и берегом реки, с такой силой, что они растягивались на земле.
Мы стояли на корме корабля. Я выхватил хлыст-посох из рук Ганорда и резко повернул румпель, повернув его носом к земле. Серрена перестала визжать и побежала вниз по палубе, как олень, преследуемый волчьей стаей. Добравшись до носа корабля, она не стала проверять скорость, а нырнула головой вперед за борт и с громким всплеском исчезла под поверхностью Нила.
Мое сердце пропустило несколько ударов, но затем ее голова снова высунулась, и она начала отчаянно плыть к берегу. Она размахивала обеими руками в альтернативных ударах сверху. Ее волосы рассыпались по лицу, как у водяной полевки, и она оставляла за собой на поверхности реки кремовый след.
Всего через несколько секунд после того, как ее дочь достигла берега,Техути тоже нырнула. Я уже почти забыл, какими искусными пловцами были эти двое. Это было действительно редкое зрелище; на самом деле почти неслыханно видеть двух женщин высокого происхождения, вовлеченных в такое экстраординарное представление. Те немногие, кто умеет плавать, делают это в одиночку и тайно, и обычно в обнаженном виде, как ритуальное жертвоприношение Исиде, богине любви, чье лоно имеет соответствующую форму морской раковины.
Мать и дочь сошлись в глубокой воде и так крепко обнялись, что погрузились под воду. Они снова вынырнули на поверхность, все еще прижатые друг к другу, смеясь, плача и задыхаясь. Когда они затонули в третий раз, толпы на берегу реки устремились вперед в ужасном ожидании катастрофы.
Даже я был встревожен и сказал Рамсесу: "Мы не хотим, чтобы они беспокоили крокодилов. Мы должны вытащить оттуда этих двух сумасшедших женщин. Мы разделись до набедренных повязок и бросились за борт. Когда мы подплыли к ним, оказалось, что разделить их невозможно. Мы отбуксировали их обратно к кораблю как единое целое. Ганорд и команда помогли нам перетащить их через планшир под радостные возгласы многочисленных зрителей на берегу реки.
‘Что, во имя мерзкого Сета и всех остальных богов смерти, там происходит?- раздался с берега знакомый голос. Толпа снова расступилась, и король Гуротас направился к берегу реки, хмурясь, как людоед, пока не понял, что две перепачканные и промокшие женщины, которых тащил экипаж маленького речного судна, были самыми дорогими женщинами в его жизни. Тон его голоса изменился, сразу став сентиментальным и плаксивым. ‘Это моя дорогая Серрена! - Он широко развел руками. Они были мускулистыми от того, что владели оружием войны, и покрыты татуировками с ужасными изображениями, чтобы устрашить его врагов. - Иди к своему папе, малышка!’
К этому времени у Серрены кончился воздух, чтобы кричать, но у нее все еще было более чем достаточно сил, чтобы бегать и плавать. Она вырвалась из моих заботливых рук и повторила весь этот дикий спектакль. Она бросилась вниз по палубе "Четырех Ветров", щедро обрызгивая ее нильской водой, и ее горячо преследовала мать. Вскоре они снова бросились за борт и поплыли к берегу.
- Как ты думаешь, стоит ли спасать их снова?’ Рамсес спросил меня торжественно. ‘Или мы просто дадим им шанс?’
У Серрены была фора для Техути для последнего круга от "Четырех ветров" до восточного берега реки, так что она была первой, чтобы добраться до своего отца. Он поднял ее и подбросил высоко в воздух, как, должно быть, делал, когда она была маленьким ребенком. Он поймал ее, когда она спускалась, и задушил своей бородой и поцелуями. Затем Техути подошла к ним, он поднял ее свободной рукой и, прижав обеих женщин к груди, повел в свою походную палатку.
Мы с Рамзесом поспешно вытерлись и натянули сброшенную одежду, а Ганорд направил "Четыре ветра" к берегу реки. Как только наши нос коснулся земли, мы выскочили на берег и пробились сквозь возбужденную толпу к палатке, в которой скрылся Гуротас со своими двумя женщинами. Это был не простой процесс, так как казалось, что все присутствующие хотели похвалить и поздравить нас за спасение Серрены из лап Аттерика. Нас обнимали и целовали мужчины и женщины без разбора. Но в конце концов мы оказались в походной палатке Гуротаса.
Как и большинство вещей, принадлежавших Гуротасу, внутреннее убранство его шатра было чрезвычайно большим и внушительным. На самом деле он соперничал по размерам с залом собраний в цитадели Спарты, который, как и его гости в тот день, составлял почти половину всего экспедиционного корпуса, или мне так казалось. Среди них были придворные и наложницы всех шестнадцати королевских дворов, сопровождавшие Гуротаса из Лакедемона, а также старшие военные офицеры и министры.
Как только мы с Рамзесом вошли в их ряды, Король Гуротас помахал мне рукой с дальнего конца палатки, чтобы привлечь мое внимание, а затем сказал: "Техути и Серрена ушли менять свои мокрую одежду, так что они могут задержаться на некоторое время, возможно, даже на несколько дней.’
Я усмехнулся его шутке, обнял Рамзеса за шею и, приблизив губы к его уху, повторил то, что сказал Гуротас. Толпа, окружавшая нас, насчитывала несколько сотен человек, и казалось, что каждый из них держит в кулаке кувшин с вином и кричит на своего ближайшего соседа, чтобы его услышали. Кроме того, четыре или пять групп играли на полную громкость.
Рамзес оглянулся на меня с серьезным, но покорным выражением лица. ‘Во имя Долоса, беса обмана и хитрости, как ты это делаешь, Таита?’ Когда мы впервые встретились, он проверял правильность моей интерпретации, но больше не беспокоился. Я полагал, что когда-нибудь он научится читать по губам, но пока он этого не сделал, меня забавляло, что я ставлю его в тупик.
Нам потребовалось некоторое время, чтобы пересечь переполненную палатку, но когда мы подошли к Гуротасу, он долго и сердечно обнимал нас обоих, а затем отвел в сторону и провел через дверь в маленькую и уединенную комнату. Тут Гуротас сразу же набросился на Рамзеса. ‘У меня было совсем немного времени, чтобы обсудить с Серреной срочность ее брака с тобой. На этот раз она со мной согласна.Жизненно важно, чтобы мы представили Аттерика всему миру как злодея, который похитил невинную девственницу из ее дома и семьи и подверг ее невыразимым и жестоким мучениям.
‘Ваше Величество, - тут же вмешался Рамсес, - я должен объяснить вам, что ваша дочь подвергалась пыткам и унижениям. Он избил ее и заключил в тюрьму; однако он воздерживался от лишения ее девственности и не позволял