— Да. Батя ругался. Когда я подростком на его машине на ночные гонки уехал погонять.
— И что потом? — заинтересовался голос.
— Машину в хлам разбил, на списание. Вся покореженная была, помнится, в гармошку смятая. А на мне — только пара синяков.
— Вот и говорю — вредитель. Удачливый, правда. — вздохнул собеседник.
— Но гонки-то успел выиграть! Это на обратном пути произошло. Когда за призом поехал. — возмутился я. — Большой куш был, достойный. На выигранные деньги половину стоимости нового авто Бате оплатил, а это почти столько же было, чем стоимость старого. Все равно он его менять собирался…
— Ладно, герой, вставай давай. Времени, как всегда, в обрез.
Еще раз потянувшись, я открыл глаза и огляделся.
Напротив меня стоял знакомый седой дед, с опрятной бородой по пояс, одетый в белый бесформенный балахон и с посохом наперевес. Интерьер комнаты не изменился: все те же белые стены, все то же изображение Древа миров на гобеленах.
— Наше вам с хвостиком. — зевнул я. — Как дела хранительские продвигаются?
— Пока тебя, дурака, в мир не выпустил, все продвигалось идеально. — вздохнул старик, закатывая глаза. — И все-таки ты вредитель. Скажи мне, ну зачем, зачем ты взорвал храм служителей Единого?
— Что-что я там взорвал? Не было такого! — снова возмутился я. — Хотя…разве что чуть-чуть. И вообще, они первые начали.
— Чуть- чуть?! Смотри! — побагровев, хранитель повел посохом, и прямо передо мной в воздухе повисла картинка, показывая какую-то местность с высоты птичьего полета. Картинка принялась меняться, словно снимающий повел камерой по кругу.
Выжженный котлован гигантского радиуса, вокруг — зона опустошения. Как после ядерного взрыва. Ни травинки, ни кустика. Ударная волна смела все, не пощадив даже здоровенные деревья. Вдалеке виднелись стены города.
— Не моих рук дело. Ищите подрывника в другом месте.
— А это ты как объяснишь? — старик щелкнул пальцами, и картинка начала резко меняться, словно перематывалась на большой скорости назад. Кадры мелькали с такой частотой, что разобрать что-то конкретное было проблематично.
— Вот! — еще один щелчок пальцами.
— А что, вполне себе миловидный собор. И местность вокруг. Лесок, садик.
— Угу, миловидный… Пока до него не добрались твои загребущие ручонки… — язвительно ответил хранитель. — Смотри дальше!
Камера приблизилась, снижаясь к земле и позволяя разглядеть направляющихся к собору всадников.
Щелчок пальцами — и крупным планом показывается замотанный веревками сверток, лежащий поперек одного из коней всадников. Еще один крупный план — на этот раз содержимое свертка.
— Оп-паньки…
— Ну что, будешь отпираться? — обличительно ткнул в меня пальцем хранитель. — У-у-у, вредитель! Только ломать и умеешь.
— Не буду. — убито сказал я, почесывая затылок. На картинке застыло лицо человека. Мое лицо.
Всадники занесли сверток внутрь собора, и картинка начала перематываться. Спустя какое-то время грохнул взрыв.
— Мне, признаться честно, стыдно. Но я этого не помню. А раз не помню — значит не было! — радостно заключил я.
— Ты неисправим. — закатил глаза старик.
— И, кстати, вовсе не только ломать…Мы замок строили, строили и наконец построили. И королевство, потихоньку. А скоро и Темную Империю. — пробурчал себе я себе под нос.
Хранитель лишь отмахнулся, не вслушиваясь:
— Для начала навести моего купца, проверь, как у него дела идут.
— А мацу тебе не забодяжить?! Уже второй раз его под нос суешь, купца этого. Что мне с ним делать? — возмутился я. — Вон, встретился в прошлый раз, а что толку?
— Так надо же тебя хоть чем-то занять, бестолочь! — фыркнул старик. — Чтобы ты мне тут окончательно все не разломал.
Крыть было нечем.
— Ладно. — сжалился хранитель. — После того, как купца навестишь, разберись с эльфами. Там ставленник моего коллеги активизировался. Надо бы его обойти. И еще… — старик нахмурился.
— Что? — невольно заинтересовался я. — Кстати, мне бы самоучитель по их языку. А то неудобно.
— А ничего. Все равно не поймешь, бестолочь. — хранитель ехидно улыбнулся и взмахом посоха отправил меня в блаженное небытие.
* * *
Максимиллиан.
Мы уже поднимались на крыльцо, когда к нам подлетел запыхавшийся человек, одетый в довольно заношенные грязные лохмотья, и явно не мывшийся уже неделю-другую. Резкий запах немытого тела ударил в нос. И как его сюда охрана пропустила?
— Что тебе, Клещ? — сморщившись, бросил управляющий.
— Я…уф…видел. — отдуваясь, ответил тот. — У меня окна на их двор выходят. Ваш человек в здание ночного братства зашел. Не один, правда. С парнем каким-то. Чудом от собак спаслись. Как те на них бросились! Думал, все, растерзают. И тут в небо ка-ак столб ударит! Собаки — брык, а они в дом — шмыг.
— Ночное братство… — Ирван схватился за голову и застонал.
— Я же говорил, что он не пропадет! — обрадовался я. Сонливость улетучилась, будто ее и не было. Предчувствие не обмануло.
— Все в порядке с ним, раз от собак спасся! А ты к собору выдвигаться хотел. Хорошо, что запретил. — укорил я управляющего.
— Да, господин! — залебезил Клещ. — Он даже не ранен. Правда, вот…
— Что?
— Одеты они были странно. Кольчуга короткая, защита кожаная с бляхами, все дела. А на спине — крест. Такое только у воинов церковных бывает. У соборной стражи. Они одни кольца специально темнее делают, чтобы прямо на кольчуге рисунок выступал.
— Церковная стража… — еще горестнее застонал Ирван.
— А в ночном братстве, эт… Не уважают церковников-то. Не любят. Как бы его прямо с порога на ножи не подняли… — задумался информатор, почесывая затылок.
— Из огня, да в полымя… — чертыхнулся я и гаркнул: — Вась, строй ребят. Спасти рядового…короля.
— Короля?! — округлил глаза Клещ. — Так он из благородных?
Ирван лишь отмахнулся.
— На выход!
* * *
Димитрий
Я очнулся и обиженно засопел. Чертов хранитель. Как он меня обставил, ничего не скажешь…Ничего, в следующий раз я с ним поквитаюсь! Лежать было неудобно — что-то острым углом давило под лопатку.
— О! Учебник! — обрадовался я, вытаскивая из-под спины причину неудобства. — Не зажадничал все-таки.
Внутри головы раздался стон, а затем кряхтение.
— Как же хреново-то… — просипел Каин. — Как с похмелья.
— Нечего было координаты путать. Перекинул нас хрен знает куда. — безжалостно ответил я, оглядываясь по сторонам.
О, да! Опять камера. Кажется, просыпаться в плену у злодеев уже входит у меня в привычку. Помещение почти ничем не отличалась от предыдущей темницы — разве что дверь была попроще, деревянная, с зарешеченным оконцем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});