Читал и удовлетворенно кивал. Она верно ухватила суть. Чарли, кажется, был прав насчет нее.
Дэвид поднял глаза на Трейси и увидел, что та тоже читает, но радости явно не испытывает. Более того, смазливое личико исказила ярость. Бледность, казавшаяся вчера таинственной, на солнце выглядела нездоровой.
— Ты в порядке? — участливо спросил он, наливая ей остатки кофе. — Тебя что-то беспокоит?
— Верно заметил, — процедила она сквозь зубы. — Почему ты не сказал, что давал интервью Кейт Кеннеди?
Дэвид приложил немалые усилия, чтобы остаться невозмутимым. Кажется, эксцессов не избежать, поэтому он так долго и не будил ее. Но она проснулась, и теперь начнется.
— Ты меня не спрашивала, глупенькая. И вообще мне казалось, что тебя больше интересует мое тело.
— О, Дэвид, конечно. Но ведь мне нужно еще и на хлеб зарабатывать! А как же я это сделаю, если Кейт меня опередила?
— Человек не всегда получает все, что хочет, — философски заметил Дэвид. — Кейт получила интервью, ты получила меня. Разве я такой уж неутешительный приз?
Бесполезно. Трейси была похожа на ребенка, который потерял свой леденец. Мокрые после душа волосы быстро высыхали на солнце и превращались в некрасивую копну. Трейси зарыдала.
Дэвид про себя выругался. Господи, ну почему так всегда? Он находит девочку, которая вроде бы таит в себе миллиард возможностей доставить ему удовольствие, и он ложится с ней в постель, чтобы перебрать эти возможности одну за другой. Но что бы ни происходило ночью, утро всегда одинаково. Весь лоск с девчонки сходит, и она на глазах превращается в избалованного ребенка.
Пора ее гнать. Он демонстративно посмотрел на часы:
— Дорогая, мне надо бежать. Я договорился позавтракать с моим агентом в «Кап д'Антиб» и не хочу опаздывать.
Трейси вздрогнула. Она-то думала, что Дэвид сейчас встанет перед ней на колени, будет умолять о прощении, а он… Этого она понять не могла.
— А что ты будешь делать после завтрака? — игриво спросила она, отбрасывая мокрое полотенце.
Но Дэвид уже видел это раньше. И не раз.
— После завтрака я буду собирать вещи. В Лос-Анджелесе умер мой друг. Старый верный друг. Я еду на похороны.
— Значит, ты просто хочешь сказать, чтобы я уходила?
— Примерно. Ради тебя я отказался бы от всего на свете, но только не от прощания с Саем Голдбергом. Он умер вчера, и если я не улечу сегодня днем, то опоздаю и не смогу проводить его в последний путь.
Схватив пиджак, он вышел из номера. Трейси даже не успела ничего ответить.
В это самое время человек в темном костюме и модной шляпе направлялся к столику в «Мартинесе», за которым сидел Джереми. Подойдя, человек показал свое удостоверение и сел рядом.
— В чем дело? — враждебно осведомился Бойл, подогретый несколькими рюмками «Перно».
— Моя фамилия Делон. Инспектор Делон из Каннского отделения сыскной полиции. Следуйте со мной. Doucemenl[5].
— А в чем дело-то? — повторил Джереми, у которого уже слегка заплетался язык. — Вы не имеете права.
— Ошибаетесь, месье. Право я имею. Равно как и полномочия, данные мне Скотленд-Ярдом. Насколько мне известно, вас хотят допросить относительно кражи.
Несмотря на жару и опьянение, до Бойла начал доходить смысл происходящего.
— Я не имею отношения ни к какой краже, — заявил он, вставая из-за стола — Кто вам это наплел?
— Вчера к нам заглянула одна молодая дама, которая сообщила, что видела вас. Ее рассказ показался мне не слишком правдоподобным, но она была так сердита, что я невольно заинтересовался. А сегодня утром я связался с Лондоном и там все подтвердили. Мне оставалось лишь разыскать вас, что я и сделал.
С этими словами инспектор защелкнул наручники на руке Джереми.
— Скажу прямо, задача оказалась не из трудных, — доверительно сообщил француз. — Вы, англичане, не меняете своих привычек и аперитивы принимаете всегда в одном и том же месте. Я знал, что искать вас нужно на веранде одного из этих дорогих отелей. Или в «Ле Рутьер». Вот если бы вы были французом или корсиканцем, тогда другое дело…
По дороге в полицейский участок Делон прочитал целую лекцию о культуре пития, и Бойлу стало до того невыносимо, что он вздохнул с облегчением, когда за ним закрыли дверь камеры.
ГЛАВА 14
— Не понимаю, — сказала Санди дрожащим от слез голосом. — Почему ты не можешь поехать со мной в Лос-Анджелес?
— Потому что Кремер не разрешил, — в десятый уже раз ответил Тед, — А зарплату мне платит именно Эд Кремер.
Они целый вечер спорили из-за того, что вообще не должно было становиться предметом спора. У нее умер отец, она нуждалась в поддержке Теда, своего мужа, разве поехать вместе с ней на похороны так трудно?
Судя по всему, да.
Когда Тед сказал главному, что берет недельный отпуск из-за смерти тестя, он не ждал той реакции, которая последовала. Билл Герати в отпуске. Рут еще не до конца пришла в себя. И даже Трейси находилась во Франции на Каннском фестивале. Кремер понимал, что, если исчезнет и Тед, в его распоряжении останется лишь дезорганизованная толпа репортеров, среди которых нет ни одного, кто смог бы исполнять обязанности редактора. И Кремер испугался. А испугавшись, пригрозил Теду лишением работы.
Тот хотя и подозревал, что все истеричные восклицания не являются настоящими угрозами, но рисковать не хотел. Софи еще грудной младенец, а мальчики растут не по дням, а по часам, не успеваешь покупать им новую одежду. Нет, Санди придется хоронить отца без него. Да там, кроме ее многочисленных родственников, будет половина лосанджелесцев, которые захотят попрощаться с Саем Голдбергом.
Тед вопрос для себя решил. Он остается в Нью-Йорке.
Санди поняла бесполезность дальнейших споров. Впрочем, пора бы уже к этому привыкнуть.
Она вспомнила тот вечер в ресторане, когда сообщила Теду о своей беременности. Он, конечно, удивился. Точнее, был поражен. Но довольно быстро оправился, и у Санди появилась надежда, что семью еще можно спасти.
— Я больше не увижусь с Кейт. Теперь мне нужна лишь ты… и наши дети.
И Санди поверила. Какая бы жена не поверила? Откуда же ей было знать?
Но вскоре он перестал с ней разговаривать. Раньше у них всегда находились темы для бесед. О том, как мальчики учатся. О планах на выходные. О перспективах на отпуск. Теперь все это его уже не интересовало. А когда Санди пыталась заговорить с мужем, тот отвечал рассеянно и невпопад.
Раньше, возвращаясь с работы, Тед обычно садился у камина со стаканчиком и рассказывал, как прошел день. Теперь он сразу уходил в кабинет. А его отговорки о неприятностях на работе и незаконченных делах были неубедительны.