Читать интересную книгу Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция - Александр Немировский

– Как! – воскликнул Геракл. – Ты, кроме красоты, обладаешь еще пророческим даром!

– Нет! Но по твоему взгляду я поняла, что тебе понравился мой пояс. И так как мы, амазонки, живем рядом с колхами и другими народами Кавказа, то восприняли их обычай дарить гостю все, что ему по душе! Можешь считать этот пояс своим.

Геракл уже протянул руку, чтобы взять дар царицы амазонок, как вдруг одна из них, – конечно же это была Гера, принявшая облик амазонки, – закричала:

– Не верь ему, Ипполита! Он хочет захватить вместе с поясом и тебя, увезти на чужбину и сделать рабыней.

Посмотри! Корабль, который его привез, еще стоит.

И сразу же амазонки, придя в неистовство, вытащили луки и стрелы. Скрепя сердце взялся Геракл за свою палицу и стал разить воинственных дев. Ипполита пала одной из первых.

Передача Гераклу пояса Ипполиты. Здесь Геракл изображен в образе юноши, который, сидя на скале, смотрит на подносимый ему амазонкой пояс

Наклонившись, Геракл снял с окровавленного тела девы пояс. Губы его шептали: «Будь ты проклят, Эврисфей! Ты заставил меня сражаться с женщинами».

Проплывая на обратном пути около берегов Троады, Геракл увидел девушку, предназначенную для съедения морским чудовищем. Это была дочь царя Трои Лаомедонта. Геракл обещал спасти ее, потребовав за это божественных коней, подаренных Лаомедонту самим Зевсом в возмещение за кражу Ганимеда. Герой и царь ударили по рукам. С огромным трудом Геракл одолел чудовище, прыгнув ему в глотку и вспоров печень. Но когда он выбрался на свет, обожженный, с опаленными волосами, и освободил девушку из цепей, Лаомедонт наотрез отказался от своего обещания. Разрушив Трою, герой поспешил к берегам Арголиды, чтобы вручить Эврисфею пояс Ипполиты.

Коровы Гериона

И царство Диомеда, и земля амазонок, размышлял между тем Эврисфей, слишком близки к Аргосу. Поэтому кони смогли выдержать путь морем, а доставка пояса вообще не вызвала трудностей. А что, если послать Геракла подальше – чтобы понадобилось плыть морем месяц, а то и больше? И вспомнил Эврисфей, что где-то близ берегов Океана имеется остров Эрифия, на зеленых лугах которого, если верить песням аэдов, пасутся обдуваемые мягким западным ветром стада гиганта Гериона. «Пусть, – злорадно подумал Эврисфей, – Геракл отыщет этот остров, пусть отнимет у великана его стадо, пусть доставит его в Арголиду».

Когда же явился Геракл, за которым были посланы слуги, Эврисфей выдавил из себя всего три слова:

– Приведи коров Гериона! [254]

Далек был путь к Океану по берегу Ливии, куда Геракл добрался на корабле. Но, по крайней мере, не надо было спрашивать дорогу. Ее каждодневно показывала солнечная колесница Гелиоса. И было достаточно не терять из виду места, где она опускается в Океан. Никто не пытался преградить Гераклу путь к его цели, кроме сына Земли великана Антея [255]. Он был непобедим, пока прикасался ступнями к плодоносящему телу своей матери. Геракл поднял Антея в воздух и задушил.

Бросив великана гнить на его земле, Геракл побрел берегом, изобиловавшим дикими животными и змеями. Истребив многих из них, он сделал возможным занятие в этих местах земледелием, разведение винограда, маслин, плодовых деревьев.

Достигнув места, где Ливия, сходясь с Европой, образовывала узкий пролив, Геракл водрузил на обоих его берегах по гигантскому столпу, то ли для того, чтобы порадовать Гелиоса, завершающего свой дневной труд, то ли чтобы оставить о себе память в веках. И действительно, даже после того, как столпы обрушились в устье Океана под собственной ли тяжестью или от коварства Геры, место, где они стояли, продолжало называться Столпами Геракла.

Гелиос, благодарный Гераклу за оказанный почет, помог ему переправиться на остров Эрифию, которого еще не касалась нога смертного. На широком лугу Геракл увидел тучных коров, охраняемых Орфом, огромным двухголовым псом.

При приближении Геракла пес злобно залаял и кинулся на героя. Пришлось уложить зверя палицей. Лай разбудил великана-пастуха, дремавшего на берегу. Схватка была недолгой, и Геракл погнал коров к месту, где стоял наготове золотой челн Гелиоса. При посадке коровы замычали, да так громко, что проснулся Герион и предстал перед героем во всем своем устрашающем облике. Был он огромного роста, с тремя туловищами, тремя головами и шестью ногами. Он бросил в Геракла сразу три копья, но промахнулся. Герой послал не дающую промаха стрелу и пронзил ею глаз одной из голов Гериона. Взвыл великан от боли и кинулся на Геракла, бешено размахивая руками.

Не совладать бы Гераклу с Герионом, если бы не помощь Афины Паллады. Богиня укрепила его силы, и он несколькими ударами палицы уложил чудовище наповал.

Перевозя коров Гериона через бурные воды Океана, Геракл оказался в Иберии, на южной оконечности Европы. Отпустив коров пастись, он впервые за долгое время прилег на землю, положив голову на палицу, свою бессменную подругу.

Пробудившись от первых лучей Гелиоса, успевшего обернуться за ночь, Геракл не мешкая погнал стадо. Эврисфей, ослепленный злобой, не подумал, что кроме моря есть в Арголиду долгий, но вполне пригодный путь сушей – по побережью Иберии, Лигурии, Галлии, Тиррении [256]. Тогда еще по берегам этих земель не было греческих колоний. На их местах жили малознакомые ахейцам и другим древним обитателям Балканского полуострова народы с чуждо звучащими именами – иберы, лигуры (греч. «лигустины»), кельты, латиняне. Только ойнотры и сикулы были знакомы ахейцам, так как с этими варварами они торговали, и нередко в Аргосе и Микенах можно было встретить рабыню, называвшую себя сикулкой.

В Лигурии на стадо коров напали два разбойника, сыновья Посейдона Алебион и Деркин. Геракл их убил. На том месте, где через пятьсот лет возникнет город Рим, Гераклу пришлось сразиться с разбойником Каком, который похитил одну из коров Гериона [257]. Позднее здесь, на берегу Тибра, был воздвигнут алтарь: богу Гераклу приносились жертвы.

На юге полуострова из стада вырвалась одна корова и, переплыв узкий пролив, оказалась на острове Тринакрии [258]. Пришлось последовать за беглянкой. Корову увел местный царь Эрикс, вызвавший героя на бой. Сжал Геракл Эрикса в своих объятиях, и тот испустил дух. Здесь же Геракл сразился и с другими местными силачами и всех их одолел [259].

Вернувшись в Тиррению вместе с четвероногой беглянкой, Геракл ввел ее в стадо и продолжил путь, огибая Ионийское море. Когда было недалеко до Фракии, Гера напоследок наслала на коров безумие, и они разбежались во все стороны. Если раньше герой отыскивал одну корову, то теперь приходилось догонять каждую. Большая часть животных оказалась во Фракии, недалеко от тех мест, где Геракл имел дело с конями-людоедами.

Переловив и усмирив беглянок, Геракл провел их через весь полуостров в Арголиду.

Эврисфей, принимая коров, сделал вид, что радуется им. Вскоре он принес животных в жертву волоокой Гере, надеясь с ее помощью доконать этого на редкость живучего человека.

Золотые яблоки Гесперид

На западной оконечности земли, у Океана, где День сходился с Ночью, обитали прекрасноголосые нимфы Геспериды. Их божественное пение слышали лишь Атлант, державший на плечах небесный свод, да души мертвых, печально сходившие в подземный мир. Гуляли нимфы в чудесном саду, подаренном Геей Гере в день ее свадьбы [260]. Украшением сада была яблоня, склонявшая долу золотые плоды, не доступные душам, сходившим в аид. Вот это дерево с его яблоками охраняли дочери Ночи Геспериды [261]. Их было трое – Эгла (Блестящая), Эрифия (Красная) и Гесперетуза (Западная). Они никогда не смыкали глаз, обращенных к плодам вечной юности и бессмертия. И никто не мог сорвать этих плодов, кроме Атланта, но если бы ему захотелось это сделать, он был бы раздавлен небесным сводом, лежащим на его плечах.

Со шкурой, наброшенной на спину, и дубиной в руке бодро шагал Геракл в страну Заката. Новое задание Эврисфея – принести яблоки Гесперид его не пугало. Он уже привык к тому, что от него требуют невозможного.

Долго шел Геракл, пока достиг места, где на Атланте, как на гигантской опоре, сходились небо и земля. С ужасом смотрел он на титана, державшего невероятную тяжесть.

– Кто ты? – спросил титан приглушенным голосом.

– Я – Геракл, – отозвался герой. – Мне велено принести три золотых яблока из сада Гесперид. Я слышал, что сорвать эти яблоки можешь ты один.

В глазах Атланта мелькнула радость. Он задумал что-то недоброе.

– Мне не дотянуться до дерева, – проговорил Атлант, – да и руки у меня, как видишь, заняты. Вот если ты подержишь мою ношу, я охотно выполню твою просьбу.