разрушить границу Аллирии и вытащить нас, он позволил ей взять верх над человеком в себе. Более того, он использовал кристалл Хаоса, чтобы увеличить свою силу. В итоге после окончания войны Тьма постепенно убила его, не получая должной подпитки в виде кровавых жертв.
Сейчас почти то же самое происходило и со мной. Но моя избранная была жива, и никому мстить необходимости не было. Вот только я оказался недостаточно силен, чтобы обуздать Тьму. Или я просто не желал этого? Хотел, чтобы все человеческое во мне умерло. Превратиться в хаосова монстра…
— В том то и беда, не могу, — повесив голову, наконец признался. Это следовало сделать давно, нести бремя собственной немощности оказалось тяжелее.
— Можешь! И должен! Ты обязался защищать народ, целостность границ и каждую душу, преклонившую колено перед Повелителем Аделхейма! Или ты хочешь закончить, как отец? Или… — Айрон взъерошил волосы и нервно сглотнул, словно ужаснувшись мысли, пришедшей ему на ум: — уступить Тьме? Да, тогда ты не умрешь, станешь сильнее. Гораздо, черт возьми, сильнее! Но навсегда утратишь человеческий облик. Ты понимаешь это, Эйтон?
— Знаю, — отмахнулся я. Мне хватало и собственных внутренних терзаний. А тут еще и братец выступал в качестве голоса разума.
— И что ты намерен делать?
Бездна! Как меня раздражал этот вопрос! Будто я сам знал, что! Я знал только то, что не хочу жить без моей Лилии.
— Ну так не живи! — прорычал Айрон, и я понял, что последние слова сказал вслух. — Давай найдем ее, она простит тебя. Я уверен, что ее любовь не меньше твоей. Зачем ты вообще изгнал её!
— Она предала меня, — напомнил брату и себе. Я и сам позабыл, зачем обрек себя на страдания.
— Дурак ты, брат. Вот умный, но дурак. Думаешь, у нее был выбор? Я знаю ее дольше, пусть и не так близко. Она показалась мне честной девушкой. И если уж пошла на предательство, значит, есть что-то или кто-то, ради кого она решилась на такой шаг. Бездна! Ты даже не попытался все выяснить! Не дал ей права оправдаться!
— Она сказала, что сделала это ради своего народа.
— Сказала, и возможно это отчасти правда. Это ее народ. Но я же говорил тебе! У нее в Эзлоре была бабушка. Черт! Да Лилия места себе не находила, когда не знала, как ее вылечить!
— Где ты был раньше? — прошептал, прикрывая глаза. Как я мог забыть об этом?
— Ты не слышал меня. Или не слушал.
Это он говорит мне, Повелителю. Но сказать что-то в свое оправдание у меня не было сил, да и прав он. Как и всегда.
— Тебе нужно обуздать Тьму, и мы вместе найдем Лилию. Даже если потребуются годы, мы сделаем это. Вместе, брат. Плечом к плечу.
— Плечом к плечу, — повторил за ним как молитву.
Через три дня, когда я пришел к согласию с собой, силы начали возвращаться. Еда проваливалась в желудок, как в бездонную бочку. Истощившийся из-за внутренней борьбы организм постепенно восстанавливался. Тьма все еще бесновалась, рвалась к избранной, но теперь я снова мог ее контролировать.
Много дел требовали моего участия и скорых решений. Разбои на границах продолжались, и я отправил туда патрулирующий отряд. Нескольких нарушителей они вскоре привезли в замок. Обычные люди. Наемники. Не удивлюсь, если Маеллин заплатил им, чтобы потрепать нам нервы.
Но мысль, что скоро увижу Лилию, обниму ее, чего бы мне это не стоило, придавали сил бороться.
Попытки выбить правду из Сорелла ничего не дали. Все, что мне удалось узнать, это то, что дом Маеллина окружен магической границей и тот, у кого нет портального камня с точными координатами, не сможет открыть портал. У Сорелла его не было. Но он мог показать дорогу, если мы возьмем его с собой в Нейтральные земли.
Но рисковать чертовски не хотелось. Тем более оставался шанс, что Лилии там нет.
Однажды утром, когда мы с Айроном закрылись в кабинете, обсуждая, с чего следует начать поиски Де Вильер, который должен был лежать под присмотром повзрослевшей дочери, после короткого стука ворвался к нам, заметно прихрамывая на одну ногу.
— Повелитель! — он заметно запыхался. И я ощутил укол совести при взгляде на него.
— Что случилось? — двинулся ему навстречу Айрон.
— Письмо! У меня письмо для вас!
— Ты что, теперь и гонцом подрабатываешь? — усмехнулся. — Каждый должен выполнять свою работу. А это, насколько мне известно, не входит в твои обязанности.
— Все так. Но ворон, принесший его, явно перепутал окно. Птица залетела в открытое окно комнаты моей дочери, и, напугав ее, сдохла, — зло скрипнув зубами, он тяжело опустился в кресло. — Бездна! Вал так кричала, что ее истошные вопли чуть не лишили старика последних седых волос. К слову, по коридору я летел, не касаясь пола…
— Ну какой же ты старик, — хлопнул его по плечу Айрон.
Я взял протянутый Ником сверток со смутно знакомой печатью.
“Ты оказался чуть сильнее и умнее своего отца. Приходи в Нейтральные земли и забери то, что желаешь больше всего. Это будет просто обмен, и, если я увижу твоих воинов, а я их увижу, ей конец. Ты будешь получать ее по кусочкам. А начну я с ее очаровательных волос, которые ты любил наматывать на руку, когда брал ее нежное тело…
До встречи, демон.”
***
— Она испугается тебя, — констатировал брат, одной рукой удерживая за плечо Сорелла, а другой кристалл светлых.
— Заткнись, — прорычал. — Ты что, забыл главное условие? Никого. Только я и он.
— А кристаллы тебе зачем? Как украшения прихватил?
— Лилия с ними станет сильнее, и, если потребуется, сила камней излечит ее, — и совсем тихо, чтобы не спугнуть надежду, еще ту переменчивую птицу, себе под нос пробормотал: — Должна излечить.
Я даже не пытался обуздать тьму. В истинном обличии больше шансов выжить. Даже глупцу было понятно, что это ловушка.
Сейчас, а такое бывает редко, брат был ненужным балластом. Я трезво оценивал силы старого светлого мага. Мне и так придется нелегко, и спасать одного намного легче, чем двоих.
— Что бы ты там не задумывал, все равно пойду с тобой, — со сталью в голосе проговорил Айрон.
Некогда спорить. Схватившись за брата, сильнее сжал плечо Сорелла и открыл портал. Дальше придется идти за дядюшкой Артуром.
— И все же ты симпатичнее в человеческом обличии, — только и успел ухмыльнуться Айрон перед тем, как мы начали перемещение.
Я делал это много раз. Но сейчас скорость, с которой нас вертело и крутило, казалась слишком медленной. Была бы возможность,