— Идет. Теперь на испытания новых плетений я буду обязательно приглашать тебя, чтобы ловил меня, если что.
Вдали послышался шорох, и вскоре перед нами появилась Риша.
— Вы долго еще разговаривать будете? Там Сарионо оленя добыл.
— Пошли скорее! — поторопил я брата и быстро последовал за драконицей.
А потом была совместная трапеза, где я хорошенько подкрепился и восстановился после большой кровопотери. Дружеская беседа была совсем не помехой насыщению. По умолчанию, никто тактично не касался темы полетов, моих сегодняшних экспериментов и тому подобного, поэтому я был только благодарен драконам за их понимание. После того, как от оленя остались одни косточки, я устроил концерт по заявкам, вспоминая свои любимые песни, а затем стал слушать, как поют другие. Песни драконов были разными, насыщенными светом, солнцем, зеленой листвой и морской соленой пеной. Они погрузили меня в состояние глубокой меланхолии. Замкнувшись в себе, я смотрел на драконов, которые внимательно слушали Сара, рассказывающего легенды времен юности его дедушки. Внезапно я понял, что мне нужно немного побыть одному и прийти в себя, поэтому поднялся и с улыбкой сообщил, что хочу пойти прогуляться.
Лар было решил пойти со мной, а Мара вообще молча поднялась с травы, но Сар спокойно ответил:
— Иди, Алекс, мы тебя будем ждать здесь.
Кивком поблагодарив его за то, что он понял мое состояние, я направился на берег, после недолгой прогулки по лесу вышел на каменистый пляж и уселся на границе самой воды и суши, не обращая внимания на то, как волны лижут подошвы моих сапог. Глядя на океан, я представлял себе того дракона, который был в воспоминаниях Мудрейшей. Он не смог жить без неба, а я смогу? Да, теперь я выяснил, что же помогает старой драконице пережить эту разлуку с высотой — обещание, данное сыну. И она до самой смерти будет главой этой маленькой стаи, потому что это обещание дает ей силы жить дальше. А что даст силы мне?
Несмотря на все слова бабушки, я все-таки понимаю, что не являюсь драконом. И даже если смогу летать с помощью своих плетений — это все равно будет жалкое подобие настоящего полета. Ведь от того, что инвалиды пересядут в кресло с электромотором, они не начнут ходить, а если я придумаю какое-нибудь плетение, которое поднимет меня в воздух, оно все равно не сможет заменить мне крыльев. Разве мои новые способности этого стоят? Этот бесконечный резерв, высокая регенерация и все прочее. Стоят они той тоски, которая поселилась у меня в груди? Я не мог найти ответ, поэтому просто сидел и смотрел на волны, выбросив из головы все мысли.
Спустя час ко мне подошел Сар и молча присел рядом. Крылатый. Зависть вспыхнула с новой силой, породив новые мысли. А если попробовать поменять облик? Превратиться в дракона? Ведь Темнота говорила, что я могу осуществить подобное, если сильно захочу… Хотя, нет, это нереально. У меня ничего не получится даже при огромном желании. Для того чтобы стать эльфом мне не нужно было прикладывать никаких усилий, ведь я им был раньше. А чтобы стать драконом, мне нужно будет полностью перестроить все свое мироощущение, координацию движений, даже банальный центр тяжести и еще кучу подобных вещей. Но самое главное, для этого нужно знать, как это правильно сделать, ведь для того, чтобы перестроить тело, нужно четко почувствовать, чего ты хочешь в результате.
Кроме того, даже если я каким-то образом сумею изменить свое тело, просто собрав все необходимые образы и ощущения из памяти какого-нибудь дракона, то остается вопрос — что делать дальше? Ведь в таком виде к родственникам не заявишься. Да и потом — чтобы стать драконом, нужно отказаться от тела человека, а к этому я пока не был готов. Может быть потом, когда жажда полета достигнет катастрофической отметки…
— Алекс, с тобой все в порядке?
— Да, — ответил я. — А что?
— Просто ты сидишь и ни о чем не думаешь. Это на тебя не похоже, — покачал головой Сар.
Ни фига себе! Он что, не может меня прочитать? Или это я думаю слишком несвязно, чтобы дракон смог уловить мыслеречь? Нужно проверить. Сар, ты — большая желтопузая ящерица!
— Что скажешь? — обратился я к дракону.
— О чем?
— О том, что я сейчас подумал, — уточнил я, внутренне ликуя.
— Но я не услышал ни одной твоей мысли, — удивился Сар.
— Получилось! — радостно воскликнул я. — Я научился закрываться! Теперь еще выяснить бы, как это у меня вышло.
Спустя долгие минуты размышлений, я понял, что причина этому — некое ощущение где-то в затылочной части мозга, причем совсем не то, о чем говорила Мудрейшая. Именно оно создавало специфический «белый шум», который попросту заглушал мои мысли и не давал им выбраться наружу и стать доступным для прослушивания драконами. Через полчаса, благодаря неоценимой помощи Сара я зафиксировал в своих умениях возможность вызова этого ощущения и сделал вывод:
— Хоть что-то хорошее за день! Пошли к остальным?
Сар фыркнул, поднялся с камней и осведомился:
— А ты топиться раздумал?
— И не собирался, — ответил я, идя к лесу. — А почему ты так решил?
— Да все Мара… Ты слишком долго не возвращался, поэтому она буквально пинками выгнала меня с полянки и послала проверить, не утопился ли.
Улыбнувшись, я подумал, что когда о тебе есть, кому волноваться, топиться еще рано. Эх, жалко я не дракон!
— Ты дракон, — сказал Сар. — И не смей думать иначе. Пусть без крыльев, пусть без когтей, но все равно ты уже далеко не человек. И кстати, почему ты не закрываешься?
— А зачем? — невозмутимо ответил я. — Вы меня все равно уже знаете, как облупленного, Мудрейшая даже материться научилась, так что стесняться я не собираюсь. Когда нужно будет о чем-нибудь подумать без свидетелей, тогда и буду прятаться, а пока — пусть все идет, как раньше. Да и Маре, думаю, это не слишком понравится.
Мы с драконом вернулись на поляну, а потом все вместе отправились домой, причем в этот раз сделали большой круг почета, полетев через океан. Когда вдали появились знакомые скалы, я попросил Лара поднять меня повыше, а потом активировал свои крылья и несколько минут наслаждался ощущением полета. На недовольные бурчания брата, что я обещал больше не экспериментировать, я спокойно заявил, что это не эксперимент, а использование рабочей версии. Эти минуты позволили мне забыть о зависти, тоске и всем прочем, и просто почувствовать себя в своей стихии. Жаль только, что они так быстро пролетели.
Когда я подлетел к скалам, то вызвал немалое удивление присутствующих там драконов, наблюдавших за моим полетом. Специально для публики я даже заложил крутой вираж, прежде чем пойти на снижение у своей пещеры. Но вот приземление как всегда подкачало. При подлете я постарался как можно больше погасить скорость, а потом, оказавшись на площадке, смягчил удар ногами. Не вышло! Инерция все равно была такой, что меня кубарем протащило по пещере. Остановившись, лишь поцеловавшись со стеной, я осмотрел себя и понял, что на этот раз ничего не сломал, поэтому вышел встречать остальных драконов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});