Глава 12. О приливе и отливе Пенжинского моря и Восточного океана
По описании Камчатской земли надобно упомянуть здесь и о морях, окружающих оную, особливо о приливе и отливе оных; ибо хотя всякому довольно известно, что на всех больших морях, выключая немногие заливы, бывают приливы и отливы по два раза в сутки, и потому пространно писать об них излишне бы было, но довольно бы токмо объявить, что в тех морях, так как в других, бывают приливы и отливы.
Но понеже примечены мною некоторые обстоятельства, которых нигде читать мне не случилось, то небесполезно будет сообщить оные любопытным читателям, по крайней мере для того, что они могут подать повод к обстоятельнейшему исследованию прилива и отлива по другим морям, если не учинено того поныне.
Вообще полагается, что прилив и отлив дважды бывает в сутки, смотря по времени течения лунного, и что воды около полнолуния и новолуния случаются больше; однако о том не ведаю, писано ли где, что приливы и отливы неравны, и не в равное время прибывает вода и убывает, но смотря по старости луны, как то мною на Пенжинском море примечено.
И если справедливо общее оное мнение, что прилив и отлив по другим морям бывает равный и в равные часы, то камчатские моря имеют сходство токмо с Белым морем, где, как сказано мне, бывает, так же как в камчатских морях, одна большая вода, а другая малая в сутки, которую и поморяне, и камчатские жители называют манихою[353].
Чего ради и нужно объявить здесь об отмене оной и коим образом тамошние приливы и отливы бывают, как во́ды, большая – в маниху, а маниха – в большую, и когда переменяются; а для лучшего изъяснения сообщим и самые наши примечания, которые чинены в 1739 и 1740 годах по три месяца на каждый год.
Сообщим же и примечания флота капитана Ивана Фомича господина Елагина, которые чинены им при устье реки Охоты, около Курильских островов и в Петропавловской гавани, каким образом и в тех местах вода прибывает и убывает, ибо мне не случилось там делать наблюдения.
И хотя в них о примеченной мною перемене воды не объявлено, однако я изустно от помянутого господина капитана слышал, что и там бывает большая вода и маниха, почему должно думать, что надлежит быть там и перемене такой же.
А чтоб описание мое понятнее было, то должно сперва объявить, что морская вода, которою во время приливов губы при устьях рек наполняются, не всегда вся сбегает в моря, но по времени же старости луны смотря, и для того иногда губы оные во время отливов все обсыхают, и одна остается речная вода в берегах своих, а иногда бывают покрыты водою.
Вся вода морская во время отлива сбегает около полнолуния и новолуния, а когда прилив по отливе следует, то прибывает ее тогда близ восьми футов. Прилив продолжается около восьми часов, потом начинается отлив и продолжается около 6 часов, а морской воды убывает около трех футов.
После прилив начинается и продолжается часа с три, а воды прибывает меньше фута; наконец вода убывает, и вся вода морская сбегает в море досуха, а убыль оной часов с 7 продолжается.
Таким образом бывает прилив и отлив дни по три, от полнолуния и новолуния, а после большая вода будет меньше и высотою и временем прибывания и убывания, а маниха больше, также и прибылая морская вода, которая вся уходила в море, как выше показано, не вся в море сбегать имеет, и чем ближе время к четверти луны, тем меньше большой воды и маниха прибывает; а при убыли манихи больше остается в губах морской воды, наконец, около четверти луны большая в маниху и маниха в большую воду переменяются, которая перемена по 4 раза в месяц постоянно бывает.
Но сие читатель лучше усмотрит из приложенных примечаний, в которых означены часы[354] прилива и отлива, также число футов и дюймов прибылой и убылой воды и остатка морской воды в губах при речных устьях[355]. Перемену большой воды в маниху и манихи в большую полагаю я с того времени, когда одна вода в полденб, а другая в полночь или в 6 часов пред полуднем и пополудни прибывать и убывать начинают.
Еще должно объявить, каким образом чинены мною наблюдения. Столб, разделенный на парижские футы и дюймы, ставлен был при устье реки во время отлива полнолунного и новолунного так, чтоб нижняя черта, от которой начинается разделение, была в прямой линии с поверхностью реки, что учинить весьма не трудно было, прокопав малый канал от реки до столба, где его ставить надлежало.
Впрочем, должно признаться, что прибыли воды точно приметить нельзя, ибо вода прибывает валами; и для того за вышину прибыли надлежало брать влажность на столбе. Нельзя же по той причине доподлинно объявить и того, стоит ли вода после прибыли и убыли в одной мере хотя несколько времени.
Прилив и отлив морской воды – ненеприятное позорище. Когда прилив начинается, то вода малыми валами. как бы крадучись, в реку забирается, которые потом становятся больше и час от часу далее в реку пробираются до самой стрежи, между тем и в самую тихую погоду на устье рек делается страшный шум и валы ужасные с засыпью, от спора речной воды с морскою, до тех пор пока морская вода преодолеет, а тогда бывает совершенная тишина и такое стремление морской воды в реки, что превосходит и самую быстрину речную.
Такой же шум и валы всегда случаются и во время отлива.
Часть третья. О КАМЧАТСКИХ НАРОДАХ
Глава 1. О камчатских народах вообще
Камчатка сколь дикое место по своему состоянию, столь и дикими народами обитаема. Иные из них живут как лопари, переходя с места на место с оленьими табунами своими; другие – по рекам, в Восточное и Пенжинское море текущим, не переменяя жилищ своих и имея от ловли рыбной или морских зверей пропитание, а иные по островам, лежащим около Курильской лопатки, питаясь морскими ж зверями, рыбою и всякими извергаемыми из моря и растущими около берегов вещами, как например, репою морскою, капустою[356], раками и пр.
Первые живут в юртах из оленьих кож, а прочие в землянках. Все вообще житием гнусны, нравами грубы, язычники, не знающие Бога и не имеющие никаких письмен.
Природных тамошних жителей считается три народа: камчадалы, коряки и курилы. Камчадалы[357] живут в южной части Камчатского мыса, от устья реки Уки до Курильской лопатки и на первом Курильском острову, называемом Шоумшчу.
Коряки в северных местах и вкруг Пенжинского моря до реки Нукчана, а вкруг Восточного океана почти до Анадыря; а курилы на втором Курильском острове и на других, до японского владения. Итак, камчадалы с южной стороны имеют в соседстве курилов, а с северной – коряков. Коряки смежны с чукчами, юкагирями и ламутками, а курилы – с камчадалами и японцами.