- Что случилось? - спросил Джон и увидел поваленные и обгорелые бревна ограды. Несомненно, форт подвергся атаке, и атаке, по-видимому, успешной. Кругом на песке были видны глубокие следы обуви, которые вели внутрь крепости. Из всей этой картины стало очевидным, что форт взяли штурмом федеральные силы.
- Да-а-а, - протянул Уилсон. - Это вам не Стивенсон. Всадили по ограде парочкой снарядов из подствольного гранатомета - и нет препятствия...
Они глядели в проем и видели приют Джексона - небольшой бревенчатый домик, вернее, то, что от него осталось.
- Пойдемте разведаем? - предложил Джон.
Губернатор подавленно молчал, и Джон расценил это как молчаливое согласие.
Чтобы подбодрить приунывшую команду, писатель воскликнул с энтузиазмом:
- Как там у Шекспира... "Сквозь брешь - вперед, друзья мои!"
Они вошли в пролом, пересекли открытую территорию форта, подошли к развалинам. Дверь была сорвана с петель и валялась рядом. Оконная рама разбита и расстреляна вдрызг. Оставшиеся стены дома имели бесчисленные отверстия от пуль. Песчаная почва вокруг тоже сохранила множественные отпечатки подкованных военных ботинок огромных размеров. Повсюду были разбросаны гильзы от автоматов.
Внутри разрушенного домика также валялись, звенели и раскатывались под ногами пустые гильзы от автоматов и обгорелые пустые патроны от пистолетов. На полу валялась пустая бутылка из-под виски "Джонни Уокер" и в нескольких местах поблескивали подсыхающие, но еще влажные лужи крови. Несомненно, пролитая кровь принадлежала Джексону и его слуге, которые до последнего патрона отбивались от наседавших федералов.
- Тела, конечно, забрали, - со знанием дела сказал доктор.
Джон посмотрел на землю и согласился. Не надо было быть особо одаренным следопытом, чтобы разглядеть длинные полосы на песке - это мертвые тела тащили - а потом их упаковали в пластиковые мешки и отнесли... куда? Ну, это уже не наше дело, подумал Джон.
- Что скажите, уважаемый губернатор? - спросил доктор Хэнка Питерса. - Теперь ваши угнетатели мертвы. Теперь вы - свободный человек. Мы все свободные люди! гип-гип-ура!
- Я всегда был свободным человеком, - невозмутимо ответил Хэнк Питерс.
- Да? И когда лизали пятки Джексону, тоже были свободным человеком?
- Да будет вам известно, док, я никогда ни у кого не лизал пятки. И уж тем более, у Джексона. Я губернатор! Вам ясно? Сам президент принимал меня в Белом доме...
Джон посмотрел на Генри и осуждающе покачал головой.
- Да-да, - согласился доктор, - я слышал об этом историческом приеме.
- Идемте отсюда, это страшное место! - сказала Аниту, прижимая к себе младенца.
И все молча пошли на выход из усадьбы. Через пролом.
- Аниту, - спросил Джон, - Где тут причалы у Джексона?
- Сейчас спустимся по тропинке, свернем налево и там увидим...
Осторожной цепочкой они стали спускаться к берегу.
- Господин губернатор, - идя боком, обратился Джон к шагавшему позади него Хэнку Питерсу. - Я, разумеется, не оспариваю ваши права на губернаторство...
- Как это понять? - встрепенулся Хэнк.
- Простите, я не правильно выразился... Я не сомневаюсь в ваших правах и все такое... но не согласились бы вы, пока все тут не утрясется, не согласились бы вы принять мое предложение - погостить немного у меня на яхте. Отдохнут от забот, так сказать... Должен же быть и у губернатора отпуск. А потом, ну, скажем, через месяц, я обязуюсь доставить вас обратно на остров, если будет на то ваша воля. Как вы смотрите на это предложение?.. Генри, поддержите же меня. Как доктор вы, наверное, бы советовали отдохнуть...
- Да, это прекрасная идея и я, разумеется, поддерживаю её, рекомендую и даже настаиваю.
- Ну что ж, - неожиданно смягчился губернатор, - раз док советует, я приму приглашение мистера Джона Кейна. Но только на один месяц. Потому что осенью у нас на острове будут губернаторские выборы. И я хотел бы выставить свою кандидатуру на следующий срок.
- Понимаю, - сказал доктор. - Сладкое бремя власти. Кто этому может противиться?
- Вы не понимаете, док, - возразил Хэнк Питерс. - Я вовсе не стремлюсь к власти. Просто я ставлю заслон - вот этим слабым телом - заслон для всякого рода негодяев и карьеристов, рвущихся к власти...
- Вы имеете в виду жалких обитателей деревни, большинство из которых мертвы? Вы про них говорите как о негодяях и карьеристах?
- Генри! - воскликнул Джон. - Прошу тебя, оставьте господина Питерса в покое с вашими политическими дискуссиями...
- Я только хотел сказать, - примирительно ответил доктор, - что нет ничего более агрессивного, чем добрые намерения.
- Вы, сэр, его не слушайте, наш доктор большой любитель поспорить... Ну вот мы, кажется, пришли.
32
Дождь кончился, и только далеко-далеко на севере в черной пелене изредка еще содрогались онемелые молнии. А здесь солнце вырвалось из-за туч, и сразу навалилась влажная жара. Они вышли на берег, не таясь, потому что в этом не было смысла. Хватит уже, набегались.
Джон увидел свою яхту, стоящую на приколе возле пирса. Причалы, как это ни странно, были хорошо оборудованы. Там, кроме "Жемчужины", стояла целая флотилия катеров, большинство из которых были военными. Посреди бухты застыл малотоннажный корабль береговой охраны ВМС США. Как он умудрился войти в незнакомую бухту да еще ночью в грозу, оставалось загадкой Военно-Морских Сил. Наверное, современная техника подводной радиолокации, позволяла преодолевать и не такие препятствия, как эта незнакомая и, вероятно, неглубокая бухта.
Отряд беженцев сразу заметили многочисленные часовые. Джону и его группе было приказано остановиться и поднять руки. Что все и сделали. Кроме Аниту. Она держала на руках ребенка. Один из федералов подбежал и, выставив автомат, повторил команду персонально для Аниту. Аниту еще сильнее прижала к себе мальчика, команде не подчинилась.
- Я сказал руки вверх или стреляю! - заорал федерал.
Он был, как и все остальные, в насквозь промокшей камуфляжной растяжке, надетой поверх бронежилета, обвешанный запасными магазинами, зарядами для подствольника и ручными гранатами наступательного действия. Ему было жарко, пот градом катил у него по лицу из-под шлема. Парень очень боялся и потому был крайне опасен, как скорпион.
- Вы разве не видите, что эта беженка с ребенком? - сказал Джон, подходя к солдату. - Она, может быть, не понимает по-английски...
Солдат развернулся и ударил прикладом Джона. То есть он думал, что ударил, на самом деле Джон в приседании увернулся и, когда солдат по инерции стал падать вперед, схватившись за длинный ствол автомата, выдернул оружие из рук грубияна. Сейчас же со всех сторон защелкали передергиваемые затворы. Их окружили со всех сторон. Еще секунда и в Джона всадили бы десятка два пуль. А вместе с ним, заодно, расстреляли бы всех остальных. В том числе и женщину с ребенком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});