эти два года, то по идее, я сейчас должна вздохнуть с облегчением. Моя цель достигнута, а совесть при этом чиста. Я никого не уволила, из-за меня никто не лишился дохода, не потерял работу, но… почему-то вместо облегчения я чувствую какую-то давящую тревогу.
— Там совсем все плохо? — повторяю свой вопрос, когда ни Марат, ни Альбина не спешат мне отвечать.
— Не совсем, но…, — начинает Альбина. — Если перестать поддержку Инвесткрая и направить все силы на МиКрейт, то за полгода-год, вполне можно вылезти из этого болота. Это Ваня сказал, я, сами понимаете, недостаточно компетентна, но он сказал, что…
— Не важно, что он сказал, — чеканит Марат. — По-тихому умолчать все это не получится. Хотя бы потому что мы не можем оставить Красильникова на свободе. Я надеюсь, ни у кого нет сомнений, что за покушениями стоит он?
Он обводит взглядом нас Альбиной и мы почти синхронно киваем. Несмотря на то, что закрытие МиКрейта расстроило бы очень многих, в свете последних событий я понимаю, что именно Красильников теряет больше всего. Второго такого добродетеля как Ковальский он бы вряд ли нашел, а значит его фирме грозил бы полный крах. И если у меня еще были средства, чтобы погасить все задолженности перед клиентами (по крайней мере, я надеюсь, что они у меня были), то ему бы точно пришлось признаться в махинациях. Возможно даже понести уголовную ответственность… Поэтому да, Марат прав. Сомнений быть не может. У него был самый веский мотив избавиться от меня.
— Если мы будем пытаться без огласки реанимировать МиКрейт, то Красильников не оставит попыток избавиться от тебя. Конечно, не проблема обеспечить тебе круглосуточную охрану…
— На год? И все это время он будет преспокойно гулять на свободе и обманывать еще больше людей? — возмущаюсь я. — Нет. Он должен понести наказание. Если это он, конечно…
— Он, — твердо заявляет Марат. — Уверен, Ковальский подтвердит наши догадки как только придет в себя, но и без него у нас предостаточно доказательств. Завтра же с утра отправимся к следователю со всем этим.
— Тогда нужно смириться с тем, что МиКрейт не выплывет, — грустно разводит руками Альбина. — Уверена, огласка будет нехилой, никто в бизнес мире не останется в стороне. А значит все дружно побегут спасать свои деньги из такой неблагонадежной компании.
— Что, если продать всю недвижку? Сможем мы этим заткнуть дыры? У моего отца было много других источников дохода.
— Не успеем, — вздыхает Марат. — Такие дела быстро не делаются. Это как сказать акционерам: дорогие наши, мы почти потеряли все ваши деньги, но мы исправимся, честное слово. Доверяйте нам.
— Всем будет наплевать кто на самом деле напортачил, — соглашается с ним Альбина. — Для них МиКрейт это не отдельно Михаил Крейтор, Алиса Крейтор и Владимир Ковальский. Для них МиКрейт это махина по выкачке денег. И как только они поймут, что оказались в шаге от того, чтобы потерять все, они ринутся спасать последнее и тем самым потопят МиКрейт еще больше. Тут бы по-хорошему, последовать примеру Красильникова и найти такого же дурака как Ковальский. Чтобы этот кто-то открыто поручился за компанию и “залатал дыры”. Понятно, что это будет разовая акция, дальше ошибок Инвесткрая лучше не повторять, но, боюсь, что это все равно нереально…
— Я могу это сделать, — вдруг предлагает Марат.
— Неет, — мотает головой Альбина. — Слишком рисково. Плюс, не факт что у нас свободных активов хватит. А резать собственную компанию ради…
— Мы тебя поняли, Альбина, — останавливает ее Марат. — Огромное спасибо за информацию. Вы с Иваном проделали колоссальную работу, так что можете рассчитывать на премию.
— И на пару выходных? — подмигивает она, решив не спорить с боссом.
— На них тоже. Серьезно, Альбина, спасибо.
— Всегда пожалуйста, Марат Константинович.
— Арс тебя отвезет, его машина внизу стоит.
— А братец мой где? — интересуется девушка.
— Отсыпается, — Марат кивает на одну из закрытых дверей и я только сейчас понимаю, что девушка немного похожа на Вадима, начальника охраны: — Утомился на горках в аквапарке.
— Красиво жить не запретишь, — присвистывает она. — То есть, пока мы с Ваней носом землю роем и не спим двое суток, он там по аквапаркам шастает? Не ту профессию я себе выбрала, ох не ту…
— Зато премия будет у тебя, а не у него, — смеется Марат.
— И то правда.
Скалаев уходит проводить девушку, а я убираю чашки в посудомойку.
— Что ты решила? — он появляется на кухне настолько внезапно, что я невольно вздрагиваю.
— Разве у меня есть выбор? — вздыхаю и упираюсь спиной в его грудь. Марат закрывает дверцу посудомойки и разворачивает меня к себе.
— Выбор есть всегда, принцесска.
— Ты же слышал Альбину. Моих ресурсов не хватит на то, чтобы реанимировать МиКрейт. Уверена, как только слухи об аресте Красильникова разнесутся по бизнес среде и все узнают правду про наши компании, никто не будет ждать пока я разберусь в ситуации и предоставлю им подробный бизнес план о том как собираюсь возвращать их доверие и деньги.
— Моих ресурсов хватит, — пожимает плечами Марат, будто предлагает мне занять стольник до зарплаты, а не рискнуть своей компанией.
— Нет! Альбина же сказала, что это слишком рискованно.
— При всем моем уважении к Альбине, она бухгалтер, а не финансовый аналитик.
— Да, но… хочешь сказать, что сможешь закрыть долги МиКрейта без риска для своей фирмы?
— Принцесска…, — начинает Скалаев, но я его перебиваю:
— Мне нужен честный ответ, Марат. Скажи мне правду.
— Скажу, — легко соглашается он. — Только после того как правду скажешь мне ты. Ты хочешь сохранить МиКрейт?
— Я не… Я не знаю, Марат.
Еще несколько дней назад я бы с уверенностью ответила “нет”, вчера, узнав правду об отце, я начала всерьез сомневаться в своем решении, а сегодня… когда Альбина сказала, что МиКрейт вполне может не пережить скандал с Красильниковым, я расстроилась будто речь идет о чем-то действительно важном для меня.
Эта компания была всем для моего отца, но после вчерашнего дня я впервые чувствую не злобу из-за того, что вся его любовь досталась другому ребенку, а тепло, словно это действительно моя сестра. Видимо, прав тот, кто сказал,