Другие монахи создали ша-то-шалон Юрских гор, пина Божоле и Анжу, Они и Сентонжа, пессак из Борделе, гальяк, сен-пурсен, шатонёф-дю-пап…
Да, конечно, вина нужны церкви для совершения литургии, а как же, причащают ведь обязательно вином. Но до чего же много замечательных вин создали, только литургией не отмажешься!
Да и вообще… если вино для литургии, то зачем святой Патрик изобрел виски, почему все ликеры, водку, кальвадос, граппу, джин, шнапс, голдвассер и прочее-прочее — создали монахи? Почему самый крепкий из ликеров «Шартрез» создали монахи монастыря Шартрез?
Полог откинулся, появилась голова солдата.
— Ваша светлость, — доложил он. — К вам граф Ришар…
— Проси, — велел я.
Он исчез. А я успел додумать, что именно из церкви и монастырей пришли в употребление придуманные там слова, из которых я не всем доверяю: «выборы», «компромисс», «голос», «баллотировка», «обнародование», «сверка», «считка», «донос», «галерея», «прострация» и даже «толерантность» в значении «терпимость»…
Полог снова откинулся, вошел Ришар, бледный и осунувшийся, улыбнулся с некоторой неловкостью.
— Задал я вам хлопот?
Я поспешно указал на кресло.
— Садитесь, граф! Думаю, вы сильны духом, так как лечила церковь, но слабоваты телом…
Он медленно и с осторожностью сел, движения пока неторопливые, рана заживает, но сросшиеся мышцы все еще тянут, сковывают.
— Да и тело, тьфу-тьфу, уже в порядке…
— Как получилось? — спросил я недовольно. — Вы же полководец, стратег! Кто все время долбил мне в темя, аки черный ворон, что военачальник должен гордо и красиво смотреть издали с высокого холма? А самому ни-ни?
Он покачал головой.
— Я и не лез. Наши вломились в город, бои пошли по улицам, только тогда я и въехал через пролом. Там уже никого не было, кроме трупов. И когда уже совсем миновал стену, кто-то шарахнул в спину!.. От такого, сэр Ричард, уберечься трудно.
— Горожане, — сказал я люто. — Варвары до такой подлости не додумаются.
— Горожане, — согласился он. — Арбалет чересчур мощный, такие изготовить сложно и трудно даже в городе. Наши знатоки говорят, эти стрелы не для человека.
— Найдем арбалет, — пообещал я, — и арбалетчика!
Арбалет нашли сразу, — сообщил он, — его там и бросили, откуда стреляли. А вот с арбалетчиком будет не просто. Возможно, он прикрывался незримостью. А нужные амулеты есть не у всех даже рыцарей. Да и кто в пылу боя всматривается?
— Это так, — согласился я со вздохом. — Ничего, придет время, выкорчуем все колдовство и магию!
— Ох, сэр Ричард…
— А что? — сказал я зло. — Все мерзости от нее, проклятой. Но, кажется, у меня сейчас проклевывается идея…
Он сказал встревожено:
— Сэр Ричард! Подумайте о чем-то другом!
— О чем?
— О женщинах, к примеру…
Я удивился:
— С чего вдруг?
Он пожал плечами.
— Ну, не знаю… Я давно не юноша, но то и дело о них думаю. Знаете ли, даже старый конь молодую траву ищет!
Я кивнул.
— Да, понимаю. Но я хватил всей пастью слишком юркой травы, все нутро обжег. Пока что займусь какой- нибудь ерундой попроще.
— Делами государства?
Я подумал, покачал головой.
— Это потом. В Гандерсгейме осталась еще гильдия Великих Магов. Или сообщество. Хочу переговорить сразу со всеми. Это мои земли или маговы?
Глава 15
Отправив всех охраняющих шатер по разным придуманным делам, я скользнул в незримника и торопливо двинулся на цыпочках прочь из лагеря. Никто не заметил, то ли я так уж хорош в маскировке, то ли все с нужными амулетами уже в новом лагере, где устанавливают шатер и для меня.
Невзрачный птеродактиль выметнулся из оврага, моментально взвинтился по вертикали, чтоб никто не подстрелил, если вдруг окажется близко. Можно бы попытаться в крупного орла, надо же разнообразить, но орлов иногда стреляют ради перьев, а птеродактиль кому нужен, просто большая худая ящерица с растопыренными крыльями…
Воздух свистит в ушах и сминается послушно под ударами могучих крыльев с усиленными маховыми жилами. Ветер бьет в морду, но мои глаза прикрыты прозрачной пленкой, всматриваюсь, прицеливаюсь, и, когда появилась знакомая гора, я пошел прямо, не заморачиваясь кругами.
Небольшой выступ перед входом в пещеру, мои когтистые лапы едва скрипнули когтями по камню, как загораживающая вход каменная плита с грохотом поползла в сторону.
Сердце мое радостно трепыхнулось, в прошлый раз плита просто исчезала, на что, понятно, уходит энергии в тысячи раз больше.
Я сразу же пошел вперед, хотя и страшновато, Сьюманс знал о моем прибытии и сразу же открыл вход…
— Великий Сьюманс! — крикнул я. — Я так люблю припадать к вашему источнику мудрости, что где пообедал, туда и ужинать просто бегу!
Простой ход в камне вывел в зал впятеро меньших размеров, теперь выглядит захламленным, заставленным мебелью, стеллажи налезают друг на друга, ко многим просто не подойти в тесноте.
Сьюманс вышел из темноты, пугающе безбровый и лысый настолько, что похож на очищенное круто сваренное яйцо. Бледное лицо выглядит измученным, в глазах тревога и что-то близкое к отчаянию.
Здравствуйте, — заговорил я донельзя почтительно. — Великий Сьюманс, я преклоняюсь перед вашей великой и беспримерной мудростью… но сейчас у меня к вам чисто деловая просьба.
Он нехотя кивнул.
— Что вы хотите?
Я сказал радостно:
— Пришло время нам всем собраться и поговорить! Мы же мыслящие люди, должны общаться чаще!
Он поморщился.
— Вы так думаете?.. Далеко не все хотят встречаться лично.
— А если необходимость? — возразил я. — Наступило новое время. Новые реалии. Новые требования… зато и новые возможности!
Он еще не морщился, а скривился, словно пережидал приступ зубной боли.
— Какие новые возможности? Тысячи лет одно и то же… Или вы связываете их со своим появлением?
Я расправил плечи и сказал как можно весомее:
— Совершенно верно. Я принес эти самые новые возможности. И потому прошу вас, глубокоуважаемый Великий маг Сьюманс, помочь мне принести вашим соперникам-соратникам Гвандерсгейма щасте, процветание в работе и личной, как говорится, жизни!
Он буркнул:
— А поконкретнее?
— Я могу решить некоторые из ваших задач, — пообещал я. — Еще не знаю какие, но… чутье у меня, чутье. И го же время обещаю, что смогу подбросить вашим магам некоторые разгадки, которым они будут рады! А прошу вас лишь помочь собрать их всех вместе. Где-нибудь. Лучше вот у вас! Во-первых, я вам доверяю, вы такой умный, мудрый, возвышенный, одухотворенный, величественный, глубокомыслящий… во-вторых, мне все здесь знакомо, ловушек могу не опасаться, если уж шутить так шутить, а в чужих местах я по своей застенчивости и стеснительности могу вообще рот не открыть от присущей мне робости…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});