скромность. Но Сильвия противозаконно зачала. Амулий для наказания схватил ее и заключил в темницу, двух же сыновей, рожденных от нее, дал пастухам, чтобы бросить малюток в ближнюю реку; имя реке было Тибр, детям же — Ром и Ромул, причем вели они свой род с материнской стороны от Энея, так как род отца был неизвестен, относясь с презрением к этому, они всегда более хвалились своим происхождением от Энея.
II. <…>…Первый из них, основавший и заселивший Рим, хотя и правил скорее патриархально, чем тиранически, однако был убит или, как говорят другие, исчез…
III. Она же, выждав момент, когда отца не было, обещает Татию предать укрепление.
IV. По приказанию Татия сабиняне стали бросать в девушку свои золотые вещи, как камни, до тех пор, пока она, израненная ими, не была под ними погребена.
V. Войну Татия с Ромулом примирили жены римлян и дочери сабинян, явившись посредницами. Подойдя к валу укрепления своих родителей, они протягивали к ним руки, показывая своих малюток, которые уже были у них от мужей, и свидетельствовали за них, что те ничем против них не погрешили, поступая с ними насильственно. Они просили сабинян пожалеть самих себя и своих зятьев, своих внуков и дочерей, отказаться от этой преступной войны между родственниками или убить прежде всего их, которые являются виновницами войны. Сабиняне, отчасти вследствие сложившихся для них в то время затруднений, а вместе с тем из жалости к женщинам, сознавая уже, что римляне сделали это не из-за наглости, но в силу необходимости, согласились на переговоры. Ромул и Татий сошлись на дороге, которая с тех пор стала называться священной, и пришли к следующему: царствовать должны оба, и Татий, и Ромул, сабиняне же, участвовавшие тогда в походе с Татием, и если кто захочет, то и из других сабинян, переселяются на землю римлян на совершенно равных и одинаковых с римлянами правах.
Книга VIII. Пунические войны.
XVII. 112. <…> …они (то есть народ. — М. Б.) настойчиво просили и требовали и кричали, что по законам Туллия и Ромула народ полновластен в выборах властей и в том, чтобы признать не имеющим или имеющим силу всякий из законов относительно них, какой он хочет.
(Перевод С. П. Кондратьева)
Книга XIV. Гражданские войны.
II. 114. <…> Что касается места, то они выбрали сенат для того, чтобы сенаторы, хотя заранее о том и не знали, увидев дело, присоединились, подобно тому, как это, по преданию, было с Ромулом, когда он из царя превратился в тирана. Они полагали, что их дело, как и дело с Ромулом, совершенное к тому же в сенате, будет принято не как злодеяние, но как подвиг за отечество, предпринятый для общего блага…
(Перевод М. С. Альтман)
32. Полиэн (II век н. э.)
«Стратегемы»
VIII.
1. Амулий.
Амулий и Нумитор — братья. Младший, Амулий, путем насилия стал царем Альбы. Он заключил под стражу брата Нумитора, дочь же его Сильвию, чтобы от нее не было детей, мстителей за беззаконие Амулия, назначил жрицей Гестии, так как был закон весталкам вечно быть девственными.
2. Нумитор.
Рем и Ромул, дети Ареса и Сильвии, напали на Амулия. Шум с крепости доносился до города. Нумитор, видя происходящее, сказал согражданам: «Произошло вторжение врагов. Амулий же, предав город, бежал, но мы, вооружившись, соберемся на агоре». Они стали вооружаться и собираться. Рем же и Ромул, убив Амулия, спустились с акрополя и возвестили собравшимся гражданам, что они есть те, кто справедливо отомстил за нанесенную деду обиду. Народ же, похвалив совершенное, передал царство Нумитору.
3. Ромул.
1. Ромул, когда у римлян не было женщин, возвестил по соседним городам, что будет проводить за общественный счет праздник Посейдона Всадника и конные состязания с величайшими наградами. Многие же из этих городов сошлись на представление: мужчины, женщины и девушки всех возрастов. Ромул отдал приказ не трогать мужчин и женщин, но захватывать только девушек, однако и их не для насилия, но для брака. Этот брак стал для римлян началом рождения детей. 2. Ромул, находясь примерно в десяти стадиях от города фиденатов, расположился лагерем. Ночью же, выведя войско за частокол и поставив половину центурий во фронте, а остальных построив в колонны и тайно сообщив командирам, что следует делать, сам с немногими проворными, несущими секиры, подошел к стенам, приказав, чтобы остальное войско подстерегало поблизости в резерве. Когда уже стало светать, он велел им выламывать ворота. Когда же фиденаты были обеспокоены неожиданной дерзостью, открыли ворота и напали на врагов, то римляне беспорядочно отступили; фиденаты же, видя тех, кто был во фронте, и не заметив тех, кто был сзади, презрев тех, кого они видели, сильно наступали, думая их одолеть. Когда же они прошли дальше, то командиры римлян присоединили центурии, стоящие в колоннах к тем, которые стояли на фронте, и приказали присоединиться к ним, так чтобы враги не заметили. Когда это произошло, бегущие по фронту обошли построенные в колонну центурии и оказались обращенными лицом к преследователям, и все вместе, поднявшись, с криком обрушились на врагов, свежие на утомленных. После них же вступили в бой и те, кто, казалось, обратился в бегство, и, уничтожив фиденатов, обратившихся в бегство, овладели их городом.
(Перевод А. Б. Егорова)
33. Авл Геллий (около 130–180 н. э.)
«Аттические ночи»
I. 16. 3.
Варрон в семнадцатой [книге] «Человеческих дел»: «До рождения Ромула более тысячи ста лет».
III. 16. 16.
Когда я поведал об этом разным грамматикам, некоторые из них стали рассуждать, что во времена Гомера, так же как и Ромула, год состоял не из двенадцати месяцев, но из десяти…
(Перевод А. Б. Егорова)
VII. 7. 5–8.
(5) Акка же Ларенция была блудницей и благодаря своему занятию нажила значительное состояние. (6) Она, как пишет в «Истории» Анциат, сделала по завещанию наследником всего своего имущества царя Ромула, или же, как передают другие, римский народ. (7) За эту услугу в ее честь фламином Квирина совершается жертвоприношение и в фасты добавлен день, [названный] по ее имени. (8) Но Сабин Мазурий в первой [книге] «Мемуаров», следуя некоторым историкам, утверждает, что Акка Ларенция была кормилицей Ромула. «Эта женщина, — говорит он, — из двенадцати сыновей потеряла одного. Вместо него Аккой Ларенцией был усыновлен Ромул, и он назвал себя и остальных [ее] сыновей „fratres arvales“ („полевыми братьями“). С этого времени и существует коллегия арвальских братьев из двенадцати [человек], причем отличительным знаком этого жречества являются венок из колосьев и белые головные повязки (infulae)».
(Перевод А. П. Бехтер)
XI. 14. 1–2.
(1) Луций Пизон Фруги в первой книге