— Пусть расправится с отцом, — поправила Джуния. — Я все-таки хочу выйти замуж за сына.
— Замок хорошо укреплен, — заметил Бринн. — Поразительно, что можно увидеть, когда свисаешь с седла вниз головой.
Храбрый мальчик ободряюще улыбнулся сестре.
— О, Бринн, это я во всем виновата! Мне так жаль! — воскликнула она.
— Замолчи, — пробормотал он. — Никто не виноват в том, что ты влюбилась, не зная, что этот человек не для тебя. Будь уверена, отец придет за нами. И Хьюго де Боун горько пожалеет о своей подлости.
— Мы с Саймоном в нашем неведении только разожгли вражду!
— Погоди, когда приедет отец, вражды больше никогда не будет, — мрачно заверил Бринн. — Он сотрет род де Боунов с лица земли, и я ему помогу.
— Бринн! — укоризненно ахнула Джуния, пораженная злобой, звучавшей в голосе брата.
— Я никогда не забуду, что они сделали с тобой, сестра. Никогда, — яростно прошипел он.
— Но при чем тут Саймон? Он сделал это только для того, чтобы спасти меня от еще худшего насилия! — напомнила Джуния.
— Ему следовало вызвать отца на поединок за честь дамы, прежде чем он позволил подвести себя к тебе, как жеребца — к кобыле, — возразил Бринн. — Неужели не понимаешь, Джуни? Тебя жестоко обесчестили. Ни один мужчина не женится на тебе.
— Саймон… — начала она, но он прервал ее повелительным жестом.
— Наш отец убьет Саймона, сестрица. И моли Бога, чтобы его гнусное семя не укоренилось в твоем чреве, — взорвался мальчик.
Джуния сжала губы, чтобы не закричать. Ее брат прав во всем. Отец отомстит всем де Боунам за то, что они сделали.
Сунув руку в карман, она вытащила ломоть хлеба.
— Возьми. Не знаю, когда и смогу ли вообще раздобыть еще еды. Только не позволяй крысам добраться до твоих жалких припасов.
Мальчик взял хлеб и принялся жадно давиться мякишем. Он рос и, как каждый растущий ребенок, был вечно голоден. Бедняга ничего не ел со вчерашнего утра и, как сказала сестра, вряд ли получит еще такой же ломоть в ближайшее время.
За дверью слышались стоны и всхлипы часового. Бринн вопросительно взглянул на сестру.
— Какого черта она с ним вытворяет?
— Взгляни, если тебе интересно, — отозвалась Джуния. — Я не желаю знать.
Бринн подошел к двери и взглянул в зарешеченное оконце. Служанка, стоя на коленях перед стражником, вовсю сосала его петушка. По лицу мужчины разливалось блаженство.
Бринн ухмыльнулся. Недавно его самого развлекала таким же манером служанка отца, и в памяти еще было свежо полученное удовольствие. Он попросит отца пощадить девчонку, когда тот предаст Аграмант огню и мечу.
— Поблагодари девушку за то, что она для меня сделала, — велел он Джунии, старательно загораживая от нее решетку. — И передай, чтобы не боялась Пендрагонов, даже когда они принесут в замок войну.
Джуния кивнула.
— Глотни воды и спрячь мех, — посоветовала она. — Кто знает, когда мы теперь увидимся.
Стражник испустил приглушенный вопль и захлебнулся. Через минуту-другую голос Кейди произнес:
— Ну, красавчик, разве такое не стоило риска?
Мужчина что-то утвердительно промычал. Немного погодя в скважине повернулся ключ. Брат с сестрой наскоро обнялись.
— Вам пора, госпожа, — сказал стражник.
— Береги себя, братец, — шепнула Джуния.
— И ты тоже, — кивнул он. Она переступила порог, и дверь немедленно захлопнулась. Бринн снова остался в одиночестве. И долго прислушивался к постепенно затихающим шагам.
Женщины поспешили наверх по узкой каменной лестнице. Элга уже ждала их в зале. Все трое молча поднялись в комнату, служившую местом заключения Джунии, и, только оказавшись в безопасности, облегченно вздохнули.
— Не знаю, чем ты угодила стражнику, Кейди, но спасибо тебе от всей души! Похоже, он был на седьмом небе, когда мы уходили из подземелья, и дал мне провести с Бринном довольно много времени, — начала Джуния.
Элга вскинула брови и искоса взглянула на Кейди.
— А как парнишка? — спросила она.
— У него все лицо залито синяком и распухло от удара твоего хозяина, но он выживет и не сломлен духом.
Она не упомянула о том, что Бринн бредит местью и мечтает отплатить де Боунам. Элга и Кейди были добры к ней, но все же принадлежали де Боунам и, вполне возможно, верны хозяевам настолько, что могут донести на нее.
— Мы поставили тебе станок, дитя мое, — сообщила Элга.
— В таком случае я сяду и начну ткать. Не такой уж плохой способ провести время.
— Не будешь бояться, если мы ненадолго тебя оставим? — спросила Элга. — У нас полно дел, а женщин в замке совсем мало. Когда вернемся, повесим на место другой мех.
— Я не испугаюсь, — заверила Джуния. Женщины, поклонившись, ушли, но при этом не забыли запереть дверь снаружи. Она по-прежнему оставалась пленницей.
Глава 16
— Где Джуния и Бринн? — осведомился Мирин Пендрагон, оглядев зал.
Исбел пожала плечами.
— В последнее время мне трудно сказать, где пропадает моя дочь, — проворчала она, уставясь на Аргсл и Горауин.
— Я их сегодня не видела, — медленно выговорила последняя, дивясь, отчего ей внезапно стало не по себе.
— Бринн приходил утром, чтобы поздороваться, но с тех пор я его не встречала, — добавила Аргел.
— Все это очень странно, — пробормотала Горауин, обернувшись к окну, за которым уже садилось солнце.
— Не припомню, чтобы мой сын хоть раз пропустил обед, — заметила Аргел. — Где они могут быть, если только ушли из дома вместе?
— Обыскать замок! — велел лорд Дракон.
— Нет, здесь их нет, — покачала головой Горауин. — Я в этом уверена, иначе, покончив с играми, давно бы прибежали поесть. Господин, нужно спросить у стражников, охраняющих ворота, не встретились ли им Бринн и Джуния.
Мирин кивнул и, быстро выйдя, направился к воротам.
— Сегодня утром вы были здесь? — спросил он стражников.
— Да, господин. Нас должны скоро сменить, — ответил один из стражников.
— Мои сын или дочь выезжали сегодня со двора?
— Да, господин. Сначала леди, а потом, чуть погодя, молодой лорд. Оба поскакали в одном направлении.
— И не вернулись? — допрашивал лорд Дракон.
— Нет, господин, не вернулись.
— И вам не показалось странным, что мои дети уехали сегодня утром, но их нет до сих пор? Вам не пришло в голову уведомить меня об этом? Нет, вы уже закрыли ворота! — взорвался Мирин.
— Но молодой лорд и его сестра каждое утро выезжают за ворота, — запротестовал стражник.
— И каждый день возвращаются, — рассерженно рявкнул Мирин. — Когда это мои дети оставались в чистом поле после заката солнца, безмозглый ты осел?!
Громовым голосом он позвал начальника гарнизона и, когда тот прибежал, рассказал о случившемся.