Он видел, что храмы Акрополя составляли единое целое. Его взволновала волшебная гамма отблесков и переливов света на колоннах и скульптурах, гирлянды цветов, украшавших Пропилеи, где мужчины, пришедшие в эту древнегреческую святыню, кланялись богам, но не так, как христиане: они вынимали из ножен свои мечи, давали клятву и затем передавали оружие старцам, входя на священную территорию Акрополя.
Художник видел огромные статуи Акрополя. Тела их слегка тонированы. Лица раскрашены празднично-чистыми красками. Вокруг цветы и виноград. Фрукты и другие дары природы. Важная деталь: стены Парфенона выложены были тогда мозаикой - то было сплошное сказочное панно по мотивам греческих мифов. Когда он рассматривал его, переводя взгляд вниз и вверх, колонны наклонялись и двигались. Иллюзия, конечно. В Парфеноне перед Афиной почудилось большое зеркало. Но это был позолоченный мраморный бассейн. Его вода покрыта пленкой какого-то масла. В ней отражались Афина и боги. Потолок храма напоминал потолок планетария, только он, конечно, прямоугольный, с неизвестными звездами и изображениями богов. И все это отражалось в бассейне.
С художником проводили эксперимент, на который он согласился: записывали его биотоки во время перемещения в древние Афины. И потом десять дней он с трудом воспринимал окружающее: его чуть не задавила машина, и он лишь чудом остался жив, когда падал с балкона. Там, в Афинах, исчезли все представления о реальных расстояниях и мере вещей нашего мира.
Прошло девять лет. Художник путешествовал с семьей по Европе. И вот впервые попал в Афины уже нашего времени общепринятым способом. Акрополь был вполне реальным: древние камни и полуразвалины. Вдруг... на каменистой тропе за поворотом возник старый грек, тоже вполне реальный. Но что это? Он предлагает Владимиру купить репродукцию. Художник замер. На репродукции Парфенон с мозаикой на стенах, похожей на ту, которую увидел он некогда. Были у грека во множестве и другие репродукции, но только одна, та, которую он словно приготовил для Владимира, поразила его. Он не смог ее купить: цена была непомерна. Но, выхватив фотоаппарат, стал немедленно ее фотографировать за особое вознаграждение. В отеле он проявил пленку. Его фирменный "Никон", как оказалось, ничего не снял. Кадры были засвечены, все до единого.
Я видел эти кадры. Засветка такого типа хорошо мне известна как уфологу. Она такая же, как при неудавшихся съемках больших НЛО.
Глава 3
СОН СИКОРСКОГО
Свое будущее Игорь Иванович Сикорский увидел в детском сне. Ему было одиннадцать лет, когда состоялся его первый полет на приснившемся ему неведомом воздушном корабле, гигантском и странном. То был не только его первый полет, а сама судьба будущего известнейшего авиаконструктора. Кому-то это может показаться обычным вещим сном. Уточню: это не так, поскольку все случилось задолго до того, как человек планеты поднялся в воздух на крылатой машине, задолго до первого полета - когда еще и саму мысль о летательных аппаратах тяжелее воздуха считали абсурдной. И вместе с тем мальчик Сикорский был потрясен увиденным: воздушный корабль поражал своими размерами, он был подстать кораблю морскому - однако летел, парил над гигантским неизвестным городом!
Не все подробности волшебного полета открылись мальчику: сон прервался так же неожиданно, как и начался. Пусть - вещий сон, можно с этим согласиться, пожалуй, но с оговоркой: в нем сокрыты такие тайны, о которых не догадывался и сам Сикорский. Изучая эту загадочную историю несколько лет, автор этих строк тоже не замечал их. Вдруг однажды они открылись!
Я искал аргументы в пользу такого предположения: будущее транслировалось, его сигналы возникали в сознании, даже в подсознании Сикорского - и так было многажды. Стоит лишь проследить основные события жизни прославленного конструктора - и это удивительное обстоятельство обнаруживается во всей его полноте.
Наверное, отсюда и изломы, резкие повороты в жизни не только Игоря Ивановича, но и в судьбе его отца, который поражал преподавателей Киевской семинарии своей эрудицией и знаниями. На последнем году учебы, накануне выпускных экзаменов он вдруг оставил семинарию и блестяще сдал экзамены в Киевский университет, окончил его и стал врачом-психиатром, мировой знаменитостью. Был он пятым ребенком в семье. Пятым же, и тоже последним, был и его сын Игорь.
И мать рассказывала Игорю о летательной машине Леонардо - а была ведь тоже медиком, далеким от техники! Тема оторвана от реальности. Почти миф. Даже так: супермиф! Ведь Дедал и Икар из мифа казались куда реальнее со своим рукотворным оперением наподобие птичьего (эка невидаль!), нежели воздушная машина Леонардо - тяжелая, вполне материальная, совершенно невероятная приписанной ей способностью взмыть в воздух.
С какой стати матушка Сикорского вещала об этой нелепой машине? Уж не было ли сие обстоятельство первой ступенькой лестницы, взбираясь по которой согласно указаниям из будущего следовало вскоре одолеть и вторую ее ступень - увидеть тот самый невероятный сон. Он датируется 1900 годом. Позднее Сикорский напишет о нем:
"Мне приснился удивительный сон. В течение нескольких дней я жил под его впечатлением и запомнил на всю жизнь. Я увидел себя идущим по узкому коридору. По обеим сторонам были двери, отделанные орехом, как на пароходе. На полу лежал изумительный ковер. Сверху падал мягкий голубой свет электрических светильников. Когда я шел, пол под ногами слегка вибрировал, и вибрация эта была похожа на качку парохода. Я был убежден во сне, что нахожусь на борту огромного летающего корабля. Я проснулся, не успев войти в роскошный салон, куда уже была приоткрыта дверь".
Все кончилось. Само собой, мальчик требует объяснений. Ему отвечают: это несбыточная мечта, игра воображения, фантазия без шансов на претворение в жизнь.
Между тем сигналы из будущего поступают... Мальчик мастерит вертолет с резиновым моторчиком (можно лишь представить, чем бы он занимался, если бы отец окончил семинарию). Опровергая дежурное мнение скептиков, его вертолет взлетает и садится. Игорь недоуменно держит в руках это маленькое чудо - оно завораживает, воплощая волшебство.
Прошло три года после необыкновенного сна - Игорь поступает в Морской кадетский корпус. Но впереди - крутой поворот. Излом судьбы. Он покидает кадетский корпус. А за океаном взлетели братья Райт- на чем-то, напоминающем воздушного змея, запутавшегося в мокром белье на веревке.
В России революционные невзгоды: 1905-1907. Закрыты многие технические училища и школы. Игорь уезжает во Францию, поступает в техническую школу Ланно, где изучает принципы полета. Через полгода - снова в России. Поступает в Киевский политехнический институт. К занятиям охладевает. Новый зигзаг судьбы: он оборудует свою маленькую мастерскую и проводит там дни напролет. Его паровой мотоцикл изумляет знакомых и прохожих. Но и это - не более чем отклонение от линии, ведущей в будущее. Ибо вскоре он снова во Франции и по возвращении оттуда оборудует в сарае ангар. Его вертолет образца 1910-го на одном лишь энтузиазме юного конструктора в воздух подняться не смог, а двигатель был слабоват. Готов и первый его самолет: С-1. Полет не состоялся по той же причине. Судьба Сикорского хранила: лучше не взлететь, чем упасть с высоты, не успев усвоить урока.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});