Читать интересную книгу Первый курс - Денис Кащеев

– Боголюбов?! – ахнул Голицын. – Сергей Владимирович?!

– Лично мне известен только один полковник ФСБ Боголюбов, – пожал плечами нард Шидд.

– Но как?.. Ведь еще в полдень я видел его в здании Трибунала! Он… – Иван запнулся. – Он назвал…

– Он назвал ваш индивидуальный пароль, – невозмутимо продолжил за него альгерд. – Тем самым нам удалось расстроить планы Ранолы. Но удалось лишь наполовину.

– Как это наполовину? – удивился Голицын. – Мои показания полностью обеляют Альгер!

– Ваши – да. Но не курсанта Соколова. Его Трибунал заслушал вскоре после вас, но Боголюбова в зале уже не было. Показания Соколова остались теми же, что были на предварительном допросе, то есть инспирированными психотехниками Ранолы. Чистая работа, я должен сказать – наш детектор лжи полностью подтвердил их правдивость.

Показания Глеба… Ну да, они же летели в Гаагу вместе. Значит, и в оборот их взяли обоих… День отлета из Москвы Иван по-прежнему помнил смутно, но отдельные фрагменты начинали понемногу всплывать в памяти… Кажется, там был как-то замешан…

– Кавторанг Гайдуков! – воскликнул Голицын. – Точнее, уже каперанг! Это он отдал нас в руки ранольцев!

– Я так и предполагал, – кивнул нард Шидд. – Но сейчас не это главное: кому положено, еще займутся этим вашим Гайдуковым – в надлежащее время и в надлежащем месте. Полковник Боголюбов, к моему глубокому сожалению, также теперь вне игры. Его дважды ударили ножом в область живота. Полиция подозревает местных наркоманов, но, судя по моим данным, прежде чем пустить в ход холодное оружие, полковника парализовали выстрелом из бластера. Затем, уже после ранения, ему был введен антидот… Так что Ранола, как видите, тоже не дремлет…

– Он будет жить? – тихо спросил Иван.

– Полагаю, что да. Но, как цинично это ни прозвучит, даже это сейчас не самое главное.

– А что же тогда главное?! – вскричал Иван.

– Главное – показания курсанта Соколова. Его суд засушивал сегодня последним. Соколов подтвердил свои предварительные показания – о коварстве Альгера и благородстве Ранолы – но у судей, естественно, сразу же возникла масса вопросов. Однако рабочий день Трибунала близился к концу, и допрос был отложен на завтрашнее утро. Соколов пока оставлен на свободе, но его охрана значительно усилена. Ни я, ни вы, ни какой иной известный суду человек попасть в его отель теперь не сможет. Надеяться на то, что кто-то из наших сумеет встретиться с ним в здании Трибунала и произнести в его присутствии пароль, также не приходится.

– То есть, согласно показаниям Глеба, атака на Землю организована Альгером, а Ранола, наоборот, честный союзник землян… – проговорил Голицын больше для себя, чем для своего собеседника… – Но, с другой стороны, и что с того? Ведь все остальные утверждают ровно обратное, разве не так?!

– Так. Но когда вы – или любой другой свидетель, не важно – говорите, что Альгер не готовил вторжения, это может означать одно из двух: либо Альгер действительно его не готовил, либо готовил так искусно, что вы об этом просто не подозревали. В обоих случаях детектор подтвердит, что вы говорите правду – каковой она вам представляется. Но если кто-то – тот же Соколов, к примеру – утверждает, что вторжение готовилось и ему об этом известно – тут уже двух мнений быть не может. Поэтому даже единственные свидетельские показания, обличающие Альгер, перевесят дюжину оправдывающих его.

Трагизм ситуации только теперь стал понемногу доходить до сознания Ивана.

– Так что же, выходит, полковник Боголюбов старался зря?.. – с горечью спросил он. – Выходит, все напрасно?

– Никоим образом, – покачал головой Начальник Школы. – Все еще можно поправить.

– Но как? Вы же сами сказали, что встретиться с Глебом невозможно!

– Невозможно для меня, невозможно для вас, невозможно для других курсантов, адвокатов Альгера и наших немногочисленных представителей. Но отель, в котором его содержат – не тюрьма. Пока не тюрьма. Там ежедневно бывает множество самых разных людей. Один из них мог бы, как бы невзначай, столкнуться с Соколовым и произнести пароль.

– Я так понимаю, аш-марол, вы сейчас говорите не вообще. У вас уже есть на примете кандидатура связника… – задумчиво проговорил Иван.

– Наконец-то вы стали немного соображать, Голицын, а то я уже было подумал, что вмешательство Ранолы в ваше сознание повлекло необратимые последствия. Да, я говорю не вообще, как вы изволили выразиться, а о вполне конкретном человеке.

– И кто этот человек? Я?

– Конечно же нет! – всплеснул руками альгерд. – Я же, кажется, ясно выразился: вас к тому отелю сейчас и на пушечный выстрел не подпустят.

– Тогда кто?!

Вместо ответа нард Шидд протянул Голицыну черную трубку мобильного телефона.

– Просто нажмите дважды вызов.

Иван послушно два раза надавил большим пальцем серебристую кнопочку с маленьким зеленым треугольничком. Цифры номера, немедленно высветившиеся на дисплее, абсолютно ничего ему не говорили.

– Кому я звоню? – вновь обернулся Иван к альгерду.

– Не отвлекайтесь, слушайте!

В этот момент трубку на том конце сняли.

– Алло? – услышал Голицын несколько удивленный голос.

Женский голос. Точнее, девичий. И при этом – хорошо ему знакомый.

Голос Леры Боголюбовой.

Примерно через час на месте скрывшегося во тьме голландской ночи нарда Шидда, подперев подбородок сжатыми кулачками, сидела Лера.

– Понятия не имел, что ты тоже в Гааге, – пробормотал Иван, пододвигая девушке меню. – Как ты здесь оказалась?

– Как все, – пожала плечами Лера. – Села в Шереметьево на самолет – и прилетела.

– С отцом? – спросил Голицын.

– Нет, – мотнула головой девушка. – Он даже не сказал мне, куда улетает. Хотя, между нами говоря, я, конечно, догадывалась… Нет, – повторила она, – я прилетела одна. Думала вас как-то поддержать… И в итоге уже пять дней, как я здесь – и никак не могла вас найти, – виновато развела она руками. – Я уже и к Трибуналу этому вашему ездила, дежурила у ворот – но меня даже во двор не пускали…

– Да уж, эта система у них там налажена, – кивнул Иван. – По поводу твоего отца… Ты… Ты в курсе?.. – он замялся.

– Что – в курсе?

– Ну… – А, собственно, зачем ей сейчас говорить? Помочь отцу она все равно никак не сможет, только распереживается напрасно… Нет, лучше уж потом, когда, даст Бог, все обойдется… – он же не просто так сюда приехал… – сказал Голицын первое, что пришло ему в голову.

– Разумеется, – бросила Лера.

– У него… На него была возложена одна миссия… Понимаешь, в Москве мы с Глебом попали в руки ранольцев. И они… Они изменили нам память. Помнишь, мы тебе рассказывали – психотехника и все такое… В общем, сюда, в Гаагу, мы с Глебом прибыли уже в полном убеждении, что во всем происшедшем виноват Альгер, а Ранола, грубо говоря, хорошая. И собирались в таком виде преподнести все это суду. Для того, чтобы вернуть нас, так сказать, в нормальное состояние, нужно было назвать специальный пароль. Несколько слов на языке Альгера. Это, как я понимаю, по задумке наших, и должен был сделать твой отец. И сделал – в отношении меня. По сути, вернул мне мою личность… Но в отношении Глеба – не успел. И теперь уже не успеет… по независящим от него причинам. Поэтому теперь это должны сделать мы с тобой.

– Мы с тобой? – переспросила Лера.

– Точнее говоря – ты. Я могу лишь дать тебе необходимые инструкции…

– Я согласна! – не дав ему толком закончить, решительно заявила девушка.

Сидя на уголке бордового кожаного диванчика в просторном светлом вестибюле отеля, адрес которого ей дал Иван, Лера уже, вероятно, в пятнадцатый раз перелистывала местный рекламный буклет. Охранник возле входа какое-то время с подозрением косился на нее, но потом, похоже, привык, начав воспринимать как неотъемлемую часть интерьера.

По расчетам Голицына, машина из Трибунала должна была прийти за Глебом не ранее девяти утра и не позднее половины одиннадцатого. На всякий случай Лера явилась заранее, заступив на свой пост еще в пятнадцать минут восьмого, то есть ровно три часа назад. За это время мимо нее прошло, наверное, уже человек сто: люди входили в отель и выходили из него, осаждали ресепшн, посещали ресторан, но Соколова среди них не было.

Звякнул прибывший на первый этаж лифт, и Лера дежурно скосила глаза в его сторону.

– Прос рыв эльд, – прошептала она чуть слышно, повторяя условленную фразу на инопланетном языке. Что она означает, не знал даже сам Голицын, заставивший девушку твердить ее до тех пор, пока лерино произношение не показалось ему, наконец, удовлетворительным. Ивану пароль сообщил нард Шидд, Начальник Школы. Как это переводится на русский, он не сказал, а Голицын не спросил.

Двери лифта раскрылись, и в сопровождении двух амбалов в форме военной полиции в вестибюль вышел Глеб. На Соколове был белоснежный цельнокроеный комбинезон с многочисленными серебристыми вставками и трехцветным российским флажком на левом рукаве. Ничего не выражающим взглядом Глеб смотрел прямо перед собой.