филипа Болла «Яркая земля», издательство Чикагского университета, 2001, — экспедиция в историю и науку красок, изложенная лирической прозой: в ней рассказывается и о роли разных красок в истории искусства.

Благодарности

Я благодарен всем, кто помогал мне в изысканиях и сочинении романа «Sacré Bleu»:

Чарли Роджерз за организацию переездов и логистики в Париже, Лондоне и Италии, где, как выяснилось, и хранят много того искусства, о котором говорится в этой книге.

Моему другу и агенту Николасу Эллисону за его советы насчет Парижа и Франции вообще, равно как и за его грязную работу в книжном бизнесе.

Максим Лашо за помощь с французской идиоматикой и звонки в музей Тулуз-Лотрека в Альби, когда мне требовалось выяснить, как что называется.

Моему редактору Дженнифер Брел за — как обычно — чистые руки и терпение при собирании этого синего зверя воедино.

Также спасибо Челси Линдмен, Саре Дикмен, Линн Грейди, Бену Брутону, Лиэйт Стелик, Эмили Крамп и Майклу Моррисону. Понятия не имею, чем они все занимаются, но вполне уверен, что это важно для моих книжек.

Сан-Франциско, апрель 2011 г.

~~~

Christopher Moore

Sacré Bleu

A Comedy d’Art

Copyright © 2010 by Christopher Moore

© Немцов М., перевод на русский язык, 2013

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)