Вздрогнув, Ньюлин отошел назад. Он казался более обеспокоенным, чем когда-либо. Ну что за тряпка! Это уже чересчур. У Каллас в любовниках был Онассис, общеизвестный корабельный магнат, один из легендарных бизнесменов прошлого века. А с чем приходится работать Сирене? Не с богатым греком, а с богатым идиотом. Что за несправедливость! Это не могло быть ее истинной судьбой.
Вивиан вынуждена была признать, что, в дополнение к его миллиардам, которые она обожала, у Ньюлина было еще одно очень полезное качество. Он знал киберпространство, как свои пять пальцев. После смерти Крэйгмора Дамарис не могла больше следить за «Джонс и Джонс» и потеряла след Грейс Ренквист. Но дорогой Ньюлин с легкостью взломал строго засекреченную и зашифрованную базу данных агентства. Но это и неудивительно, так как его компания создала программное обеспечение, которым пользовалось «Джонс и Джонс».
Усилием воли Вивиан взяла себя в руки и хорошенько все обдумала.
— Мы уже обсуждали это. Ты знаешь, почему она здесь. — Вивиан повернулась на стуле и посмотрела прямо на Ньюлина. — Она преследует меня.
— Дорогая, ты в этом абсолютно уверена?
Она вскочила на ноги, затянула пояс халата и начала ходить по богато обставленной комнате.
— Я уже говорила, Грейс Ренквист преследует меня уже несколько недель.
Сценарий преследования Вивиан придумала, когда решала вопрос, как объяснить ситуацию Ньюлину, но в какой-то момент и сама во все это поверила. Теперь она не сомневалась, что Ренквист преследует ее на почве зависти.
— Возможно, самое время позвонить в полицию, — предложил Ньюлин.
— Полиция в подобных ситуациях бесполезна. Поверь, я знаю. Я уже не первый раз сталкиваюсь с подобным.
— Тогда позволь мне хотя бы нанять для тебя круглосуточную охрану.
Это Вивиан тоже не устраивало. Последнее, что ей нужно, — это чтобы ее преследовала охрана.
— Я уже говорила тебе, что это вызовет слухи и разожжет скандал вокруг меня, — поспешно возразила она. — Я не могу себе этого позволить, тем более в такой важный период моей карьеры.
Это, безусловно, была самая возмутительная ложь двадцать первого века. В сущности, в мире оперы ничто так хорошо не влияло на карьеру, как громкий скандал.
Ньюлин уже заламывал руки:
— Но твоя безопасность превыше всего. Я могу позволить себе самых лучших охранников. Клянусь, их никто не заметит.
Вивиан отмахнулась от его предложения.
— Нет, нет. Я поразмыслила над этим и считаю, что ты прав. Мне нужно рассмотреть возможность того, что Ренквист просто преданная поклонница, которая так восхищается моим искусством, что прилетела с Гавайев на мое сегодняшнее выступление, — успокаивающе сказала она.
Черта с два! Есть только одна причина, почему Ренквист прилетела в Акация-Бей. Она преследовала ее. Хоть ей и очень нравилась мысль, что эта женщина оценила силу Сирены, она просто не могла позволить ей остаться в живых.
Вивиан остановилась у гардероба и повернулась к Ньюлину. Отыгранным движением она тряхнула юбкой синего атласного халатика, отчего та драматически разметалась во все стороны.
— У меня идея, — сказала она, — но мне будет нужна твоя помощь, любимый.
— Конечно, дорогая. Все что угодно.
— Я вижу только один выход. — Вивиан придала голосу убедительную энергию. В результате он стал тоньше и мелодичнее. В ее голосе была некая природная сила, но вся мощь таланта раскрывалась лишь тогда, когда она брала высокие ноты. — Мне нужно встретиться с Грейс Ренквист лично и поговорить с ней, как женщина с женщиной. Может быть, если я поговорю с ней, то выясню причины ее навязчивой идеи.
Ньюлин засиял от восторга:
— Это замечательно.
— Я запишу наш разговор. — Слова были полны легких, ритмичных, искрящихся импульсов энергии. — Если повезет, я узнаю, поклонница она или опасный человек. Если она преследователь, то я смогу представить доказательства в полицию.
— Гениально, любимая, абсолютно гениально.
Обожание сделало его совершенно беспомощным. Вивиан уже уловила в его глазах желание.
Она придала больше энергии каждому своему слову. Ее голос обрел силу, резонанс и жестокую власть.
— Ты должен привести ее ко мне, — пропела Вивиан.
Темные брови Ньюлина сдвинулись над оправой очков. На какое-то время он был не в состоянии мыслить трезво.
— Может, будет проще, если ты просто позовешь ее завтра утром в отель? — жалобно спросил он. — Я уверен, что мисс Ренквист будет в восторге от возможности встретиться с тобой лично.
Вивиан вдруг вообразила, что она леди Макбет из Верди[67], которая столкнулась с серьезной проблемой, пытаясь убедить своего любовника преодолеть глупые сомнения. Она запела лунатическую арию[68], и энергия наполнила ее тело.
«…Вы дрожите?
…Позор».
Под конец Вивиан взлетела на крыльях высокого «ми-бемоль». Даже божественной Каллас было сложно надолго удерживать эту ноту. Но для Сирены это было проще простого.
Ньюлин превратился в каменное изваяние.
— Я сделаю для тебя все, что угодно, — прошептал он. — Что угодно.
Несомненно, ведь у нее все еще был голос.
ГЛАВА 45
Стащив одну из тележек из хозяйственного шкафа, расположенного вниз по коридору, Лютер запихнул в нее все еще спящую Дамарис. Благополучно закрыв ее в комнате на другом этаже, он вытащил телефон и набрал номер Грейс.
Она ответила на середине первого же сигнала:
— Лютер? С тобой все в порядке? Я так волновалась. У меня снова было плохое предчувствие, такое же, как в ту ночь, когда ты столкнулся с Крэйгмором в гараже. Я пыталась дозвониться, но твой телефон не отвечал. А потом предчувствие исчезло.
Лютер испытал глубокое удовлетворение. Между ними была связь. Это радовало.
— Длинная история, — ответил он, — но да, со мной все в порядке.
— Только что звонил Фэллон Джонс. Сказал, что в сейфе Крэйгмора нашли какие-то документы, где сказано, что Вивиан Райан его дочь. Он был донором спермы несколько лет назад. Кроме того, у него где-то есть еще одна дочь.
— Ее зовут Дамарис. Мы только что познакомились.
— Что?!
— Она будет первым человеком, который войдет в программу Общества по защите свидетелей.
На другом конце последовало молчание.
— Похоже, ты очень занят, — наконец сказала Грейс.
— И в течение ночи буду занят еще больше. Не пойми меня неправильно, но, кажется, я проведу следующий час или около того в гостиничном номере с блондинкой.
— Так-так, извольте объясниться.