Оставалось дождаться, какой ход предпримут настоятель и атаманы. Больше всего следовало всё-таки опасаться настоятеля. Пусть в его распоряжении уже и не имелось летающей смерти (хотя не факт!), но во внутренностях монастыря могло скрываться очень и очень много иных технических устройств, приспособлений или оружия, с помощью которого можно уничтожить любых защитников скалы, а то и саму скалу сровнять до уровня плато.
«Да нет, – успокаивал сам себя Виктор. – Будь у них нечто подобное, они бы уже применили это в нашем случае… Сразу бы применили! Ни одним человеком рисковать бы не стали. Пленники вон в один голос твердят, что в монастыре страшный недобор личного состава. М-да!.. И о чём же эти сволочи так долго договариваются? Жаль, что подслушать нельзя. Вдруг и в самом деле неприятности на нашу голову свалятся?..»
Кажется, бандиты пришли к какому-то совместному решению, которое пока до рядовых членов доводить не спешили. Настоятель со своими соратниками вновь вскочили на коней и с солидной неспешностью двинулись к монастырю. Разбойники же дали через десятников приказы, и лагерь стал снова восстанавливаться, закипать новой жизнью. Стену, по-видимому, решили поднять, да ещё и натыкать с той стороны коротких, острых, как пика, кольев, которые в тёмное время суток наверняка бы нанесли урон любому пробирающемуся лазутчику.
Нашлись и новые котлы, в которых снова кашевары стали готовить приближающийся обед. Ну и на скале после распоряжения командира спать моментально установился тихий час. Только остался дежурить над тропой виконт Алый.
Правда, уже выспались и значительно оживились недавние узники. Несколько из них, подчиняясь строгим шиканьям дежурного, стараясь не вставать во весь рост, приблизились к нему. Сандер-тэ сделал должные указания:
– Не шуметь! Ваши спасители должны выспаться! Не вставать так, чтобы вас заметили снизу или даже со стороны скалистого гребешка. Начать приготовление пищи в нужном для обеда количестве. Если, конечно, кто-то умеет готовить и гарантирует, что порчи продуктов не будет. Ну а вы двое проверьте, чтобы пленники были надёжно связаны и у них во рту находились кляпы. Пока нам нежелательно, если они все покончат жизнь прыжками с высоты или задохнутся в путах. Действуйте!
Двое мужчин и в самом деле занялись пленниками, потому что дело было необходимое. Ещё пару часов не менять стянутые на руках и ногах ремни, и человека легче добить, чем пытаться реанимировать. Пришлось делать совершенно иные петли, и распинать пленных так, чтобы кровоток к их конечностям восстанавливался.
Три женщины, разбудив ещё парочку своих товарок, вполне умело и грамотно занялись приготовлением еды. Выбирать было из чего: овощей с корнеплодами хватало, круп с избытком, мяса разнообразной дичи, специй, приправ и зелени, да и некоего подобия хлеба, хранившегося скорее в сухарях, хватало с избытком. По скромным подсчётам, невзирая на большое количество ртов, в том числе и пятерых пленных, пищи хватит на пять, а то и шесть дней.
Оставалось только надеяться, что на такое долгое время хватит сил и умения защищаться. А ещё мечталось, чтобы уже к вечеру небо прояснилось и на дым костров прилетели Белые катарги. Кстати, никто из недавних узников ещё не знал о прямых контактах эмиссара его святости с этими великолепными разумными птицами.
Глава 31
Второй круг
Вначале вахту отстоял виконт, перекусил и завалился спать. Потом маркиз не дежурил, а, как он выразился, блаженствовал. Потому что съел за это время порций пять обеда. Напоследок уже порядочно объевшийся принц стал подумывать, кого будить на смену себе, как с ворчанием проснулись оба мэтра:
– Ну разве тут поспишь, когда твой желудок урчит, как зверь? – начали они поругивать беззлобно друг друга.
– Кто бы говорил?! К своему прислушайся! Я с тобой больше в разведку не ходок: ты любое задание одними звуками провалишь!
Они набрали себе по огромной миске еды, уселись прямо на посту и посоветовали его высочеству отправляться спать. Дескать, скоро вечер, а ночью наверняка придётся попотеть ради доброго дела. Но тут главный вдохновитель, инициатор и начинатель только что упомянутых дел проснулся. Потянулся, принюхался и мечтательно пробормотал:
– То-то мне всё снится, что я ем, ем и не могу наесться! Оказывается, это так каша пахнет! Вот и попробуй тут выспись! – Когда получил внушительную порцию и попробовал первую ложку, не удержался от похвалы: – Ай да хозяюшки! Ай да кудесницы! Совсем иное блюдо получается после вашей готовки! А то вчера нас соседи угощали, ну, те, что снизу, так их каша с этой и рядом не лежала. Съесть-то мы съели, да потом всю ночь бегать облегчаться пришлось. А это – сплошное лакомство!
От такой тирады болезненно выглядящие, измождённые женщины сразу как-то посветлели лицами, приподняли подбородки и распрямили плечики. Хотя видно было, что печаль и горестные воспоминания нескоро уйдут из их памяти. Съеденные у них на глазах родственники, близкие и соседи ещё долго будут сниться им в ночных кошмарах.
К тому времени и все остальные люди отоспались и хорошенько, а то и неоднократно подкрепились. Все они, заметив, что командир выспался, бодр, весел и наворачивает за троих, стали постепенно к нему подтягиваться, надеясь порасспросить, узнать, поблагодарить, да и просто пообщаться со своими спасителями.
Посыпавшиеся благодарности Менгарец пресёк немедленно:
– Нечего заранее «спасибо» разбрасываться! Вот когда выберемся к людям да избавимся от нынешних соседей, тогда и отметим это дело.
И всё равно Дарквуд от имени всех своих товарищей по несчастью попытался высказаться от всей души:
– Господин Резецкий! – он уже у принца успел имена спасителей выведать. – Вы можете отвергать наши слова, но мы просто даже для самих себя обязаны высказать вам огромную благодарность. Вы со своими друзьями спасли наши жизни, значит, мы теперь обязаны вам так же, как нашим матерям и отцам. И в любом бою за вас не пожалеем собственной крови.
– Спасибо за такие высокие слова в наш адрес… – неожиданно эмиссар его святости замер с пустой ложной в руке и горестно вздохнул. А потом у него непроизвольно вырвалось: – Мы вам тут помогли, а может, где-то, кто-то и наших близких спасает в это самое время…
И чтобы не впасть дальше в меланхолию и тоску по своей любимой Розе, с излишним остервенением набросился на остатки каши. Дарквуд, дождавшись, когда командир доест всё и запьёт сытный обед травяным отваром, стал расхваливать себя как воина:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});